Мне рассказывают, что пока, понимаете ли, Россия не стала «засылать на территорию Украины бандитов», всё просто было прекрасно, никакого бандитизма не было, всё шло своим чередом, а Украина была едва ли не самым приличным местом Европы… И вообще славилась своим «державоутворенням». Я-то как раз постоянно придерживался несколько иной точки зрения, так как видел как и во что начала превращаться Украина из УССР прямо на моих глазах, прямо с 1991 года. Да, не всегда равномерно и с одинаковой скоростью, но направление было одно и то же: наплевательское отношение к праву и закону.
Ну вот вам ещё одна иллюстрация, по-моему, из 2009 года. Почитайте, истошными выкриками у Соловьёва вам об этом не расскажут.
Вот так вот, знаете ли, без всяких затей Донецкий хозяйственный суд ни с того, ни с сего вдруг решил устроить такой себе небольшой переворот в кредитно-финансовой сфере Украины, а заодно уж и в логике систематического толкования положительных норм. Ну, с логикой-то всё понятно: если донецким судьям, среди которых царствует проффесорский проффесiонализьм, хочется, то можно и логику подправить. Чего уж там! А если ещё и тем самым взять да и списать с должника вполне приличный долг перед банком, то и думать тут не о чем. И вообще, правило-то lex specialis derogat generali, оно кем придумано? украинцами? — Нет, конечно, и «мова» в этом правиле какая-то сомнительная, а, следовательно, для пущей национальной самобытности надобно изобрести способ чтения законодательства, едва ли не прямо противоположный импортному. По украински-то «хоч гiрше, та iнше».
В общем-то сама фабула дела настолько банальна, что и особого интереса никак не представляет.
Ну, кредитополучатель взял денег в кредит в банке, а отдавать назад то ли не хочет, то ли не может. И притом этот кредит был в иностранной валюте, последняя подросла, благодаря постоянным заботам как Президента Украины, так и НБУ, что для экспортно ориентированного государства, которым стала Украина сразу же с момента своего «утворення», особо опасно. Мало того, кредитополучатель обеспечил свои обязательства по кредиту залогом недвижимости. Я, конечно, понимаю, что берут в кредит банковские и, к тому же, на время. Отдают кредит своими и насовсем. Посему кредитополучатель решил такую несправедливость исправить. А поскольку он находится в регионе-вотчине Партии Регионов, где особо креативным деятелем является хорошо известный мыслитель г-н Н. Я. Азаров, маркшейдер-финансист и архимытарь-стукач, то и поступило это самое ООО вполне в духе налоговой администрации Украины того времени, когда ею руководил означенный персоныш.
Не дожидаясь, когда банк потребует возврата полученных денег, кредитополучатель вчинил иск к банку с требованием признать договор, который заключил он сам с этим банком, недействительным. А в обоснование таких требований этот истец положил аргумент, впервые прозвучавший у Государственной налоговой администрации Украины при её крайне грязной и неудачной атаке на КАБ «Славянский»: договор кредитования в иностранной валюте вообще недействителен на территории Украины, если только одна из сторон этого договора не получила индивидуальной лицензии на такую операцию.
Скажу сразу же: тогда, во время атаки на КАБ «Славянский», такого рода аргументы захлебнулись. В данном случае суды в Донецке — и первая и апелляционная инстанция вдруг решили, что такого рода основания основаны на законе и ведут к признанию самого договора кредитования недействительным.
Кому ни рассказывал я об этом в России, в ответ было сплошное веселье. Потешались. Правда, потешались над очередным проявлением крайнего выражения бессмыслицы со стороны судов и их коррумпированностью. В коррупции в данном случае ни один из моих собеседников даже не высказал ни малейшего сомнения.
Но ситуация не такая весёлая, как может показаться. Из судебных актов, которые сейчас вынесены по этому делу. последствия могут быть очень даже неприятными. И вовсе не только для этого своеобразного истца. Задеть интересы российского банка, причём вовсе не второго ряда, оперирующего на Украине, да ещё и так нагло, значит, заслужить, — и заслужить вполне обоснованно! — жёсткий и вполне ассиметричный ответ с Востока. Я тогда подчёркивал, что ответ этот с высокой вероятностью состоится. Лично у меня сомнения в этом были минимальные. И ещё: я не рекомендовал тогда именно донецкой предпринимательской и политической «элите» топтаться по ногам российского бизнеса. Совсем не рекомендовал. Тут уж лучше всё-таки цаки надеть, а то плохо кончится, родные. В ответ звучало нагловатое: «А чё они сделают?!»
