41 год…
Я ушла из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.
Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От Прекрасной Дамы в «мать» и «перемать»,
Потому что имя ближе, чем «Россия»,
Не могла сыскать.
Это стихотворение написала поэт-фронтовик Юлия Друнина в 1942 году. Чтобы попасть на фронт, она приписала себе год. В 1941 году попала в окружение вместе с группой бойцов. Первая любовь. С боями вышли к своим. Потом эвакуация в Сибирь. Смерть отца. Опять на фронт. Тяжёлое ранения в 43-м . Снова на фронт. Контузия в 44-м. Такая военная судьба была тогда у многих 18-летних девчонок, убежавших на войну как и моя бабушка Галя...
Мартыновой (Пермяковой) Галине (Апполинарии)Николаевне 22 июня 1941 года только исполнилось 17 лет. Она, как и многие, тоже приписала себе год или даже два, чтобы попасть на фронт (по одним документам военных лет дата рождения бабушки 1921 год, по другим – 1923-й).
Родилась моя бабушка в Кировской области, в селе Четверики в 1924 году. Мечтала поехать в Москву. Стать актрисой, о чем тогда ещё мечтали? Отец её Николай Иванович Пермяков, начальник почты, попал на Соловки по ложному доносу. Правда, разобрались и вернулся он домой.
По окончании семилетки Галина поступила в Кирове в медицинский техникум. В 1940 году по распределению отправилась в Сибирь. Стала работать заведующей фельдшерско- акушерским пунктом при зерносовхозе «Албай» Смоленского района Алтайского края. Оттуда и ушла на фронт 23 июля 1941 года. Приняла присягу 30 августа в военно-пересылочном пункте Барнаульский.
Её зачислили в 19 отдельный Инженерно- строительный батальон Волховского фронта, так записано в военном билете. За этими строчками — фронт, окружение, голод, госпиталь, тиф. Выйдя из госпиталя, старшая медсестра 20 батальона аэродромного обслуживания впервые в жизни влюбилась в лётчика Павла Атаманюка. Молодые поженились, вскоре Галина родила ребёнка.
В начале апреля 1944 года на её глазах был сбит самолёт её мужа. Сержант Атаманюк Павел Петрович сгорел в кабине. В архивах нашёл упоминание о нем. Последнее место службы — 261 САД (смешанная авиационная дивизия) 7-й воздушной армии. «Погиб при выполнении боевого задания», в графе «похоронен» запись : «труп не найден». Вот и все жизнь молодого советского лётчика 23-х лет в нескольких сухих фразах.
В архивных документах Минобороны, опубликованных на сайте «Память народа», указано, что в том бою погибло ещё двое таких же молодых ребят. Это был налёт на аэродром немецких бомбардировщиков. Бабушка рассказывала, что её оглушило и засыпало землёй. Родителям по ошибке отправили похоронку на неё.
Когда бабушка все это рассказывала, мне сложно было представить, как в такое время, когда вокруг рвутся снаряды, боль, кровь, разруха, война, они, молодые ребята, любили, мечтали о мирной жизни и верили в Победу! Как в стихотворении Юлии Друниной.
И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?..
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы,
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища…
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.
За годы войны медсестры оказали помощь более 10 миллионам раненых.
На плечи таких девчонок, как моя бабушка, ложилось самая страшная работа - вытаскивать солдат с поля боя. Почти с первых дней войны они героически шли в бой вместе с солдатами, вытаскивали их из-под пуль, порой загораживая их своим телом
эвакуировали бойцов под обстрелами, делали перевязки. День за днём длинные изнурительные марш-броски, артобстрелы. Бабушка говорила, что приходилось прыгать с поезда на полном ходу…
Когда бабушка написала письмо домой, что она жива-здорова, а похоронка — это ошибка, реакция семьи её шокировала. В семье настолько смирились с гибелью дочери, что отец не желал верить в «чудо», написал, что она не его дочь, а самозванка. «И не надо больше нам писать!» - этой фразой заканчивалось письмо Гале из дома.
В августе 44-го…
В июле 1944 года был освобождён Красной Армией город Львов. А уже в августе бабушку демобилизовали. Зачислили фельдшером сельского участка на только что освобождённую территорию Мурованокуриловецком районе Винницкой области Украинской ССР. Тогда было очень важно на вновь освобождённых территориях открывать больницы, школы, так как учителей, врачей просто не было, их отзывали с фронта.
