Глава 7. Как я убедился в том, что бабайка действительно существует.
Начало ЗДЕСЬ
Следующим утром я снова заспался, открыв глаза, когда на часах было уже девять. Ничего себе, приключения на меня действуют! Так можно и привыкнуть, а как школа начнётся, тогда как? Что делать-то буду в сентябре? Но, как говорится, решайте проблемы по мере их поступления, и я тут же позабыл об этих мыслях, переключившись на свои ощущения. А ощущения, скажу я вам, были такие, что невольно хотелось прыгать, петь, верещать, хохотать, да мало ли как ещё можно выражать своё прекрасное настроение.
Ах, ну да… Есть же ещё такие нудные повседневные манипуляции, как умывание и чистка зубов. Деваться некуда, приходится мириться, а то так могут и к столу не допустить, а есть хочется, аж под ложечкой засосало. Поэтому, скоренько натянув одежду и сунув ноги в тапки, побежал я во двор к рукомойнику. И сколько я потом жил у бабы Зины, столько и умывался по утрам именно там, у рукомойника, радостно отфыркиваясь и обильно брызгая холоднейшей водой себе в лицо. Маринка, наоборот, не любила такого умывания, объявляя, что холодная вода не по ней. Она закрывалась в ванной и там приводила себя в порядок. Так что, делить нам по утрам было нечего.
Да и вообще нам, как оказалось, нечего делить. С того самого вечера, когда мы с дедушкой Данияром вытащили её с подружкой из воды, мы с Маринкой очень сблизились, несмотря на коварную четырёхлетнюю разницу в столь непредсказуемом возрасте. Мы стали настоящими братом и сестрой. У меня же никогда раньше не было ни брата, ни сестры, и вдруг сразу взрослая. Забавно так… Сколько раз, бывало, Маринка налетала на старших ребят, пытающихся задирать меня в новой школе, а я, помню, когда в нашем дворе пацаны вдруг увидали её с парнем и начали орать «тили-тили-тесто», так навалял дразнящим, что больше мою сестру никто не решался дразнить. Но я снова отступаю от темы.
Утром, когда мы, умытые и довольные, вышли, наконец, в кухню, бабушка Зина сразу же заметила изменения. Маринка больше не делала вид, что меня здесь нет, мы сидели и весело болтали.
- Ну, Слава Богу! – всплеснула руками бабушка. – А я-то переживала, всё думала, как же вас подтолкнуть-то, как же сгладить все ваши колючки. А оно, вона как, сами своими умами дошли! Вот и ладушки, вот и умнички. А кто в погреб за вареньем полезет?
Она хитро подмигнула, зная, как Марина не любит туда мотаться. Я же, как истый джентльмен, тут же вскочил и молча выбежал из кухни. Вернулся я даже не с одной, а с двумя банками: клубничным и абрикосовым. Накануне я подметил, что Маринка с таким умилительным выражением на лице поглощает абрикосовое варенье, что сразу всё понял, тут к бабке не ходи, всё ясно и так. А я сам больше по клубнике специализируюсь.
На столе нас уже ждала тарелка с пышными сырниками. Сырники были единственным, что хоть как-то примиряло меня с необходимостью есть творог. Откровенно терпеть не могу его по сей день, хоть и давно взрослый дядька и даже дедка. Но творог… одно слово вгоняет меня в дрожь. А вот сырники я всегда лопал и лопаю с большим удовольствием. Поставьте передо мной блюдо с горяченькими, дайте сметану и варенье и отойдите подальше, не мешайте.
Вот и сейчас я, только что не мурлыча, поедал уже пятый сырник, а баба Зина с умилением смотрела на эту картинку, Маринка прыснула со смеху.
- Ты как котёнок: весь рот в сметане, глаза зажмурил, только не мурлычешь.
- Мур-мур-мур, - ответил я.
Не скажу, что всё сразу стало гладко, не раз мы с сестрой ругались так, что воздух сотрясался от наших воплей, не раз даже пытались подраться, но тут с обеих сторон возникали стоп-факторы: Маринка старше, а я всё же мужчина, хоть и невелик ростом пока. Но потихоньку, полегоньку, колючки, как назвала их баба Зина, затупились, и потом, позже, если вдруг кто-то называл нас сводными, мы страшно сердились и отвечали, что никакие мы не сводные, мы родные.