Мало того, предупреждалось, что если исходить из самих решений судов, то надо делать теперь сразу массу вещей, которые только усугубят ситуацию. И вполне могут привести к экономической войне с Россией.
Во-первых, надо ставить вопрос об отзыве лицензии у Внешторгбанка, который выдал этот кредит;
во-вторых, надо взыскивать эту сумму в доход бюджета, а так как эта сумма сейчас находится именно у кредитополучателя, то на кой чёрт он повёл себя так именно в свете необходимости взыскания именно с него незаконно полученных сумм — только ему ведомо, впрочем, носители юридической мысли на Украине не отличаются ни умом, ни сообразительностью;
в-третьих, имеет место нечто, что должно вызвать возбуждение уголовного преследования по признакам незаконных валютных операций в особо крупных размерах;
в-четвёртых, применение логики суда в этом деле на территории Украины ведёт к прямой экспроприации кредиторских требований из всех валютных кредитов, выданных на сегодняшний день и к прямому недопущению впредь кредитования в иностранной валюте.
Последнее особо замечательно, особенно если иметь в виду крайне неясное состояние национальной валюты Украины, и полную неплатёжеспособность самой Украины.
(Я полностью отвечаю за последнее утверждение и готов доказать с документами в руках, что имелись на тот момент уже подтверждённые решения судов Украины о взыскании с бюджета Украины денег, которые бюджет, не смотря на предъявление ко взысканию исполнительные документы, не исполняет уже годами. Для признания банкротом по этому основанию необходим куда как меньший срок. Правильный вывод был: любые кредиты, выдаваемые Украине, имеют отрицательную ликвидность. То же касается и любого украинского субъекта, за исключением тех, кто имеет зарубежные активы, на которые могут быть обращены взыскания).
Вот таковы последствия веселья.
А теперь об основаниях такого рода забавных актов судебных инстанций.
Главный мотив, высказанный судом, состоит в следующем: гривна есть единственное средство платежа на территории Украины (Хорошо, что хоть не установлено законом Украины, что это — единственное средство платежа вообще во всём мире. А ведь с этих «законодавцiв» вполне станется: они, например, умудряются требовать постановку оттисков печатей на всех внешнеэкономических договорах, причём и со стороны иностранца тоже, в то время как по законодательству целого ряда государств, включая Россию, оттиск печати ровно ничего на договоре не значит, а ещё в ряде государств частные субъекты вообще печатей не имеют).
Но что же на самом-то деле написано в законодательстве Украины? разве там написано именно то, что гривна является единственным средством платежа на территории Украины? А никаких при этом слов не пропущено?
Пропущено! В законодательстве написано было нечто иное. Там было написано в ст. 3 Декрета Кабинета министров Украины «О системе валютного регулирования и валютного контроля», что гривна является
… єдиним законним засобом платежу на території України, який приймається без обмежень для оплати будь-яких вимог та зобов'язань, якщо інше не передбачено цим Декретом, іншими актами валютного законодавства України
Оговорюсь сразу, это предложение не имеет вообще единого перевода и единого смысла. Дело в том, что слово «єдиний» может быть понято двумя совершенно разными способами:
- единый,
- единственный
При всём при этом установить из контекста, какой из указанных двух смыслов имеет в виду законодатель, никак не удастся, а, стало быть, систематическое толкование закона в данном случае к успеху не приведёт. Точно также будут безуспешны и историческое и телеологическое толкования. А норма сия, вроде бы, может иметь ограничивающий субъектов характер, а поэтому её трудно признать конституционной именно из-за неопределённости её содержания.
Но пусть будет любое из значений этого слова. Тогда остаётся только читать дальше. А дальше написано интересное: там написано, что валюта Украины не просто является, скажем, единственным средством платежа на территории Украины, но единственным (или единым?!) законным средством платежа на территории Украины. И вот это как раз слово, слово "законный" пропустить никак не возможно; и оно ясно видно даже тем, кто, зная русский язык, не владеет языком украинским.
