Приглашение
Я хотела бы сказать о творчестве и искусстве но не как о пласте человеческой культуры, а как о способе жить, как о реально действующей силе, творящей и преображающей наше сознание, наши души. Именно это понимание природы творческого процесса даёт нам возможность не только осознать ту великую силу Красоты и возможностей заложенных в человеке но и создать благоприятную среду для развития творческой личности.
Казалось бы всё обычно и просто и давно известно. Много светлых умов потрудилось в попытках осмысления творческого процесса. Значение искусства и творчества для развития полноценной личности – прописная истина. Искусство и творчество - мы привыкли к ним как к первичным понятиям, не требующим дальнейших поисков и размышлений. Но понять – это значит измениться.
Тем не менее, каждая эпоха заново переосмысливает фундаментальные понятия. У каждого художника есть своё представление об этом и обычно этим не часто делятся, считая это излишним или невозможным. Но есть ли сейчас хоть одно творение способное состязаться с древним искусством, есть ли в нём такая сила убедительности, такая мощь и целостность? Откуда берётся эта сила убедительности, как рождается эта потребность – творить и что это для каждого из нас? Я не пытаюсь дать ответы на эти вопросы, я скорее хочу их задать и поделиться своими мыслями.
Прикосновение
Мне было семь лет, когда мы с отцом приехали в Среднюю Азию. Как только мы вышли из самолёта, первое, что мы увидели – это огромную снежную вершину, которая исчезала в ослепительном ярко-синем небе. Недалеко от Алма-Аты в урочище Тамгалы я увидела рисунки на скале. Это были изображения танцующих людей, одетых в шкуры животных, потрясающих бубнами над головами. Всегда интересно узнать, как начиналось то или иное явление, что заставило первобытного человека провести линию на скале, оставить свой отпечаток. Какая сила? Что произошло в его душе, откуда взялась эта потребность? Древность нас притягивает своею тайной. Мы вновь обращаемся к ней, ища ответы на вопросы, мы ощущаем нехватку чего-то, которую не могут восполнить ни поделки цивилизации со всем могуществом современной науки и техники, ни церкви, ни наслаждения. Древность прозрачна, в ней примитивное граничит с чудесным. Когда мы говорим о первобытной культуре, мы говорим о её синкретизме, т.е. нерасчленённости, слитности искусства, мифологии, религии, целостности восприятия жизни. Целостность восприятия давало возможность синтеза, целостного познания мира, ощущению себя частью его. Единство мира духовного и материального, другие представления о пространстве и времени. Для первобытного сознания пространство – это не фон, оно наделено качествами и свойствами. Это не только представление, скорее ощущение, различные направления и положения в пространстве будут качественно разнится между собой. Каждый знак, всякий рисунок имеет своё мистическое значение. А слово это словесный рисунок. А мифы? «Небесных воль блистающий кристалл» Удивительнейшее явление! Это попытка отображения в сознании человека другой реальности, реальности многомерного Космоса, развивающегося по определённым законам. Именно через миф человек получал представление не только об одушевлённом космосе, о его силах и законах, но и черпал из него первые наставления, которые нашли своё отражение в первоначальной обрядовой и культовой практике. Миф явился изначальным и универсальным средством познания мира, закладывая в его сознание нужные образы и символы, побуждая энергетику человека к космическому сотворчеству. Таким образом у древнего человека мир переживаний был во много раз грандиознее и сильнее мира размышлений. До XVII века на Земле вообще не существовало такого общества, в котором доминировало бы рассуждение над переживанием. Не су-щест-во-ва-ло! Поэтому отдельные мыслители, которые сумели свои переживания облечь в логические формулировки, поражают нас до сих пор. «Великий квадрат не имеет углов!» Лао Цзы. Или: "Идущий впереди меня идет позади меня"? Что это такое? Может ли, рафинированная со времён Декарта, европейская мысль понять всю глубину, многомерность этих изречений? Это же выражение переживаний, а не выражение размышлений. Говорят, Гераклит основал геометрию. Он ничего не основывал, он жил в мире переживаний, при слабых проблесках рассудочности. Это мы с вами живем уже триста лет в мире рассудочности при слабых проблесках переживания. Мы ищем мир переживаний, утерянный рай. Психологи это называют невротизацией населения. Если