После завтрака я намылился снова к ребятам на улицу, когда Маринка вдруг остановила меня у калитки:
- Саша, расскажешь мне, во что мы влипли? Пожалуйста!
- Можно подумать, ты поверишь, - буркнул я.
- Ха! После вчерашнего я, кажется, уже во всё поверю.
- Слушай, меня пацаны ждут. Давай потом, а?
- Ладно. Да и мы с Танькой кое-что затеяли. Если, конечно, - запнулась Марина. – Если её сегодня вообще из дома выпустят. У неё предки не такие, как наша бабушка. Ну всё, пока!
Она махнула мне рукой и ушла в направлении дома Тани. Маринка оказалась права: родители наказали Таньку, запретив выходить за пределы участка целых три дня и нагрузив домашней работой по самое не балуйся. «Ну и правильно, - думал я злорадно. – Меньше будет всякой фигнёй заниматься. Нечего тут!»
Я встретился со своей новой компанией, и весёлое лето закрутило нас весёлым вихрем, завертело в водовороте новых для меня ощущений. Как оглашенный, мотался я по полям и лугам, купался до одури в реке, собирал ягоды, недоспелые плоды, расплачиваясь за это сами знаете чем, ловил рыбу, с удовольствием лакомился запечённой в золе картошкой, даже на ночную рыбалку (с разрешения бабы Зины, конечно) с пацанами ходили. И никого не встретили. Четно признаюсь, меня раздирали противоречивые желания: с одной стороны, хотелось снова повидать Речных людей, а с другой стороны, свят-свят-свят! Как вспомню, как мы волокли из воды Марину с Таней, так… лучше уж не пересекаться.
Лишь спустя неделю снова встретился я с Асимой. Каюсь, за эти дни всего один раз мимолётно вспомнил о девчонке, настолько был занят. Но вот сегодня будто что-то подстегнуло меня, будто кто-то внутри меня настойчиво шептал: «Иди, иди туда». Асимка, кажется, ждала меня, потому как не успел я даже толкнуть калитку, как она распахнулась и передо мной возникла моя подруга, словно стояла за ней, дожидаясь, когда я подойду.
- Привет, Саша!
- Привет! – удивился я. – Ты поджидала меня, что ли?
- Нет, просто знала, что ты идёшь к нам, - ответила девочка, склонив голову к плечу и посторонившись, впуская меня.
- Откуда ты знала? – спросил я.
Асима пожала плечами и ничего не ответила, просто повернулась и поманила меня за собой в дом, где уже витали аппетитные запахи домашней выпечки.
- О, Саша у нас в гостях! – дедушка Данияр выглянул из кухни. – Проходи, проходи, как раз поможешь нам справиться с пирогом.
Он выглядел совершенное непохоже на того бабайку, с которым я ходил к Речным людям. Сейчас это был совершенно домашний дедушка, как у всех моих друзей. Особенно не вязался с тем, что я уже о нём знал, этот красный фартук в большой белый горох. Нацепив рукавицы, дедушка вытаскивал из духовки роскошный румяный пирог, источающий умопомрачительный аромат. Я судорожно сглотнул слюну. Набегавшись за день по воздуху, я почувствовал зверский аппетит, и пирог сейчас оказался как никогда кстати.
- Руки мой и к столу! – скомандовал дедушка Данияр.
Вернувшись к столу, я увидел, что уже нарезанный пирог красуется на большом блюде, а на столе расставлены три кружки с чудесным дедушкиным чаем.
- Ух ты! – восхитился я, попробовав кусочек. – Совсем, как у бабы Зины!
- Зинаида и поделилась тайной рецепта, - улыбнулся дед. – С тех пор, как моей Алёны не стало, я всё сам по хозяйству топчусь, вот и поднаторел в готовке. Я ж до этого только перемячи да плов готовил, да вот пришлось за остальное взяться, к Зинаиде обращался за её стряпнёй, теперь и русские пироги освоил, и борщ настоящий варю, да много ещё чего. Ты кушай, кушай.
- Правда, бабайка классно готовит? – спросила Асима, с аппетитом жуя пирог.
- Ага, - кивнул я, всё же вздрогнув.