Есть оно там или же его там нет?
Есть?
Именно, что есть. А это значит, что гривна (валюта Украины) есть средство платежа, предписанное законом. Однако закон в гражданском обороте носит только ограничительный, но никак не предписывающий характер, поскольку субъекты гражданского оборота действуют не так, как субъекты властные, не на основании, но только в пределах закона. Им нет необходимости для своих действий, в отличие от властных субъектов, искать специальные предписания законодательства. Это — основное свойство законодательства любого нетоталитарного государства (в полицейском и тоталитарном государстве всё строго наоборот), и только так и можно понимать законодательство такого рода государств. А государство Украины вроде как отнюдь не претендовало на звание государства тоталитарного, не так ли?
Привожу пример. Если для следователя предписано, что протокол допроса составляется в письменной форме, то это — прямое предписание, и следователь обязан поступить только так и никак иначе. Если же для субъектов гражданского оборота написано, что сделка должна быть совершена в письменной форме, то последствия отступления от этого правила вовсе не столь автоматичны: только в том случае, когда прямые последствия недействительности такой сделки из-за несоблюдения формы прямо указаны в законе, такая сделка, совершённая, скажем, в устной форме, может считаться недействительной; однако, если только такого прямого указания на такие последствия несоблюдения письменной формы сделки нет, то одно только нарушение такого предписания субъектами гражданского оборота о форме сделки никак не делает эту сделку недействительной.
Ограничиваются способы доказывания? — да. Ну и что? А если спора ни о факте заключения сделки, ни об её условиях нет, то в таком случае, — кроме тех случаях, когда иное прямо предписано законом в качестве последствий! — нет никаких оснований считать сделку недействительной именно по мотиву порока формы.
Однако вернёмся к валюте Украины. Если не останавливаясь, прочесть всю процитированную норму законодательного акта полностью, чего, разумеется, донецкие цивилисты делать не в состоянии, то там вообще можно увидеть, что в самой этой норме прямо указано что, собственно, имеется в виду под термином законное средство платежа, а именно:
законность средства платежа означает обязательность принятия этой валюты в качестве любого платежа на всей территории Украины.
Вот и всё. И только. И ничего больше.
Это просто означает, что если только я на территории Украины по любому платежу предложил гривны, то я предложил исполнение своего обязательства уплатить. Хочешь — бери, не хочешь — не бери, тогда окажешься просрочившим кредитором, а с меня взятки гладки. Ничего больше это не значит. Из этой нормы никак не следует, что в качестве платежа не может быть использовано что-то ещё помимо гривны. Например, тропические раковины или слитки золота. (Правда, при этом несколько размывается само понятие платёж, но один чёрт — украинский законодатель не догадался ввести это понятие в законодательстве, так что, чтó такое этот самый платёж, можно только пытаться догадываться)
Если бы на этом остановиться, то следовало бы сделать вывод, что законодательство Украины вообще не запрещает расчётов на территории Украины в иностранной валюте. Просто во всяком случае единственным (или единым?) заместителем любого платежа может быть гривна. Тогда следовало бы сказать, что законодательство даёт должнику дополнительное право расчёта в гривне, но никак не ограничивает его прав, вменяя в обязанность платить только и исключительно гривнами. Обязанность состоит не в том, чтобы платить непременно гривнами, а в том, что гривны обязательны к принятию в любой платёж, это обязанность не должника, а кредитора.
(Именно таково толкование совершенно аналогичной нормы в Российской Федерации. На территории России рубль есть во всяком случае средство платежа, в том числе и по обязательствам в иностранной валюте, выступая таким образом по этим обязательствам как установленное законодательством альтернативное средство исполнения обязательства)
Это было бы так, если бы не существовало иных регламентирующих норм. Но они есть. И все ограничения, если и следуют, то как раз не из той нормы, которую суды в Донецкой области избрали как базовую.