События фильма «В августе 44-го…» по роману Владимира Богомолова «Момент истины» проходили недалёко от этих мест только в Белоруссии. В книге, да и фильме отражены та напряжённость и страх, которые оставались после фашистов. Книга эта всегда стояла у нас на полке.
Именно эти места «прославили» украинские националисты и фашисты — под Львовом было уничтожено почти миллион мирных жителей евреев, русских, поляков, украинцев и других народов. Из украинских националистов создавали дивизии СС, которые были разгромлены Красной Армией. И весь этот сброд, поджав хвост, прятался по лесам Западной Украины. Они боялись советских солдат, как огня. Нападали только на тех, кто не мог дать отпор, как правило, это были простые жители, руководители районов, медицинские работники, учителя. На фронте всё понятно: враг впереди, а тут не знаешь, кто свой, а кто свой-чужой... Днём тебе кланяются: «пани», «пани», а ночью могут прийти и расправиться, говорила баба Галя. Всю злобу за разгром «фашистских идей» они вымещали на жителях: это был настоящий террор против своего народа, что происходит и в наши дни.
А 79 лет назад надо было восстанавливать мирную жизнь на освобождённой, многострадальной земле. Огромные территории приходилось разминировать, было много брошенного и специально оставленного оружия. Но люди жили на этой земле. Им нужна была помощь. Война ещё шла, люди верили в победу, но она наступила лишь спустя десять месяцев. А пока в больнице почти не было лекарств, магазины не работали, купить что-то можно было только на рынке за большие деньги или обменять, самые необходимые товары в дефиците.
Там моя бабушка работала до 1949 года, там нашла вторую свою любовь уже на всю жизнь — моего деда Мартынова Василия Петровича. Он тоже был призван в первые дни войны. О нём я тоже рассказывал ( «Твой Информ» 9 мая 2021 года «Мой дед – солдат Победы!»)
«Москалька ребёнка родила…»
Разное рассказывала баба Галя от тех послевоенных годах: как лечила детей и стариков, как её приговорили к смерти украинские националисты. Её прятал несколько дней у себя в амбаре отец ребёнка, которого она вылечила. Однажды её сын от первого мужа просто сидел на крыльце, мимо шёл бандеровец и со словами: «Москалька ребёнка родила, кровь испортила», - пнул со всей силы мальчика. Он сломал полугодовалому малышу позвоночник. Бабушка после возила сынишку в Москву в госпиталь, но спасти ребёнка не удалось. Рассказывала, как зверски убилифельдшера из соседнего села, а дедушка, когда узнал, подумал о самом страшном, оставил часть и с автоматом побежал к бабушке…
В том же 1949 году они поженились. После демобилизации деда уехали в Сибирь, за Полярный круг, в Игарку, потом в Подтёсово, где дедушка работал на заводе, а баба Галя — по своей профессии. Там у них появились трое детей. Потом внуки. Я был первым внуком и родился левшой, как и моя баба Галя. Имя мне отец дал — Павел — так звали её первого мужа — летчика. И каждое лето я жил у них в деревне.
Когда появился статус «ветеранов войны» в 1978 году деда Вася не получил его. Документы где-то потерялись. Баба Галя пошла в военкомат по-фронтовому стукнула по столу и через неделю все документы нашлись. Никого она у нас не боялась, характер у неё был твёрдый, да и войной закалённый. 23 декабря 1985 года получила Орден Отечественной войны II степени.
Я помню
Бабушка всегда заготавливала на зиму много: бочками огурцы, грибы, ягоды, рыбу. Дом полная чаша. Пироги, смазанные пером гуся маслом, вкусные, можно полтонны съесть. До сих пор помню вкус и запах хотя прошло столько лет.
Помню дом, на воротах которого сидел мальчишкой и ждал деда и бабушку с работы. Слева большой малинник, как тогда казалось, до горизонта, сзади — огород. Справа, в палисаднике у дома, большая берёза. Лето. Где-то там широкий Енисей, по которому тянут баржи, быстроходные «Ракеты» и «Метеоры», летящие над водой. Гудок заводской ровно в 5 часов. Значит, скоро придут. Помню, широкие половицы в сенях, открытую дверь, занавешенную марлей. Дома этого нет давно, осталось только воспоминания о тепле этого дома и душах моих стариков…
Помню, как гордился табличкой с красными звёздами на доме «Здесь живут ветераны Великой Отечественной войны Мартынова Галина Николаевна и Мартынов Василий Петрович» .
Помню…
Павел Чесноков