Звон будильника словно вытащил Аглаю из глубокого омута сна. Она открыла глаза, быстро схватила будильник, засунула его под подушку и нажала на кнопку.
Затаив дыхание, девочка ждала. Если мать проснется, Аглае будет плохо. Но в квартире было тихо. Девочка вылезла из-под одеяла, быстро оделась и выглянула из комнаты. Мать, соседка тетя Нина и какой-то незнакомый мужчина спали, уронив головы на кухонный стол.
Аглая засунула ноги в растоптанные кроссовки, взяла два больших черных пакета для мусора и осторожно выскользнула из квартиры.
Было еще очень рано, только половина пятого, во дворе не было ни души. Аглая специально встала пораньше, чтобы успеть обойти все заветные места до того, как на охоту выйдут ее конкуренты – местные бомжи Михей и Катерина. Вчера была пятница, и Аглая, обежав в сумерках район, приметила места, где сидели взрослые мужики и подростки. Наверняка там осталось много алюминиевых банок из-под разных напитков.
Сегодня ей повезло – она заполнила сплющенными банками оба пакета под самые завязки. Плющить банки рукой или ногой, как это делал Михей, она не могла – у семилетней Аглаи не хватало силы, поэтому она делала это половинкой кирпича, которую специально носила с собой в одном из пакетов.
Аглая уже подходила к дому, по привычке заглядывая в урны, стоящие у подъездов, когда из-за угла показались Михей и Катерина. Они ругались между собой, поэтому не заметили Аглаю, которая успела спрятаться на парковке среди машин. Однажды они уже отобрали у девочки почти полный мешок, и если заметят ее сейчас, то она снова лишится добычи, потому что не сумеет убежать от Михея со своей ношей.
Михей и Катерина обследовали урны, задержались около мусорных баков и, наконец, скрылись в арке между домами. Девочка на всякий случай осторожно оглянулась и поспешила к своему подъезду.
Приткнув пакеты в прихожей, Аглая зашла в ванную, чтобы вымыть руки, а потом заглянула на кухню. Здесь ничего не изменилось: мать и ее гости так же спали, сидя за столом, на котором были остатки их пиршества. Аглая очень хотела есть, поэтому она тихонько подошла к столу. Полупустая бутылка, несколько крупно нарезанных ломтей хлеба и открытая банка кильки в томате. Аглая взяла кусок хлеба, заглянула в банку – на дне сиротливо лежали две маленькие рыбки.
Девочка унесла добычу в комнату, пальцами достала рыбу, потом, макая хлеб в оставшийся томатный соус, вычистила банку до блеска.
Запив все это оставшимся с вечера холодным чаем, она влезла под одеяло. Перед тем, как заснуть, Аглая подумала, что мама точно не будет сегодня ругать ее, ведь она собрала почти три килограмма алюминия, а это целых пятьдесят, а может быть, даже сто рублей. Мама сдаст его и купит Аглае тетрадки – две в клеточку и две в линейку, ведь уже август, а у нее еще ничего не готово к школе.
Когда Аглая проснулась, было уже почти одиннадцать часов. В кухне трое так же спали. Девочка подошла к матери, подергала ее за руку – рука была холодная. Аглая попятилась к дверям, выскочила из квартиры и стала стучать в дверь тети Нины. Никто не открыл, наверное, ее муж снова в рейсе.
Но из десятой квартиры выглянула тетя Галя:
– Ты чего здесь шумишь? – спросила она сердито.
– Там мама и Нина и еще дядя какой-то, – Аглая пальцем ткнула в сторону открытой двери.
– И что?
– Они не шевелятся, – прошептала девочка.
Галя шагнула было к соседской двери, но потом остановилась и позвала мужа:
– Леша, иди сюда, у соседей, кажется, что-то случилось.
Алексея Михайловича, Галиного мужа, в их доме знали все – он был участковым. Правда, работал в другом районе, но ему частенько приходилось наводить порядок и по месту жительства.
Он пробыл в квартире не больше пяти минут, вышел, сказал жене, чтобы она увела к себе девочку, и куда-то позвонил.
Через полчаса приехала "Скорая", потом и полиция.
Другие соседи то и дело выглядывали из своих квартир, боясь пропустить что-то важное. Валентину Петровну из шестой квартиры и ее мужа пригласили в качестве понятых.
Аглая в это время сидела на кухне у Гали и ела: сначала суп, потом макароны с котлетой и кисель. Она уже не помнила, когда так наедалась – с первого июля детский сад, куда она ходила, закрыли на ремонт, а мама частенько забывала, что надо накормить дочку, поэтому Аглая ела что придется, вернее, что останется от закуски, которую приносили мамины гости.
– Может, ты поспишь? – спросила Галя. – Я бабушке твоей позвонила, она к вечеру приедет.
Она уложила девочку на диван, укрыла пледом, и та, разморенная сытным обедом, заснула и не видела того, как из их квартиры вынесли на носилках три больших черных мешка.
