Смерть любимого человека наступает всегда внезапно (даже если обстоятельства складываются так, что тебе приходится ждать этого); это всегда трагедия. Но время лечит, и мы привыкаем жить без тех, кто ушел. И все же, кое-кто погружается в свое горе настолько основательно, что выбраться из него уже просто не может. Именно это и случилось с моей подругой.
— Не говори того, о чем не знаешь, — это был ее аргумент, и спорить с ним было сложно. Я действительно не знала.
— С твоим Стасом все в порядке. Он жив.
Звучало это так, как будто Лена осуждала его за это. И меня заодно.
Стас действительно был жив, но у него и не было привычки садиться за руль пьяным или гонять по городу со скоростью сто десять километров в час, будучи уверенным в том, что ему все сойдет с рук.
Это случилось на трассе, когда парень Лены возвращался в город с базы отдыха. Вместе с ним была девушка, которая тоже погибла, но которой, в принципе, не должно было быть в машине, ведь Тимур встречался с Леной. Но, не суть.
На одиннадцатом километре трассы, там, где раньше был пост ДПС, начиналась пробка — обычное явление для вечера воскресения. Нормальные люди просто ждали, не выезжая на полосу встречного движения, но Тимур ждать не хотел. Наверное, он был уверен, что его пропустят, не будет же водитель встречной машины рисковать своей жизнью. Тимуру не повезло: водитель той машины был пьян, наверное, поэтому и выжил. Тимур и девушка погибли на месте до приезда реанимации.
— Какой придурок, — ошарашено проговорил Стас, узнав о случившемся. Лена хотела, чтобы именно он был на месте Тимура, и мне это было непонятно. Её желание вызывало во мне какой-то суеверный страх. Первое время после аварии, я писала Стасу чуть ли не каждый час, чтобы выяснить, все ли с ним в порядке. Он терпеливо отвечал на мои сообщения (все хорошо, я сегодня на такси, машина в ремонте, забираю завтра), потом ему это надоело.
— Слушай, — сказал он, — или ты прекращаешь истерить на пустом месте, или мы поссоримся. Я устал. Честно.
Я справилась.
Лена нет. Однажды вечером она приняла упаковку снотворного, запив его шампанским. Пила прямо из горла, как мы это иногда делали, обсуждая парней или ещё что-то. О смерти Лены мне сообщила её сестра.
— Лена умерла, — услышала я в динамике негромкий голос. Было три часа утра, и уже начинало светать.
— Как… — пробормотала я.
— Из-за Тимура. Похороны через два дня. Приезжай, пожалуйста, если сможешь. Вы же подруги… были.
Стас сказал, что на похороны мы поедем вместе. Как я могу оставить тебя одну в такой момент и всё такое. Вообще, мог, конечно, оставить, но не стал делать этого.
Дорога была долгая и муторная. В какой-то момент я вдруг поймала себя на мысли, что пытаюсь понять, как бы сама поступила на месте Лены. Если бы погиб не Тимур, а Стас…
В одиннадцать часов вечера мы оказались совсем не в том населенном пункте, в котором планировали быть. Это была какая-та деревушка домов на сорок от силы, и все они стояли вдоль дороги. Ни о какой гостинице и речи быть не могло.
— Злишься? — спросил Стас. Я нахмурилась, понятия не имея, почему он так решил.
— Нет. С чего ты взял?
— Ну… молчишь. Злишься, что не получалось нормально поспать?
— Стас, ты что несешь?
— Похороны только послезавтра. Мы успеем.
— Конечно, успеем. Я и не сомневалась.
— Извини.
— Стас, — я обняла парня и поцеловала в щеку, потом взъерошила его короткий волос.
— Ты чего? — он удивлено отстранился от меня.
— Ты бросил все и поехал со мной на похороны девушки, которая жалела, что ты не умер. Поспим в машине, ничего страшного. Кстати… — я указала ему на дом, напротив которого мы встали. В окне горел свет.