нет нормального, полноценного мира переживаний, если нет спонтанного поведения, если мы не можем сказать что мы думаем, то откуда у нашей психики возьмутся силы? Последние запасы спонтанности остались где? Больше нигде уже нет, выкачивать надо последние. Как же тут учиться творчеству? Да никак. Необходимое условие для творчества - это внутренняя свобода. Как реальность нельзя постичь чувствами, ни умозрением, её можно узреть лишь сердцем. Картину мира способно создать лишь воображение художника. Её невозможно исследовать, потому что её нельзя описать. Почему такой высокий процент психически неуравновешенных людей? Слишком большое количество конвенций и соглашений, подавляющих естественное функционирование психики человека. И, как следствие, это падение уровня культуры, искусства. Потому что оно же в основном из мира переживаний. А ведь переживание - базальный источник знаний. Только переживание сохраняет целостность позиций, целостность пространства сознания, целостность субъективной реальности как таковой. Но снижение уровня спонтанности поведения привело еще и к тому, что человек все меньше и меньше осознает свою самоценность. Как субъект. Самоценность самого факта жить. И тогда человек судорожно начинает хвататься за внешние признаки, чтобы доказать свою ценность самому себе, функциональную и социальную, социальный статус, престиж. Осознавание необходимо для расширения мира переживаний. Даже наедине с собой - мы не спонтанны. поэтому так трудно понять, что такое импульс, что такое момент истины, что такое резонанс и что такое творчество. Куда делся праздник? Мы дети трусливого времени и трусливой культуры.Понимание того, что творчество это гораздо больше чем академические знания, внешнее подражание натуре, или умозрительные конструкции, а это прежде всего переживание Бытия, переживание как прикосновение к тайне, как голос живого Космоса. Именно из этого опыта берётся то трепетное отношение к искусству и понимание искусства, которого не хватает современному миру.
Красота
Что такое красота? Она многолика. Она и закон и сила и проявленная реальность. У каждого человека есть своё понимание, своё восприятие Красоты. Гениальный русский философ Павел Флоренский так определяет Красоту: "Красота есть Красота и понимается как жизнь, как творчество, как реальность". В каком духовном пространстве возникает её энергетика и где по её закону творит живой Космос бесчисленные миры? Красота является тем таинственным эликсиром тем дуновением иного бытия без которого были бы невозможны ни эволюция материи, ни ее преображение в энергию духа. "В нас самих, - пишет Флоренский, - покров зримого мгновениями разрывается, и сквозь его разрывы веет незримое, нездешнее дуновение: тот и другой мир растворяются друг в друге, и жизнь наша приходит в сплошное струение, вроде того, как когда подымается над жаром горячий воздух". Именно эта сила вдохновила и одарила способностью древнего человека творить и создавать самое главное в его жизни – культуру. Да, Красота является вестницей иного духовного мира. У каждого из нас есть свой опыт такого взаимодействия, прикосновение к миру Высшему.
"Высочайшие подъемы духовного творчества, - писал выдающийся философ
Н.А.Бердяев, - связаны были с признанием существования иного мира, независимо от того, в какой форме это признавалось. Исключительная посюсторонность делает жизнь плоской. Замкнутость в имманентном круге этого мира есть закрепление конечности, закрытие бесконечности. Но творческий акт человеческого духа есть устремление к бесконечности, к трансцендентному, которое парадоксально должно быть признано имманентным" Мир видимый преходящ, мир Духовный вечен. Его протяженность непознаваема, его ступени и особенности непостижимы.
Вот что пишет о собственном опыте П.А. Флоренский: "Да, если говорить о первичной интуиции, то моею было и есть то таинственное высвечивание действительности иными мирами - просвечивание сквозь действительность иных миров, которое дается осязать, видеть, нюхать, вкушать, настолько оно определено, и которое, однако, всегда бежит от окончательного анализа, окончательного закрепления, окончательного "остановись мгновение". Оно бежит, ибо оно живет; оно питает ум и возбуждает его, но никогда не исчерпывается построениями ума. И я любил его, именно как живое, мне любо было, когда оно играло перед моим взором, и клокотала в сердце исступленная радость, когда удавалось как-то охватить его, разоблачая облачение в новые символы...".
