Пару минут все молчали. Аня с восторгом в глазах наблюдала, как Настя берёт горячие сосиски одними когтями и вонзает в них длинные клыки.
- А пить из кружки они тебе не мешают?
Настя задумалась, попробовала отпить чай.
- Вроде нет, - она выпила ещё немного. - Определённо, нет. Вообще, в бытовом плане я привыкла ко всем особенностями своего тела. Я же такая с самого начала. Наоборот, мне кажется, что людям очень неудобно без когтей. И никогда не понимала, как вы держите баланс без хвоста? Например, если подскользнулись.
- Руками машем, - улыбнулся Женька. - А если не хватает, то падаем.
- Бедные, - в Настином голосе прозвучали шутливые нотки.
Аня ещё пару раз заглянула в рот кошкодевушке. Ей явно не давали покоя клыки. Блондинка мялась, не зная, как спросить, потом всё же решилась:
- А целоваться с клыками удобно?
- Что, прости? - переспросила Настя, - Не поняла слова "целоваться".
Аня с удивлением, если не с укоризной, посмотрела на Женьку.
- Ну, это так, в двух словах не объяснить… - хозяйка глупо хихикнула в кулак. - Это показывать надо.
Как ни странно, Настю этот ответ вполне удовлетворил, и она снова переключилась на жареные сосиски. Аня оторвалась от пушистого хвоста и пошла к себе. Через пару минут Женька услышал, как ему показалось, своё имя, и заглянул к ней. Хозяйка крутилась перед зеркалом и разговаривала сама с собой.
- Аня? Мне показалось, что ты меня звала, а ты тут, оказывается, с отражением разговариваешь?
- Да, - она так и не отвлеклась от созерцания себя. - Бывает, что хочется поговорить с умным человеком…
Женька с разрешения хозяйки, забрался в душ, чтобы смыть с себя вчерашнюю пыль, ночную жару и напряжение. Оставшись одна, Настя отправилась изучать квартиру. На выходе из комнаты она чуть не столкнулась с хозяйкой квартиры. Кошкодевушку от падения спас хвост, а вот Ане пришлось ухватиться руками. Настя хотела её обойти, но блондинка не ослабила объятий:
- Настя, а ты в самом деле не знаешь, что такое поцелуй?
- Ну, может, видела, - ей приходилось смотреть вверх, потому что Аня была выше и придвинулась очень близко. - А если видела, то не знаю, что оно так называется. Ты сказала, это словами не описать, а показать сможешь?
- Смогу, - хитро улыбнулась блондинка. - Только для этого надо, чтобы обоим хотелось, иначе будет неприятно. Ты точно хочешь узнать?
- Очень хочу!
Локаторы у неё на голове повернулись вперёд и подрагивали от любопытства. Аня слегка наклонилась и закрыла глаза. Настя ощутила прикосновение горячих сладковатых губ. Мешанина запахов, звуков и очень необычных ощущений ввели её в лёгкое оцепенение, даже дыхание сбилось.
- Целоваться, - прошептала Аня, - это обязательно взаимно. Повторяй за мной.
И она слегка сжала Настины губы. Очень аккуратно, стараясь ничего не напутать в непривычной ситуации, кошкодевушка повторила. Длинные тонкие пальцы скользнули между кошачьих ушей и зарылись в волосы на затылке. Этому Настя не могла сопротивляться и замурлыкала. Она не видела Аниных губ, но почувствовала, как они растянулись в довольной улыбке. Аня приоткрыла один глаз и встретилась с широко распахнутыми кошачьими глазами, которые полностью заполнились зрачками. Она слегка отодвинулась.
- Подглядываешь? - озорно шепнула Аня в ухо.
Настя поспешно зажмурилась, и снова их губы соприкоснулись. По привычке она отметила, что участился пульс. Аня прижалась к кошкодевушке всем телом, излучая волны жара, и не останавливалась. Острые клыки скользнули по пухлым губкам. Аня вздрогнула, но не отстранилась.
- Больно? - извиняющимся шёпотом спросила Настя.
- Не спрашивай ничего. Делай все, что тебе нравится, а я сама скажу, если будет неприятно.
Кошкодевушка немного осмелела, и даже лизнула Анины губки. Та удивлённо распахнула глаза:
- Ого! Это твой язык? Какой длинный! И шершавый. Здорово!
- Людям нравятся длинные языки?
"Как быстро меняется настроение у неё, - отметила про себя Аня. - только что дрожала от удовольствия, и вот снова сосредоточенно пытается анализировать происходящее." Сама она уже не могла остановиться, и снова поцеловала Настю.
Аня долго не открывала глаза, потом глубоко вздохнула и сказала:
- И в самом деле, клыки ни капли не мешают.
- Значит, так целуются… - кошкодевушка тоже перевела дыхание. - Мне очень понравилось. Странно, ничего подобного я не видела на улице, хотя людей было очень много.