— Ммм?
— Давай зайдем и спросим у них, где тут ближайшая гостиница.
Горячий воздух был сладким из-за запаха цветов, смородины и чего-то ещё. Может быть, черемуха? Мне вдруг стало как-то тревожно. Дома были темными, людей не было, зато вдоль дороги стояли фонари. Один из них то и дело гас, но тут же снова загорался. Этот мигающий свет производил какое-то жутковатое впечатление.
Калитка была открыта.
Мы вошли во двор и тут же увидели крышку гроба.
— Покойник… тут покойник, — прошептала я, хватая Стаса за руку, — пошли отсюда.
В этот момент кто-то вышел из дома.
— Здравствуйте, извините, — начал Стас. Его голос звучал неуверенно, но ничего удивительного в этом не было.
— Дело в том, что мы… — он нервно хмыкнул, — едем на похороны нашей подруги, но заблудились… извините, мы уже уходим.
— Ничего страшного, — сказал человек, — мы ждали этого. Проходите.
— Ждали этого? — озадаченно повторил Стас, — чего ждали?
— Проходите в дом. Не бойтесь. Вас никто не тронет. Девушке явно надо отдохнуть. И тебе нельзя садиться за руль в таком состоянии. С ног же валишься от усталости.
— Спасибо, все в порядке, правда… — начал Стас, но закончил уже совершенно другим тоном, — что случилось?
— Смерть случилась, — мужчина вздохнул, — вы нам не помешаете. Правда.
Стас все ещё сомневался. Он посмотрел на меня, и что-то было в его взгляде… В дороге меня очень сильно укачало, я не привыкла ездить на такие большие расстояния в качестве пассажира. Желудок болел, и только сейчас я поняла, что ничего не ела с тех пор, как узнала о смерти Лены, только пила воду, кофе, который Стас купил на заправке, и холодный чай.
— Он прав, — сказал Стас, — тебе надо отдохнуть.
— В доме с мертвым? — прошептала я, вспоминая все фильмы ужасов о ненормальных, заманивающих путников в своё логово, чтобы потом поиздеваться над ними. Дом 1000 трупов, например. Волчья яма. Забавные игры. Вакансия на жертву.
— Все будет хорошо, — сказал Стас и взял меня за руку; я поверила ему, — пошли.
Гроб стоял посередине комнаты. В нем лежала мертвая девушка примерно нашего со Стасом возраста. На секунду мне показалось, что это Лена, и я испуганно дёрнулась. Присутствующие в комнате — их было не больше десяти, — обратили внимание на наше появление, но никак на него не отреагировали. Мне все эти люди казались какими-то… ненастоящими, что ли. Неживыми.
Лицо девушки показалось мне смутно знакомым, но я не могла даже предположить, где мы могли видеться. Сидящую у гроба женщину я уже тоже где-то видела, но память упорно отказывалась сообщить, где именно. Я повернулась к Стасу, он тоже выглядел слегка озадаченным.
— Я заварю чай.
Я вздрогнула и оглянулась. Мужчина, который встретил нас у крыльца, уже скрылся за дверью кухни. Его невыразительный голос был похож на шелест ветра, что бы это ни значило.
Мы со Стасом сели на край дивана.
— Ей было девятнадцать лет, — сказала женщина, не поднимая на нас глаз; видимо, это была мама девушки, — однажды она просто не вернулась домой. Мы все знали, кто это сделал, но он остался безнаказанным, потому что доказать ничего не смогли. Это случилось 13 июля.
Сегодня.
Мы со Стасом переглянулись. Что-то было не так. Я почувствовала нарастающее напряжение. Неяркий свет единственной лампочки резал глаза, а предметы в комнате начали как-то расплываться. Только гроб оставался четким и настоящим.
