Тропический пояс Земли, где проблема обогрева жилищ решена самой природой, занимает менее 25 процентов территории суши, причем не самой густонаселенной. В остальных местах люди должны согреваться, и речь идет не только о центрально-европейских или северных странах – даже в Аравийской пустыне ночью температура нередко опускается ниже ноля, так что бедуинам-караванщикам раньше приходилось ночевать у костра, постоянно подкидывая в него сучья саксаула.
С подачи русской литературы с позапрошлого века стало распространенным выражение «туманный Альбион, туманный Лондон», но мало кто знает, что такое впечатление оставлял не живописный туман, который ранним утром стелется по зеркалам наших рек и озер, а накрывающий город серый, горько пахнущий удушливый смог, выделявшийся при сгорании каменного угля в печах перенаселенной столицы Британии.
Природные ресурсы Европы были исчерпаны еще в Средние Века, леса и иные угодья принадлежали латифундистам и простые жители доступа к ним не имели. За охоту, сбор ягод или хвороста во владениях феодала простолюдина жестоко наказывали, вплоть до лишения жизни. Население Европы росло, леса сокращались, соответственно повышалась цена на дрова. Это в России даже самый захудалый крестьянин мог позволить себе круглый год топить печь дровами для обогрева и приготовления пищи, да еще жарко растапливать собственную баню. Рядовые европейцы о такой роскоши и во сне не мечтать не могли. Для них дом из добротных бревен был такой же расточительностью, как для русского штукатурка стен из смеси черной и красной икры. Англичане до сих пор моются смешивая горячую и холодную воду в тазике - принимать ванну там могут только члены королевской семьи и звезды Голливуда.
Идиллические сцены из фильмов, где джентльмены попыхивают трубками уютно расположивших у камина с пылающими поленьями – это дань кинематографической картинности, на самом деле дома и квартиры топили каменным углем, который в Европе стоил в разы дешевле, чем дрова, да еще обладал более высоким коэффициентом горения. Средняя теплота сгорания каменного угля достигает 6500 ккал/кг, тогда как среднее значение дров держится на уровне 3000 ккал/кг, и то при условии хорошо просушенного дерева. На практике выходит, что КПД угля в 2,5 раза больше, чем полезная отдача, полученная от сжигания дров.
В Москве в XVIII-XIX веках и почти до середины XX столетия положение с экологией было не лучше, хотя наряду с углем и торфом многие печи топились дровами. Почти круглый год по улочкам Москвы сновали буро-грязные телеги, а затем и грузовики, развозившие дрова, торф и уголь. Его высыпали у домов, поднимая тучи плотно-серой пыли, затем черные холмы во дворах и на улицах либо лопатами раскидывали в окна подвалов, либо ведрами перетаскивали туда же, чтоб в холодное время года обратно поднимать в квартиры.
Об отоплении газом тогда никто и не задумывался, тем более что о существовании газообразных веществ знали только ученые физики и химики. Обычный человек того времени газ видеть не мог, не мог его потрогать и тем более не мог куда-то унести. Вырабатывать газ начали в 1850-е годы довольно экзотическим методом – путем нагрева высокоуглеродистого антрацита. Обогреваться полученным синтезированным газом из угля было бы полнейшим безумием – сжигать топливо, чтобы полученным жаром нагревать другое топливо до температуры + 850 градусов , чтоб затем полученный газ использовать как топливо… Логичнее обогреваться теплом, полученным от сжигания первого топлива, а не "крохами" газа, полученного ценой щедрого обогрева атмосферы.
Поэтому газ вырабатывали исключительно для фонарей освещения. Текучий газ очищали, снижая содержание угольной кислоты до 1%, и по подземным чугунным трубам подводили его к столбам уличного освещения. В Москве один фонарь за час сжигал 141 литр светильного газа - таково было требование городской управы: "Обеспечить силу света одного рожка равную яркости 12 английских свечей из китового жира".
Днем основания газовой службы Москвы считается 29 ноября 1865 года, когда три первых городских газопровода заполнили светильным газом, образующимся при накаливании угля. Первую систему освещения московских улиц разработали британский предприниматель Невилл Голдсмит и голландец Арманд Букье, которым власти предоставили монопольное право на освещение города сроком на 30 лет, и возможность ввозить из-за границы без пошлин каменный уголь и оборудование для строительства завода.
Насколько светильный газ можно назвать «освещением» можно представить читая воспоминания В.А. Гиляровского, впервые приехавшего из Вологодской губернии в Москву в октябре 1873 года: «Безветренный снег валил густыми хлопьями, сквозь его вуаль изредка виднелись какие-то светлые пятна, и только наткнувшись на деревянный столб, можно было удостовериться, что это фонарь для освещения улиц, освещавший только собственные стекла».