- Ещё бы! Такими вещами не занимаются со всеми подряд, нужно, чтобы человек очень нравился. И уж тем более, приличные люди не будут это делать на виду у всех.
- А раньше ты целовалась? В смысле, часто?
- Бывало, - Аня слегка смутилась. - Если честно, с девочкой я вообще первый раз целовалась, просто так любопытно было именно с тобой…
- А это важно, мальчик или девочка?
- Конечно важно! Чтобы создать семью и завести детей, нужны мальчик и девочка, поэтому девочки целуются с мальчиками, а мальчики… с девочками.
- Семья - это понятно, - сосредоточено рассуждала Настя, её уши собрались в кучку и напряглись. - Семьями живут многие крупные млекопитающие, волки, например. Но, чтобы завести детей нужно вовсе не целоваться, а…
- Да-да, я знаю, - быстро перебила её покрасневшая ещё сильнее Аня. - Не маленькая уже. Но у людей сначала надо целоваться, понимаешь?
- Нет, не понимаю. Я знаю анатомию и физиологию человека на девяносто три балла. С точки зрения репродукции, это бесполезно. К тому же, мы с тобой одного пола.
- Так целуются не для пользы, а для радости. Не просто так же ты мурлыкала сейчас. И я получила огромное удовольствие.
- Ты-то понятно…
- Что значит, "я-то понятно"? - очень удивилась Аня. - Разве это было так очевидно?
- Свойство моего организма, - пояснила Настя. - Когда я кого-то обнимаю, то мои феромоны провоцируют выброс эндорфинов, в частности дофамина. Человеческое обоняние не способно уловить запах, но мозг реагирует мгновенно.
- Дофамин - это что такое?
- Нейромедиатор.
- Ммм, - протянула Аня. - Это многое объясняет.
Сарказм кошкодевушка заметила и даже оценила.
- Очень нужный человеку, да и мне тоже. Он участвует в передаче нервных импульсов, стимулирует память и запускает в организме восстановительные процессы. А ещё его называют гормоном удовольствия: человек получает порцию химического счастья.
- Значит, волшебные обнимашки?
- Выходит так, - Настя улыбнулась.
- И действует на всех-всех?
- На каждого.
- И никто-никто не может устоять?
- Ни один человек.
Шум воды в ванной стих уже давно. Обнажённый по пояс Женька вышел из душа. Он вытирал полотенцем рельефные мышцы на груди и руках:
- Я пропустил что-то очень интересное?
Девушки всё ещё стояли, обнявшись, и как-то не заметили этого. Настя высвободилась. Она сделала шаг назад, поймала свой слегка взъерошенный хвост и сосредоточенно начала приглаживать его. Аня подняла глаза, скользнула взглядом по обнажённому торсу и зацепилась за правое плечо.
- Это у тебя что такое? Похоже на… Настя, это ты его так? - указала она на четыре неровные полоски. Кошкодевушка кивнула, опустив глаза. - Погодите. Вы же говорите, что только два дня знакомы?
Ещё в душе Женька, разглядывая себя в зеркале в полный рост, обратил внимание, что раны затянулись, и остались только белёсые шрамы. Следов на щеке вообще видно не было. Он довольно ухмыльнулся:
- Неплохо, да? Сама царапнула, сама залечила. Ни за что не догадаешься, каким способом!
- Ну?
- Зализала. Говорит, слюна как биоклей работает.
Аня быстро протёрла губы тыльной стороной ладони, потом облизала их, как будто опасалась, что сейчас слипнутся. Посмотрела на кошкодевушку:
- Не перестаю удивляться! И зачем тебя держали взаперти? Ты бы могла быть отличным медиком!
- То есть, что раны нанесла тоже я - тебя не смущает?
- Ну, или великолепным убийцей, - дополнила Аня. - Тоже надо знать анатомию на девяносто баллов. Тебе легко будет втереться в доверие к жертве, кто же заподозрит такую милую кошкодевочку?
- Я ни за что на свете не убью человека, - Настя немного подумала и добавила. - Нарочно.
Аня посмотрела на неё, перевела взгляд на когти:
- Да, уж. Слушай, а ты не пробовала стричь когти? Они тебе не мешают?
- Ни за что! - с лёгким и испугом в голосе отозвалась Настя. - Они же не как ногти у человека, они живые.
Кошкодевушка подняла руку, расправила пальцы, и утреннее солнце посветило насквозь её ладонь. Хоть Женька и был очень близко знаком с этими длинными, острыми, как лезвие, когтями, но разглядывал их впервые. Росли они почти как у человека, вперёд, но были гораздо толще и загибались изящным полукругом. Последняя фаланга пальца двигалась свободно, и коготь мог значительно поворачиваться, при этом под кожей упруго натягивались мощные сухожилия. Сам коготь не был равномерно белым, по центру тянулась тёмная бордовая линия, постепенно сужаясь к концу.
- Вот здесь идёт нерв и кровеносные сосуды, - показала она. - Срезать, можно только здесь, но эта часть и так сама отслаивается, когда состаривается. