Битва при Каррах 53-го года до нашей эры стала первым серьезным поражением Римской республики после крайне тяжелых Пунических войн. Разгром был полным и неожиданным – в один день римляне потеряли 40 тысяч отборного войска. Это при том, что кавалерийский корпус Парфии был в четыре раза меньше и получил от своего царя приказ в бой не вступать. Римляне продолжали терпеть поражения в соперничестве с азиатами следующие сто пятьдесят лет.
Победитель Спартака, Марк Красс, считался вполне приличным генералом. Но, по всей видимости, сильно недооценил врага, с которым армия его страны ранее не встречалась – пошел на поводу традиционного римского отношения к «азиатским варварам». Он совершил серию серьезных ошибок, каждая из которых по отдельности могла не иметь последствий. Но все вместе они привели к поражению.
Красс отклонил предложение о союзе со стороны армянского царя, в чье царство тогда вошла основная парфянская армия. Он отказался вести войска через его территорию. Вместо этого полководец доверился царю Осроены – маленького государства в северной части Месопотамии. Тот обещал оказать помощь Риму, но на самом деле действовал в интересах парфян.
Этот олигарх не прошел всех ступеней римской военной карьеры, а потому свято верил в силу легионов и недооценил возможности азиатской конницы – а парфянские вооруженные силы состояли только из нее. Красс взял в поход большое количество тяжелой пехоты, но мало кавалерии и стрелков – единственной силы, которая могла сдерживать юркого противника.
В конце концов, он сильно «накосячил» во время подготовки и в самом процессе боя. Вопреки совету своих опытных офицеров, когда квириты заметили противника, он не дал армии отдых, а сразу с марша отправил ее в бой.
Эта самоуверенность привела к тому, что парфянский генерал сумел получить инициативу. Он разгромил авангард врага во главе с Публием Крассом – сыном предводителя римлян. А после того, как Красс-старший потерял свой ударный отряд, он был обречен. Но сглупил в очередной раз, когда решился пойти на переговоры.
А как бы на его месте поступил Гай Юлий Цезарь?
Судя по его военной карьере, он всегда действовал обдуманно. И правильно оценивал хоть понтийцев, хоть испанцев, хоть галлов, хоть любого другого неведомого противника. В дальнейшем его соратник и ученик Марк Антоний атаковал Парфию именно через горное направление и взял с собой более сбалансированные войска. Не менее половины имевшихся у него сил составляли копьеметатели, пращники, лучники и конница.
Надо полагать, что и Гай Юлий поступил бы таким же образом, ведь его подопечный действовал в соответствии с планами Цезаря. Тот тоже собирался воевать с Парфией, но своей затеи не осуществил. Тем не менее, если бы он руководил римлянами в этом сражении, армия бы точно имела надлежащий состав.
Цезарь часто шел на риск, но его риск был хорошо просчитанным. Он бы вел войска там, где их надлежало вести, он бы давал им необходимый отдых и начал бой в том месте, которое ему было выгодно. Вряд ли бы он стал бездумно атаковать врага.
Что касается самого сражения в невыгодной ситуации, то что-то исправить здесь было бы сложно. Тем не менее, Цезарь был такой умницей, что мог бы придумать выход и тут. План Красса состоял в том, чтобы дождаться, когда у парфян закончатся стрелы. Это был не такой уж странный план, ведь стрелы всегда кончаются, а легкая кавалерия против римских легионеров не очень-то хороша. Но парфянский полководец Сурена заранее позаботился о снабжении, а потому Красс проиграл.
Гай Юлий вряд ли бы стал идти на поводу у случая, но попытался переломить сражение. Когда у тебя мало стрелков и конницы, способов сделать это не так уж много. Тем не менее, почти единственно возможный вариант – создать видимость паники и разрыва рядов. При этом, сбоку от этого места собрать метателей и собственную кавалерию. А когда парфянские катафракты ринутся в бой, одним ударом их разгромить.
Однако, Цезаря не было в битве при Каррах. Красс и его сын лишились головы вместе с 20-ю тысячами римлян, а остальные попали в плен. А захваченные тогда знамена император Октавиан вернул через несколько десятков лет путем серьезных дипломатических уступок.