Мечты о экологически чистом централизованном газовом отоплении столицы стали возникать в СССР в конце 1920-х годов. Советские околонаучные журналы и книжки расписывали светлое будущее граждан страны, мало считаясь с реальными возможностями. В 1935 году в журнале «Техника Молодежи» была описана Москва 1945 года: «Постройка нового газового завода под Москвой и осуществление дальнего газоснабжения позволят дать газ во все новые дома и в большинство старых домов. В новой Москве не будет больше варварского истребления наших лесов в голландских печах и неэкономных котельных в каждом доме. Будут построены новые мощные теплоцентрали, которые дадут тепло и горячую воду».
Согласно этим прожектам планировалось за пределами Москвы построить газовырабатывающие заводы, сырьем для которых должен служить… торф из Шатурского района. Насколько рентабельно коптить подмосковное небо углем или мазутом, чтоб получить газ путем двухступенчатого нагрева торфа (сначала для сушки при температуре +125, затем для выработки газа при +530 градусах) строителей коммунизма не сильно волновало. Принцип «Когда речь идет о благополучии советского народа, партия и правительство с расходами не считаются» был тогда незыблемым.
Подобные многосложные проекты рассматривались не потому, что люди не знали о существовании природного газа – его выходы на поверхность и горящие факелы в газоносных регионах мира были замечены еще в древности. Не гаснущие факелы для многих язычников-огнепоклонников были предметом культового поклонения. Из всех известных в то время факелов наиболее мощные были на Апшеронском полуострове Азербайджана, но подавать газ на большие расстояния от места выхода казалось невозможным. Собственного давления хватило бы ненамного, а опыта перекачки через передаточные станции с газонагнетательными компрессорами в мире еще не было. Постройка заводов термического крекинга неподалеку от города считалась проектом осуществимым, а транспортировка газа по трубам на сотни и тысячи километров – нет.
Великая Отечественная война нарушила все планы, однако страна восстанавливалась беспрецедентными темпами и план по переводу большинства жилых домов столицы на центральное отопление разработали уже через три года после Победы. В 1948 году к моменту начала перевода домов с печного отопления в Москве насчитывалось больше 67 тысяч жилых строений, но подключено к центральному отоплению было только порядка 7 тысяч, оставшиеся постройки по-прежнему отапливались печным образом, сжигая ежегодно около 1,2 миллиона кубометров дров. Перевод значительной доли жилых домов Москвы на центральную систему отопления положительно сказался сначала на жизни сотен тысяч, а вскоре и миллионов человек. Теперь москвичи были стабильно обеспечены теплом, легко переживали любые морозы и экономили денежные средства. Так, расход дров сократился более чем на 320 тысяч кубометров, что в денежном эквиваленте составляло 7 миллионов тогдашних рублей, а на транспортные перевозки для завоза топлива требовалось на 14 тысяч вагонов меньше.
После распада СССР в нашей стране образовались совершенно иные формы хозяйственных отношений, чем было при плановой экономике, включая газовую отрасль. При Советах всё строили масштабно и грандиозно – если производственное предприятие, то завод на тысячи рабочих мест, если таксопарк, то на сотни автомашин. Соответственно, газовые месторождения быстро осваивались, в темпе прокладывались трубопроводы с пропускной способностью в сотню и более миллиардов кубометров в год, а вот до села или загородного частного домовладения руки державы не доходили. Люди могли жить рядом с газовыми магистралями, подавать заявление на подключение к системе и десятилетиями ждать своей очереди. У Министерства газовой промышленности СССР не хватало ни времени, ни рабочих рук для удовлетворения потребностей частников, силы были брошены на крупные проекты – Родина и Партия требовали великих свершений.
В постсоветской России к предоставлению услуг по подключению к газораспределительной сети присоединились частные компании и тогда воочию стало ясно настолько продуктивна смычка небольших специализированных фирм с такими гигантами как Мосгаз или Мособлгаз.
Эти две газораспределительные организации, которые согласно постановлению Правительства РФ от 30 декабря 2013 года за № 1314 «Об утверждении Правил подключения (технологического присоединения) объектов капитального строительства к сетям газораспределения», являются поставщиками топлива по области без права строительства и проектирования. Все строительно-монтажные работы, проектирование сетей газораспределения и весь комплекс услуг по газификации осуществляют аккредитованные соответствующим образом компании, такие как «Тепло Газ Сервис». Результатом сотрудничества небольших, быстро реагирующих на обстоятельства, гибких компаний и газораспределительных организаций стало то, что домовладения Московской области стали газифицироваться стремительными темпами, наверстывая отставание прошлого. Конкуренция среди частных фирм обусловила максимальное внимание к любой задаче и каждому заказчику в отдельности. Оперативность, четкость, слаженность действий, индивидуальный подход ко всем, профессиональный и опытный персонал являются визитной карточкой фирмы «Тепло Газ Сервис».