- Ты чего? – удивилась Асима.
Я опустил голову, не зная, как бы объяснить, чтобы, не дай Бог, не нанести обиду. Но слово «бабайка» продолжало ассоциироваться у меня с детскими страшилками. Даже после объяснения бабы Зины в голове у меня никак не укладывалось, что «бабайка» - это все лишь добрый дедушка, например, моей подружки Асимы.
- Саша никак не привыкнет к тому, как у нас называют дедушку, - засмеялся дед Данияр. – Да и по всей станице ребятня кричит мне вслед «бабайка идёт».
- Так это ж совсем другой бабайка, - удивилась Аисма. – Причём здесь ты?
- Совсем другой бабайка? – подскочил я.
- Ну да, - кивнула невозмутимая девчонка, как будто это многое объясняло.
- Ты хочешь сказать…
- Да, Саша, бабайка существует на самом деле, - улыбнулся дедушка Данияр.
- Расскажи, бабайка, - попросила Асима, подмигнув мне.
Рассказ дедушки Данияра о настоящем бабайке.
Сам я его не видал, рассказала мне о нём моя Алёнка. Мы как раз только познакомились с ней, когда приехала она к нам в Казань. Учительница она была в младших классах, да такая невероятная вся! Красивая, сил нет! Я, как увидел, её, так и пропал. Долго я ходил за ней, будто привязанный, всё старался пригласить куда-нибудь, да она ни в какую. Уже потом, позже, призналась она в своём страхе, мол, такие разные нации, трудно будет, если вообще что-то выйдет путное. Да и мои родители поначалу ни в какую! Жена должна быть татаркой, и всё тут! Ну да на меня давить – только время напрасно тратить. Коли уж решил что, то отговаривать или, тем более, запрещать пользы мало. В итоге смирились родные мои, согласились, чтобы привёл я Алёнку познакомиться. Привёл. Ну что тут скажешь? Покорила она их чем-то. Была у неё такая особенность – людей располагать к себе. Уже позже догадался я, что непростая девушка мне встретилась. Это когда мы ближе стали, лучше узнали друг друга. Так смешно вышло: неожиданно взглянули друг дружке в глаза и всё поняли. Как мы тогда смеялись! А уж как родителям рассказал, так они вообще к Алёнке, как к самой родной относиться стали. Не буду томить тебя, Саша, скажу коротко: семьи наши непростые, мой род, как и род Алёнки – хранители. Хранители знаний, секретов, особенных предметов. Нет, не вспоминай сейчас никакую фантастику, тут другое: мы храним древние знания и секреты самой природы. Ох, как много их! Как много есть у природы-матушки того, что неведомо, недоступно и вообще не видно обычным людям. Даже увидев нечто, они потом подгоняют увиденное под какие-то привычные рамки, тем самым лишая самих себя потрясающей возможности расширить свои горизонты. Это же как зрение улучшить, понимаешь? А люди предпочитают оставаться полуслепыми, лишь бы не загромождать своё мозг тем, что он пока не воспринимает.
- Пока? – переспросил я, не понимая, о чём говорит дедушка.
- Да, именно пока. До поры, до времени. Хотя, для большинства так и останется «пока», большинство не готовы перейти давно установленные границы. Вот ты, Саша, скоро будешь готов.
- Почему? – удивился я.
- Ты другой. У тебя хорошее «зрение». Недаром Леит решил, что ты мой помощник. Он заметил тебя.
- О, кстати! На каком языке Вы говорили, когда звали Речных людей? – вдруг вспомнил я вопрос, который так меня мучил.
- На языке воды, - улыбнулся дедушка Данияр.
- Как это? – не понял я. – У воды есть язык?
- У всего есть свой язык: у воды, у земли, у травы и деревьев, у камней и огня. Только мало кто понимает эти языки. Дальше будешь слушать? – подмигнул он.
- Да, конечно!
Алёнка рассказывала мне о хранилище, которое бережёт её семья на протяжении многих веков, а я показал ей нашу фамильную библиотеку. В общем, дело двигалось к свадьбе, и я чувствовал себя самым счастливым на свете. Сыграли мы свадьбу, значит, весной, а летом, как только Алёнка в отпуск ушла, решили мы поехать на море. У меня в Крыму родня жила, звали к себе, вот мы и приехали. Приняли нас душевно, выделили в наше распоряжение флигель, и начался у нас с Алёной настоящий медовый месяц. А ещё, как оказалось, моря она раньше не видала никогда, и для неё эта поездка стала вообще особенной.