Творчество как принцип жизни – это постоянное переживание предельной сложности внутреннего мира и предельной трудности внешнего. И художник это тот духовидец древности, который своим устремлением к Высшему приносит в наш плотный мир те истины и ту мудрость, ритмы иного более высокого Бытия, тем самым предвосхищая новые эволюционные формы. Это тот шаг, который когда-то совершил древний человек, оставив на стенах пещер свои рисунки. "В искусстве наша внутренняя сущность шлет свой ответ наивысшему, который себя являет нам в мире беспредельной красоты, поверх бесцветного мира фактов", - писал Рабиндранат Тагор. "Искусство есть подражание великому: в нем земля подражает небу","-отметил А.Блок. Великий русский философ П.А.Флоренский писал: "Искусство воистину показывает новую, незнаемую нами реальность, воистину подымает от реального к реальнейшему и от реальнейшего к наиреальнейшему. Художник не сочиняет из себя образа, но лишь снимает покровы с уже, и притом примерно, сущего образа: не накладывает краски на холст, а как бы расчищает посторонние налеты его "записи" духовной реальности». Соприкосновение Мастера с Высшим миром и его Красотой возникает в результате мучительного труда его духа, всей энергетики его внутреннего мира. До нас дошли свидетельства о таких соприкосновениях у Рафаэля, Данте, Петрарки. "И ночь и день беспрестанно, - пишет Донато д'Анжелло Браманте, друг Рафаэля, - неутомимый его дух трудился в мыслях над образом Девы, но никогда не был в силах удовлетворить самому себе, ему казалось, что этот образ все еще отуманен каким-то мраком перед взорами фантазии. Однако иногда будто небесная искра заранивалась в его душу, и образ в светлых очертаниях являлся перед ним так, как хотелось ему написать его; но это было одно летучее мгновение: он не мог удерживать мечту в душе своей"." Далее Браманте повествует о том, как Рафаэль потерял терпение и стал писать Мадонну, и дух его все более воспламенялся. Однажды он проснулся в большом волнении. "Во мраке ночи, - продолжает Браманте, - взор Рафаэля привлечен был светлым видением на стене против самого его ложа; он вгляделся в него и увидел, что висевший на стене еще неоконченный образ Мадонны блистал кротким сиянием и казался совершенным и будто живым образом. Он так выражал свою божественность, что градом покатились слезы из очей изумленного Рафаэля. С каким неизъяснимотрогательным видом он смотрел на него очами слезными, и каждую минуту казалось ему, что этот образ хотел уже двигаться; даже мнилось, что он двигался в самом деле, но чудеснее всего, что Рафаэль нашел в нем то, что искал всю жизнь и о чем имел темное и смутное предчувствие. Он не мог припомнить, как заснул опять, но вставши утром, будто вновь переродился; видение навеки врезалось в его душу и чувства, и вот почему удалось ему живописать Матерь Божию в том образе, в каком он носил Ее в душе своей, и с тех пор всегда с благоговейным трепетом смотрел на изображение своей Мадонны. Вот что мне рассказал друг мой, дорогой Рафаэль, и я почел это чудо столь важным и замечательным, что для собственного наслаждения сохранил его на бумаге". Там, где, по словам Флоренского, душа "питается созерцанием сущности горнего мира, осязает вечные ноумены вещей" начинается её нисхождение, чтобы все это превратилось в плотные образы земной красоты, только здесь начинается процесс творения Красоты. "Когда могущество, - говорил Заратустра, - становится милостивым и нисходит в зримое, красотой зову я такое нисхождение". "В нашем искусстве, - писал Вячеслав Иванов, - восходит человек, а нисходит художник". "В общем, - замечает Вячеслав Иванов, - восхождение есть накопление сил, нисхождение - их излучение". "Творчество в собственном смысле (...), - отмечает Иванов, - есть нисхождение; и только нисхождение, определяющее художество как действие, определяет и действенность художества". Трудно более яснее описать этот процесс, чем это сделали мыслители серебренного века. "Задание всякого творческого акта, - отмечает Н.А.Бердяев, - создание иного бытия, иной жизни, прорыв через "мир сей" к миру иному, от хаотически тяжелого и уродливого мира к свободному и прекрасному космосу. Задание творческого художественного акта - теургическое". И в этом великий смысл искусства, смысл художника, который не изменился на протяжении тысячелетий.
#искусство #образование #психология #смысл_искусства