Но прежде, чем мы отойдём от этой нормы, обратим внимание на то, что сама по себе такая сделка как кредитный договор не является реальной. Это — консенсуальная сделка, которая сама по себе вообще не порождает ничего, кроме обязательственных правоотношений. Она, между прочим, может даже и не породить сдвига денежных средств, если обязательства по ней, скажем, прекратятся зачётом встречных однородных требований. А валютное законодательство Украины вообще не касается вопроса права субъекта возлагать на себя какие бы то ни было обязательства. Я понимаю, что такое рассуждение уже — заоблачно высокий пилотаж для всякого рода юристов Украины, которые, к тому же, в силу сугубо культурной особенности, обладают невиданным упрямством. Но, тем не менее, то, что
из недействительности исполнения, даже если такое исполнение и впрямь недействительно, следует недействительность сделки…
тут, как любят говорить: «На пересдачу!»
Уже из сказанного прямо видно, что в цивилисты в донецких судах по уровню своих знаний не тянут даже на студентов третьего курса.
Вызывает антирес
И такой ишо разрез:
Как они беруть дипломы, —
с обученьем али без?
Тем не менее, перейдём к следующему.
Действительно, валютное законодательство Украины устанавливает серьёзные ограничения в сфере валютных операций с иностранной валютой.
Суд указал, что полагает необходимым для заключения договора в иностранной валюте на территории Украины и исполнения обязательства по такому договору, наличие ни много, ни мало как индивидуальной лицензии Национального банка Украины на такую операцию. Ну, то, что взятие на себя обязательств не есть валютная операция, и не есть операция вообще — мы уже видели, невежественность людей в судейских мантиях тут уже ничего не добавит и не убавит. Но что верно, то верно: кредитополучатель кредит в иностранной валюте получил, а это, само получение, а не договор! может быть валютной операцией. Правда, это не обязательно должно быть валютной операцией на территории Украины, так как если только кредит был выдан банком, скажем, путём выставления аккредитива в пользу зарубежного поставщика кредитополучателя, то опять-таки, никакой валютной операции на территории Украины никак не выходит.
Ну, допустим, что кредит выдавался путём прямого перечисления на счёт внутри Украины, то есть валютная операция таки имела место. Повторю ещё раз: это никакого влияния как раз на действительность сделки, разумеется, не оказывает, и в иске с такого рода требованием как признание договора недействительным, было необходимо отказывать именно потому, что для признания сделки недействительной по её последствиям или способу исполнения обязательств нет законного основания. А требования об изменении способа исполнения обязательств истец не выдвигал!
Вот если бы, опираясь на те же самые фактические основания и на те же самые нормы законодательства, истец потребовал бы признать его право возвратить кредит в гривнах — вот тогда это было бы ещё обсуждаемо. Правда, тут надо было привлекать к рассмотрению иные нормы и несколько иные логические построения. Но сам-то суд не в состоянии изменить предмет иска. А коли предмет иска остался неизменным и из оснований при применении законодательства он не вытекает, то это как раз тот самый случай, когда у суда выбора уже нет. Только отказ, так как избрано негодное средство защиты своего интереса.
Невежды и проффесiоналы, разумеется, этого понять не в состоянии
Тем не менее: имел ли право банк осуществить именно такое исполнение своего обязательства выдать кредит в иностранной валюте, которое следует из договора кредитования, как перечисление внутри Украины денежных средств в иностранной валюте на счёт кредитополучателя?
Обратим внимание сразу: банк имеет генеральную лицензию Национального банка Украины на валютные операции. Так что с этой стороны — всё в порядке. Но суд решил, что для сего надо не генеральную лицензию, а именно индивидуальную, разовую.
Все случаи, когда для осуществления операции в иностранной валюте требуются индивидуальные операции, перечислены исчерпывающим списком во всё том же Декрете Кабинета Министров Украины. Из всех этих случаев, которые, кстати, сами содержат исключения, к рассматриваемому делу могут иметь отношения только такие:
…
в) надання і одержання резидентами кредитів в іноземній валюті, якщо терміни і суми таких кредитів перевищують встановлені законодавством межі;
г) використання іноземної валюти на території України як засобу платежу або як застави;
…
Пункт в) действительно требует наличия индивидуальной лицензии на получение кредита в иностранной валюте, но он же, как и видно из него самого, имеет и исключение, как-то: если только кредит выдан на срок не превышающий определённый, то тогда этот пункт неприменим. А в судебном решении не сказано, что кредит выдан на срок, превышающий некоторый граничный срок, за которым требуется наличие индивидуальной лицензии НБУ именно в силу пункта в).