Прожили мы так четыре дня, а на пятый вечером прибегает встревоженная сестра (мы у моей тёти остановились, а сестра, дочка её, младше меня была на десять лет, школьница ещё) и с порога нам выдаёт:
- Данияр, вы с Алёной, я слышала, собрались ночью купаться идти?
- Была такая мысль, - улыбнулся я.
Мы и правда решили устроить себе ночное купание. Услышала Алёнка, что это нечто особенное: плыть в море по лунной дорожке в тихой тёплой воде. Вот и собрались мы с ней на ночной пикник. Корзинку с фруктами собрали, покрывало и полотенца сложили в сумку. Всё готово, а тут вдруг Равиля заявилась.
- Не ходите! – испугалась Равиля.
- Почему? – рассмеялись мы с Алёнкой.
- Ну не ходите!
- Да объясни же ты толком, в чём дело! – я начал сердиться.
Равиля присела на край дивана и, таинственно озираясь по сторонам, быстро-быстро и очень тихо, словно опасаясь чего-то, заговорила:
- На пляже что-то неладное творится. Сама не видела, как-то нет желания в темноте туда бежать. Но девчонки рассказывали. Там… нечисть какая-то поселилась, не иначе.
- Равиля, - я уже смеялся в голос. – Ну что за дурацкие шутки, ты же взрослая девушка!
- Данияр, я не лгу! – с жаром воскликнула Равиля. – Не верите мне, да? А ну-ка, погодите немного. Погодите, слышите? Я сейчас!
Последние слова донеслись уже из-за двери, сестра моя стремительно куда-то убежала. Мы с Алёнкой переглянулись, и заметил, что моя молодая жена нахмурилась, будто что-то встревожило её. Равиля вернулась спустя десять минут, волоча за руку насмерть перепуганную девушку-ровесницу. Та робко переминалась с ноги на ногу, то и дело натягивая длинные рукава своей кофты ещё сильнее, так, что они уже прикрывали кисти рук. Девчонка смущённо взглянула на меня и снова опустила глаза.
- Это Диляра, моя подруга, - представила её Равиля. – Данияр, мой брат, его жена Алёна. Дилярка, расскажи им.
- Равиля, может, не надо? – окончательно смутилась девушка. – Я пойду домой, пожалуй.
- Да брось! Тут все свои, смеяться никто не будет. Рассказывай!
Диляра ещё немного помолчала, то и дело оглядываясь на дверь, словно решая, сбежать ей или всё же рассказать новым знакомым свою страшную тайну. Глубоко вздохнув, она вдруг решительно отвернула рукав лёгкой кофточки, и я даже крякнул от удивления. Руки девчонки от запястий до самых плеч были испещрены частыми мелкими царапинами, словно по ним прошлись двумя десятками мелких, тонких, но весьма острых коготков.
- Господи! – воскликнул я. – Кто это тебя так?
- Я не знаю, - тихо ответила Диляра. – Я его не видела.
- Он напал на тебя сзади? – нахмурился я.
- Оно напало… из ниоткуда. Понимаете? – глаза девчонки наполнились ужасом при воспоминании о происшествии.
- Хочешь сказать, что на тебя напал невидимка? – меня невольно рассмешил этот рассказ.
- ДА! ДА! ДА! – закричала вдруг девочка. – Именно невидимка! Как будто сразу десятки невидимых когтей вцепились в мои руки, только новые и новые царапины появлялись. Я закричала и стала убегать, оно напало на остальных. Вы не представляете, какой это ужас был!
- Где это случилось? – вдруг вмешалась Алёна.
- Там, у моря, - махнула рукой Диляра в сторону морского берега.
- Ты сказала, что оно напало на остальных. Вас много было?
- Ну… не очень… шестеро, - замялась девушка. – Пошли искупаться ночью…
- Ой ли? – лукаво улыбнулась Алёна. – Просто купаться? Не верю. Говорила бы ты правду лучше.
- Правду? – Диляра покраснела.