— Я слышал эту историю… — негромко произнес Стас запнулся, — извините, я хотел сказать, слышал про это убийство. Она бросила парня, и он убил ее, все об этом знали, но доказать никто ничего не смог. Только он не просто убил её, он позвал своих друзей…
Женщина кивнула. Я с тревогой смотрела на Стаса, не понимая, почему он не рассказал мне об этом. И вообще, о таких вещах обычно писали на нашем местном канале. Когда случилось авария, в которой погиб Тимур, в социальных сетях тут же началось бурное обсуждение этого.
— Нас не хотели слушать, но теперь есть шанс наказать этого человека, — сказала женщина.
— Доказательства не так уж и важны, да? — негромко сказал Стас, — убийство вашей дочери доказало это.
— Она просто сказала ему, что не хочет больше с ним встречаться. И он убил ее.
— Это ваша месть?
— А что мне ещё остаётся?
Женщина была сумасшедшей, теперь я в этом нисколько не сомневалась. Она говорила об убийстве так, как будто это случилось уже давно, но я видела гроб и видела лежащую в нем девушку.
Чтобы доказать это самой себе, я хотела посмотреть на гроб, но не смогла. Я вдруг подумала, что у неё открыты глаза. Не знаю, откуда взялись эти мысли, но я была уверена, что девушка лежит с открытыми глазами. И не просто открытыми, а широко открытыми. Лежит и улыбается. Я посмотрела в окно, но не увидела в нем ничего, кроме черноты, как будто кто-то заклеит стекла чёрной бумагой.
— Чай?
Я машинально взяла протянутую мне кружку и сделала пару глотков, почувствовала вкус шиповника. Стас смотрел на девушку в гробу, но я понимала, что его мысли заняты чем-то другим… связанным с этой девушкой. Тошноту я больше не чувствовала, головная боль тоже прошла. Я начала засыпать, прекрасно понимая, как это выглядит со стороны. Глаза закрывались, и я ничего не могла с этим сделать. Чай, подумала я, он что-то добавил…
Я резко открыла глаза и зажмурилась от яркого солнца. В машине работал кондиционер, ни тошноты, ни головной боли я больше не испытывала.
— Где гроб? — пробормотала я. Стас удивлённо посмотрел на меня.
— Гроб? Милая, тебе что-то приснилось, видимо.
— В смысле? Мы были в доме, там был гроб и мужчина. Он принёс чай.
Стас улыбнулся, протянул руку и погладил меня по щеке, не сводя глаз с дороги. Он не смотрел на меня, это означало, что Стас врал.
— Зато выспалась.
— Стас…
Какое-то время мы ехали молча, потом Стас все-таки заговорил.
— Я прочитал об этой истории в Интернете. Кто-то скинул ссылку. Это небольшая статья о девушке, которую парень убил из ревности. Все знали, что это сделал он, но доказать ничего не смогли. Мать от горя практически сошла с ума и закончила жизнь самоубийством. Следом за ней ушёл отец, умер прямо на похоронах.
— Целая семья
— Мама девушки была готова его простить, она просила только об одном: сознайся. Осталась старшая дочь. Она описала эту историю на своей странице в социальных сетях, кинула ссылку своим друзьям и знакомым, попросила распространить. С тех пор прошло уже лет семь, но эту историю помнят до сих пор, помнят и обсуждают. Люди пишут комментарии, желают убийце смерти. Он на свободе, но все знают, что он сделал, и ему приходится жить с этим. Но у него есть выбор.
— Признаться?
Стас пожал плечами.
— Вариантов много… — я подумала о Лена. Вариантов много. Понятно, на что намекал мой парень.
— Стас, что это было? — спросила я шёпотом.
— Годовщина смерти. Нам просто напомнили о справедливости.
— Скинешь мне ссылку?г
Он кивнул.
Назад мы ехали по той же дороге. Дом, в который нас пригласили, стоял заброшенным и явно нежилым. Сад зарос, забор покосился.
На лавочке сидел чёрный кот и внимательно смотрел на нас.