–Ну что там, Леша? – спросила Галя мужа, когда все службы уехали.
– Да все то же самое – пьют всякую гадость и мрут как мухи.
Бабушка Валя, действительно, приехала ближе к вечеру. Она долго разговаривала с Алексеем Михайловичем, потом позвала Аглаю, и так как их квартира была опечатана, они поехали ночевать к бабушкиной сестре на другой конец города.
Аглае на новом месте понравилось. Она могла целый день играть в саду, ей разрешалось есть ягоды поспевшей смородины и крыжовника. А еще в доме жил толстый ленивый кот Бармалей, а во дворе, в будке, пес Пират.
Бабушка Валя каждый день куда-то уходила, Аглаю с собой не брала. На пятый день она принесла в большом пакете вещи внучки. А утром сказала, что они сейчас поедут на кладбище, велела девочке надеть синее платье и, собрав ярко-рыжие волосы Аглаи в хвост, завязала ей черный бант.
То, что происходило на кладбище, не произвело на девочку большого впечатления. Она почти все время смотрела на высокого широкоплечего мужчину, который стоял рядом с ней и бабушкой Валей – кто-то из немногочисленных присутствующих сказал, что это ее отец.
Сама Аглая его не помнила – он ушел из семьи, когда ей было два года. Отец был такой же рыжий, как и она.
Позже, когда он разговаривал с бабушкой, девочка услышала, что он не может взять ее, потому что живет один и работает на каких-то вахтах, но будет присылать бабушке деньги для Аглаи. Потом он подошел к дочери, погладил ее по голове и уехал.
И Аглая с бабушкой Валей уехали в деревню, и началась у девочки новая жизнь. Конечно, иногда она скучала по матери, но событий вокруг было столько, что последние дни лета пролетели быстро.
Вот бабушка попросила соседку присмотреть за внучкой и куда-то уехала почти на целый день, а вернулась с козой Люськой, которую определила на жительство в сарай.
– Буду тебя козьим молоком отпаивать, а то у тебя в чем только душа держится, – сказала бабушка.
Вот они вместе поехали в райцентр покупать Аглае школьную форму. Взяли самую маленькую, и все равно бабушке пришлось и юбку, и рукава подшивать.
А первого сентября Аглая пошла в школу. Школа была маленькая, деревянная, в первом классе было всего двенадцать человек.
Училась она хорошо. Бабушка внучке не помогала, но каждый вечер просила ее рассказывать то, что учительница на уроках объясняла.
– Как интересно-то! – говорила бабушка. – Ты смотри, получше все запоминай, а завтра опять мне расскажешь.
И Аглая старалась.
В школе ей нравилось, и подружки появились. Только вот Борька Копейкин из третьего класса все время к ней цеплялся, где увидит, дразнит:
– Рыжая – рыжая, рыжая – бесстыжая!
Бабушка как-то матери его в магазине сказала, чтобы та уняла сына, а женщина ответила:
– Не лезь ты, Валентина, дети сами разберутся!
На следующий день Борька к дразнилке еще добавил:
– Ябеда – корябеда, в огороде лебеда!
А когда девочка ему кулак показала, еще и засмеялся.
Как-то шла Аглая с подружкой из школы. Смотрит, а Борька с Толиком привязали к колышку маленького рыжего котенка и швыряют в него камешки. Котенок бегает вокруг колышка, мяукает, а веревка все короче и короче становится.
А Борька еще и кричит:
– Огонь по рыжим!
Аглая бросила на землю портфель, схватила валявшееся рядом полено и со всей силы Борьке по спине ударила. Он как заорет!
Толик не стал ждать, когда в него полено полетит – бежать бросился. А Борька, охая, домой пошел.
Котенка Аглая домой принесла. Бабушка разрешила его оставить.
Вечером Борькина мать жаловаться пришла, а бабушка ей:
– Ты же сама говорила – «сами разберутся», вот и разобрались.
Больше Аглаю никто не дразнил.
Бабушкиной пенсии и тех денег, что присылал отец, им хватало. Пенсию, которую платили Аглае за мать, бабушка не снимала:
– Поедешь в город учиться, эти деньги тебе пригодятся, – говорила она.
Учителя Аглаю хвалили. Федор Петрович, который у них в седьмом классе преподавал математику, физику и черчение, говорил:
– У тебя, Аглая, математический склад ума, из тебя хороший инженер получится, тебе обязательно надо после девятого класса в город ехать – дальше учиться.
Но в город ей пришлось ехать гораздо раньше. Летом после того, как Аглая окончила седьмой класс, бабушки не стало. Возилась она на грядках, да так и ткнулась в землю – соседка через забор увидела, но уже поздно было.
И снова у Аглаи жизнь изменилась.
За ней приехал отец. Оказывается, он уже два года работал на заводе, женился, и они с женой решили Аглаю взять к себе.
Очень боялась девочка этих изменений. Отца она видела второй раз в жизни, о его жене Анне впервые услышала. И Аглая решила, что если не приживется в новой семье, то сама попросится в детский дом.