- Да, очень советую. Так зачем пошли на берег?
- Мы… это… мы… Но это не я, честное слово! Это всё мальчишки! Вы же не скажете моим родителям? – она умоляюще уставилась на нас, а я, признаться, не понимал, в чём дело.
- Что с собой было? – снова пытала Алёна.
- Да мы… ничего особенного… немного пива… но это всё мальчишки! Мы с Ритой всего по глотку выпили. Честно! Просто попробовать…
- Ага, - кивнула Алёнка. – И сигареты тоже просто попробовать. Всё ясно!
- Что тебе ясно? – удивился я.
- Идёмте! – скомандовала моя жена тоном, не терпящим возражений.
Мы послушно последовали за ней. Учительница есть учительница, моя жена всегда могла сказать таким тоном, что невозможно было не подчиниться. Она привела нас на пустынный дикий пляж. Даже не пляж, а просто берег в отдалении от оборудованных мест для купания. Именно сюда мы с ней собирались на наш ночной заплыв. Равиля робко жалась ближе ко мне, а Диляра, едва мы добрались до места, словно онемела от страха.
- Вон те бутылки пустые ваши? – строго спросила Алёна.
- Ну да, - пробормотала Диляра.
- Мало того, что спиртное и сигареты притащили, так ещё и намусорили! – упрекнула Алёна нахмурившись. – Убирать за собой не пробовали? Говорят, полезно. А ну, быстро давайте мусор соберём и в бак отнесём.
Мы дружно убрали остатки пикника, отнесли всё в мусорный бак неподалёку и снова вернулись на берег. Присев на поваленное дерево, Алёнка огляделась.
- Ну вот, отличное местечко. Любимый, мы обязательно сюда придём ещё раз. А пока давайте присядем, отдохнём. Не пойму: неужели нельзя было сразу убрать за собой? Конечно, он рассвирепел!
- Кто ОН?! – хором спросили Диляра и Равиля.
- Садитесь, сами увидите.
Мы расселись на брёвнах и стали ждать. Алёнка тем временем достала из кармана шоколадную конфету, аккуратно развернула, сунула бумажку в карман, а сладость положила на ладонь, протянула её вниз и застыла в ожидании. Прошло несколько минут, как вдруг песок перед ней зашевелился, словно кто-то, подобно кроту, поднимался из-под земли, выкапывая лаз. Я во все глаза смотрел на то место, откуда должно показаться какое-нибудь существо. Наконец, на поверхности возникла кучка наподобие кротовины, но меньше в разы. Дёрнувшись ещё пару раз, песок замер. Алёнка поднесла конфету к кротовине и осторожно положила сверху.
- Смотрите, - шепнула она нам.
Из кротовины показалась тонкая черная лапка с длинными острыми коготками и резво утащила конфету под слой песка. Оттуда раздалось довольное урчание, словно там, под слоем песка притаился кот. Но это был не кот! Девчонки смотрели на происходящее, раскрыв рты и замерев от страха.
- Ччччттто эттто? – дрожащим голосом спросила Равиля.
Алёна не ответила, лишь достала из кармана новую конфету и принялась разворачивать её, нарочито шурша обёрткой. Кротовина снова зашевелилась, и из неё показалось нечто. Лохмата мордочка с двумя круглыми желтыми глазами неподвижно смотрела на конфету, как заворожённая. Алёнка тем временем развернула лакомство и снова протянула вниз, тут же навстречу, словно молния, вылетела черкая лапка и сцапала угощение.
- Знакомьтесь, это Бабайка! – представила Алёнка. – Прошу любить и жаловать.
Существо выбралось из кротовины, с насаждением жуя конфету и выжидательно глядя на Алёну. Она усмехнулась и достала третью конфету.
- А можно мне? – тихо спросила Диляра.
- Кончено!
Алёна передала её конфету, и девушка, аккуратно развернув её, протянула странному существу. Бабайка снова ловко выхватил лакомство из рук девочки, и оно тут же исчезло в сгустке черной растрёпанной шерсти. Послышалось довольное урчание.
- Это он нас поцарапал? – тихонько спросила Диляра.
