17 ноября 1987 у группы “Алиса” должен был состояться концерт в ДС “Юбилейный” в Ленинграде. Тогда Доктор вместе со своей группой находился на реактивном взлёте из питерского сырого андеграунда. Сценическая манера выступления Кинчева была, нужно сказать, достаточно вызывающей и его агрессивные тексты, положенные на ту энергию, которой фонтанировала “Алиса” иногда отрицательно воздействовала на неокрепшие умы малолетних поклонников коллектива, зачастую создавая эксцессы.
Всё-таки стражи правопорядка, тогда ещё только привыкающие к подобным рок-концертам, не знали, как себя вести в складывающихся обстоятельствах. Нужно понимать и время. 1987 год. С одной стороны, во всю по стране катится Горбачёвская “Перестройка” и из каждого утюга вещают про свободу и гласность и поэтому милицейское начальство легко могло намылить шею рядовому сотруднику за проявленный произвол и излишнее рвение в наведении правопорядка. С другой стороны, охранять этот правопорядок как-то всё-таки было надо. В общем для рядовых милиционеров выскакивала такая вот неприятная вилка.
16 ноября 1987 года в том же “Юбилейном” выступала “Алиса” и Доктор конечно же жёг глаголом сердца своих фанатов, доводя их до экстаза. Публика бушевала и билась в неистовстве, наконец-то допущенная до запретного плода ленинградская школота готова была разобрать по кирпичику этот Дворец Спорта. Однако в тот день всё-таки обошлось без эксцессов, однако служители правопорядка значительно подофигели от бешенных любителей музыки рок и явно находились не в лучшей форме и слегка обозлённые выстраиваясь в оцепление на второй концерт “Алисы” в “Юбилейном”.
С фанами коллектива уже никто не церемонился, милиция вела себя достаточно жёстко, шпыняя длинноволосых хипанов и раздавая им зачётные поджопники. Говорят, что проникнуть на тот концерт даже с билетом было проблематично, подобная атмосфера неразберихи и витающей в воздухе агрессии была и у служебного входа. В частности, жена Кинчева Анна Голубева, которая в тот момент была беременна, не смогла пройти сквозь милицейское оцепление.
Узнав об этом, уже подготовленный к концерту, Доктор выбежал на улицу и попытался объяснит стражам правопорядка, что это его жена. Только вот милиционеры самого Кинчева в лицо и не знали и поскольку выбежал он на улицу без каких-либо документов, удостоверяющих личность назад пустить милиционеры отказались и его. Кинчев разозлясь, решает вообще уехать и его вместе с женой, администрация “Юбилейного”, догнала уже подходящими к остановке общественного транспорта.
Однако даже с администрацией попасть обратно в Дворец Спорта не получилось. Пока администрация пыталась связаться с милицейским руководством кто-то из сотрудников нелестно высказался о жене Константина и вроде как даже толкнул её. Тогда Кинчев не думая бросился с кулаками на милиционера, однако был повален на асфальт, скручен и препровождён в милицейский “бобик”.
Напирающая толпа, увидев, что их кумира свинтила милиция начала приходить в ярость и от неминуемой катастрофы в тот день спасло только чудо. Дозвонились до милицейского начальства, во всё разобрались, и Константин вместе с супругой всё-таки попал на свой собственный концерт.
Надо ли говорить, что настроение у музыканта было препаршивейшее и он был готов рвать и метать. Когда начался концерт находившиеся в зале милиционеры стали усмирять волосатых непосед ударами дубинок. Всё это конечно же видел Кинчев и сложно представить, что он тогда чувствовал, возможно, он действительно решился на провокацию. Объявляя песню “Эй, ты, там, на том берегу!” Константин посвятил её иностранцам, находящимся в зале, а также ментам и прочим гадам!
Благо на этом всё и закончилось, в тот день. Однако история несколько дней спустя получила неожиданное продолжение. В ленинградской газете “Смена” 22 ноября появляется статья журналиста Кокосова “Алиса с косой чёлкой”. В статье журналист напирал на то что группа “Алиса” совершила профашистскую акцию. В статье представлены показания сотрудников правоохранительных органов, которые естественно о случившемся “Шабаше” высказывались в негативном ключе.
В частности, они напирали на хамство и заносчивость Кинчева. Вишенкой на торте стало утверждение журналиста, что Кинчев в той самой песне “Эй, ты, там, на том берегу!” якобы спел “Хайл Гитлер, на том берегу!” В общем статья задавала определённый тон, что такие музыканты советскому обществу чужды. В знак поддержки статьи выступили некоторые известные исполнители, в частности Эдита Пьеха. Судя по всему, статья была явно заказная. И заказ исходил, на мой взгляд, от милицейского начальства, которое таким образом решило приструнить нерадивого музыканта.
Началось разбирательство, на Кинчева было заведено уголовное дело в связи с его фашистскими лозунгами и банальной “хулиганкой”. Впрочем, Кинчев выдвинул газете встречный иск, обвиняя её в клевете, всё-таки на дворе царила гласность и демократия. Однако пока суть да дело, Кинчева пытались несколько раз задерживать, но вскоре отпускали на свободу. В итоге всё закончилось подпиской о невыезде.
Суд разобрав все представленные материалы встал на сторону музыканта, с Кинчева были сняты все обвинения. Не дожидаясь решения суда и поняв куда дует ветер перемен газета “Смена”, вернее её редакция даёт опровержение и приносит Кинчеву свои извинения и заверяет, что нерадивый журналист будет строго наказан за своеволие.
В общем для Доктора та история закончилась вполне себе удачно, во многом благодаря “Перестроечным” настроениям в обществе и государстве в целом. Кинчев несмотря на то, что находился под подпиской о невыезде и запрете концертной деятельности всё-таки сумел записать альбом “Шестой лесничий” и дать по стране ряд акустических концертов. Его супруга Анна Голубева в 1988 году родила сына Евгения.
Не сказать, что история с группой “Алиса” и газетой “Смена” стала такой уж резонансной, вроде бы её по центральному телевидению не освещали, но всё же многие представители рок-общественности поняли, что гайки заметно ослаблены и можно делать вещи, которые раньше сделать было бы невозможно. В общем, как пелось в одной песне харьковского горьковчанина: А времена менялись - и изменились в конец…
