В «Одноклассниках» пришло письмо, которое публикую после лёгкого редактирования.
Здоровья Вам на долгие годы многоуважаемая Павлина!
Ваша история про Любаню, а главное про её брата Илью и Александру с Аллой разбередила мою и без того незаживающую рану. Хочется поделиться тем, что пришлось пережить на собственной шкуре, но боюсь осуждения. Молчу уже четверть века.
Я выросла в детском доме. Всё, что знала о себе - мать отказалась от меня в роддоме.
Кто-то из сотрудников детского дома как-то обмолвился, что она чуть ли не каждый год рожает и оставляет. Помнится, я тогда поинтересовалась:
- Где мои братья и сёстры?
В ответ услышала:
- По большей части они инвалиды и воспитываются в специальном учреждении. Нормальных берут в семьи. Это ты почему-то задержалась.
Меня никто так и не взял в семью.
Окончила училище. Сначала получила комнату в общежитии, потом мне, как сироте, дали квартиру.
Личная жизнь не складывалась. Дважды дело шло к свадьбе, но в последний момент всё разлаживалось. Подозреваю, что это из-за того, что родственникам женихов не нравилась детдомовская невеста.
С Михаилом мы познакомились, когда я решила поступить на заочное отделение в институт. Он тоже приехал поступать.
Оказалось, что в свои 28 лет Миша не женат и никогда не был. У него, как и у меня, сорвалось два потенциальных брака.
Выяснилось, что у нас много общих интересов, нам хорошо вместе. Оба поступили в институт, переписывались иногда на выходные приезжали друг другу в гости. Через полгода Миша сделал мне предложение, и я согласилась.
Накануне свадьбы родители Миши рассказали нам, что усыновили его в трехмесячном возрасте.
Что-то ёкнуло в этот момент, и я спросила, как звали маму Миши. ФИО, которые мне назвали не имели ничего общего с тем, что было написано в моём свидетельстве о рождении.
Тогда даже не это успокоило, а слова Мишиного папы:
- Мы в то время в Ростове жили, а после усыновления решили уехать, чтобы никто ничего не знал и не проговорился раньше времени.
Три года вместе прожили, а детей всё нет, хотя врачи говорят, что оба здоровы.
Родилась идея разыскать братьев и сестёр, чтобы узнать как у них обстоят дела с деторождением. Относительно братьев и сестёр узнать ничего не получилось, но смогли выяснить, где проживала мать.
Приехали, стали людей расспрашивать знают ли, помнят ли…
Одна пожилая женщина, глядя на меня спросила какого я года рождения. Узнав, сказала:
- И правду говорили, что Нюрка с Васькой Ногиным путалась. Ты - копия его дочки.
Она посмотрела на Михаила.
- А вот ты не пойму от кого. На лицо - Нюрка и Нюрка, только с усами.
Мы опешили.
- Вы что-то путаете… - начал было муж.
- Ничего я не путаю! Ты, когда родился?
Михаил назвал дату рождения. Женщина разочарованно отступила.
- И правда путаю, наверное.
Мы только расслабляться начали, заулыбались, как она добавила со вздохом:
- Нюрка в это время в Ростове, у тётки, жила…
Мы ещё долго расспрашивали женщину, но она ничего не знала ни «о жизни Нюрки в Ростове», ни о других её детях. Могла только сказать в каком году и предположительно от кого мать рожала.
- Все беременности через меня проходили! Я же фельдшером работала. 11 человек детским домам подарила Нюрка, а двенадцатым разродиться не смогла. И сама умерла, и ребёнок. Она же последних трёх дома рожала и всех раньше срока. Отправлю её в роддом заранее, а Нюрка сбегает. Вот и добегалась…
ФИО у наших с Михаилом матерей не совпадало, но нельзя было исключать, что она назвалась чужим именем или тётка посодействовала, чтобы записали иначе.
Женщина же сказала:
- На лицо Нюрка и Нюрка, только с усами.
Мы с Мишей не знали, что делать и поехали за советом к его родителям. Они успокоили, что нет никакой гарантии, что мы брат с сестрой, а теперь и вовсе 3 года муж с женой. А что детей нет - бывает и такое.
Семьи у нас уже не было. Начали стыдиться друг друга, избегать близости. Хотели развестись, да то одно мешало, то другое.
Сейчас мы бы конечно сделали тест ДНК и всё выяснили, а тогда такой возможности не было.
Прожили, как брат с сестрой, в одной квартире ещё 4 месяца, а потом Миша не пришёл с работы. Я подумала, что он зашёл к родителям, засиделся и остался ночевать. Так иногда бывало.
В пять часов утра пришли милиционеры и сообщили, что мой муж повесился. Его обнаружила патрульная машина.
В кармане записка: «Прошу никого не винить. Это моё решение» и адрес домашний и родителей.
Замуж я так и не вышла - боялась снова встретить брата.
До последнего поддерживала родителей Михаила. Они ушли в 2020 году от известной всем болезни. Никогда и никому ни мы с Мишей, ни его родители не рассказывали о нас. Теперь вот решилась.
С уважением М. В. О.