- Да, - кивнула Алёнка. – Обиделся он. Ну сами посудите: пришли на его место, шумели, вели себя, мягко говоря, плохо, да ещё и сладким не поделились. Вот он и озлобился. А вообще-то добрейшее существо. Они довольно редки в наше время. Вам посчастливилось увидеть одного из представителей неизвестного науке вида. Любит порядок и чистоту, не любит шум и крики, обожает сладкое. Может быть, поэтому им и пугали детишек? Будешь плохо себя вести, Бабайка придёт и заберёт… Вот скажите: кого он может забрать, такой малыш, правда?
Последние слова Алёнка адресовала черному комку. Опустив руку, она ласково почесала его за ушком. Да-да, позади глаз у него оказались маленькие полукруглые ушки. Бабайка зажмурился и снова довольно заурчал.
- Как котёнок, - прыснул я. – Никогда таких не видел и ничего про них не слышал. А наших книгах нет ни одного упоминания о них.
- Думаю, потому и нет, что с ними мало кто сталкивался. Да и безобидные они, о чём тут писать? Я и сама случайно узнала, когда столкнулась с ними там, у нас в станице. Мне тогда бабушка о них рассказала. Так что, бабайки есть не только у вас, - хитро подмигнула Алёнка.
***
Когда дедушка Данияр закончил свой рассказ, я уже вовсю смеялся.
- Классные Вы сказки рассказываете!
- Я рассказываю только правду, - улыбнулся дед. – И учти: мой тёзка обитает где-то в этих краях, так что, ведите себя хорошо, а то Бабайка придёт и заберёт.
Вдоволь насмеявшись, я вернулся домой. Маринка и Таня сидели на скамейке у нас в саду. Я хотел было пройти мимо, но Танька решила меня «зацепить»:
- Что, с бабайкой подружился?
- Что, твой арест закончился? – парировал я.
Танька вся пошла красными пятнами, мои слова явно попали в цель. Позже мне Марина сказала, что дядя Володя с тётей Катей с большим скрипом согласились отпустить дочь вечером с подругой. И то только потому, что Танька переделала за день столько всего, сколько никогда не делала. Маринка, пихнув подружку локтем в бок, спросила меня, протягивая свёрнутый из газеты кулёк:
- Будешь семечки?
От этого я отказаться не смог и тут же уселся рядом с подружками, зачерпнув из кулька жменьку жареных семечек. Мы лузгали их, болтая ни о чём, и вдруг я осознал, что количество шелухи перед нами растёт на глазах. Почему-то вспомнился рассказ дедушки Данияра про Бабайку, и я кинулся в сарай. Вернулся я оттуда с метлой и большим совком, аккуратно смёл всю шелуху и отнёс в мусорник.
- Ты прям хозяюшка, - ехидно произнесла Таня.
- А что, надо, чтобы баба Зина за нами прибирала? – спросил я, глядя на противную девчонку.
Таня смутилась и отвернулась, а я боковым зрением вдруг уловил движение почвы рядом с нашей скамейкой. Похлопав себя по карманам, выудил я оттуда невесть как затесавшуюся туда конфету. Освободив её от фантика, я опустил руку вниз. Девчонки воодушевлённо болтали, не замечая моих манипуляций. Кротовина слева от меня росла и, наконец, из неё показалась черная лохматая мордашка, и тоненькая лапка мигом забрала у меня конфету. Послышалось довольное урчание.
- Там кот, то ли? – обернулась Таня.
- Ага, - ответил я. – Кот, только спрятался в кустах.
Опустив руку, я осторожно погладил лохматую головёнку и, слегка наклонившись, прошептал:
- В доме ещё конфеты есть. Я буду тебе приносить.
- Уррррррррррч, урррррррч…., - послышалось в ответ.
Кажется, я открыл в себе талант – заводить дружбу с бабайками.
Для желающих поддержать канал:
Номер карты Сбербанка: 5469 5200 1312 5216
Номер кошелька ЮMoney: 410011488331930
Авторское право данного текста подтверждено на text.ru и охраняется Гражданским Кодексом РФ (глава 70)
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая глава ЗДЕСЬ
Телеграмм-канал с анонсами выходов ЗДЕСЬ
Вам понравилось?
Буду несказанно благодарна за лайки и комментарии)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ
Мой второй КАНАЛ (кулинарный) "Щепотка колдовства и капелька любви"