Тогда остаётся только пункт г). Однако его никак нельзя истолковать таким образом, что он сам ограничивает действие другого, рядом стоящего пункта, который мы только что рассмотрели, именно потому что пункт в) имеет значение не вообще для любых платежей, а исключительно для получения кредитов, следовательно правило пункта в) есть особенное правило по отношению к правилу пункта г).
Для тех, кто не понимает украинского, объясняю:
пункт г) устанавливает необходимость индивидуальной лицензии на исполнение любых платежей на территории Украины в иностранной валюте, а равно и залога иностранной валюты, то есть это — общее правило запрета осуществления платежей на территории Украины в иностранной валюте.
Ещё раз обращаю внимание, что поскольку платежи по кредиту, по крайней мере в части выдачи кредита, есть частный, особенный, специальный случай платежей вообще, то это означает как раз то, что в сочетании правил пунктов г) и в), пункт г) есть lex generalis, а пункт в) — lex specialis.
И вот тут и надо применять правило, о существовании которого на Украине, кажется, цивилисты, во всяком случае цивилисты, которые трудятся в качестве судей в Донецкой области, не догадываются:
lex specialis derogat generali.
И значит, судебные акты, о которых пошла речь, вообще лишены какого бы то ни было законного основания, и уж, во всяком случае, в них нет абсолютно основания именно для признания договора кредитования недействительным.
Теперь вернёмся назад. Я хочу предупредить многих на Украине, что в России есть весьма и весьма грамотные цивилисты и есть многое чего, что может принуждать. Мало того, Россия достаточно сильна во внешнеполитическом смысле, включая и военно-политический, чтобы принимать меры к наказанию такого государства как Украина за нарушение прав российских субъектов, особенно в тех случаях, когда нарушение таких прав происходит явно вопреки законодательству Украины. Отмечу также, что довод о безграмотности судебного корпуса Украины при осуществлении судьями своих функций может произвести совершенно обратный желаемому эффект: ответ от этого может быть только усилен. С воспитательными, между прочим, целями и моралью: Разбирайтесь со своими невеждами сами, иначе разбираться будем мы, что намного хуже!
Так уже, между прочим, было. Когда? А я тогда напоминал: помните газовую войну начала этого года?
Так вот, вся эта война была основана именно на юридической обоснованности утверждения со стороны России о несанкционированном отборе газа. Да, уголовщины там не было, но несанкционированный отбор так-таки именно был, поскольку украинские юристы при заключении договора позабыли озаботиться оговоркой о том, за счёт какого, собственно, газа производится транспортировка в страны Европы. До некоторых пор это действительно было неважно. До тех самых пор, пока газ поставлялся и на Украину и в Европу, но едва только поставка на Украину по капризу её Президента оказалась равна нулю, сыграла та самая недосказанность. Результат — известен. И в гражданско-правовом (не политическом — там другие разговоры!) смысле Украина оказалась неправой. И никто не даст гарантий, например, что это ей ещё не аукнется. Так что не советовал бы я безобразничать в области экспроприации собственности российских субъектов на территории Украины. Даже за взятки.
Кстати, уже тогда не стоило забывать и ещё одной детали. Россия преследует уголовные преступления, если они совершены против прав субъектов России, не ограничиваясь в месте таких преступлений. Иными словами, если только выяснится, что кто-то из донецких судей в данном деле вынес заведомо неправосудное решение или взял взятку, то он может оказаться задержанным сразу же после пересечения границы России. А там у него нет никакого иммунитета. И, уж поверьте: посадят с показательным громом, с шумом и просто-таки с садистским удовольствием. Ничего хорошего в этом лично я не наблюдаю. Мне вот жутко интересно, как сейчас себя чувствуют эти судьи?
Да и вообще: как по мне, так приличное и грамотное поведение судей куда лучше, даже без оглядки по сторонам, неприличного и безграмотного. Правда, вполне может быть, что народ Украины считает иначе…
Ещё вопросы о поведении Украины в отношении России и даже её капиталистов есть? Или уже ясно стало? И, между прочим, не надо забывать, что в банках России находятся средства не только буржуев, но и всех остальных.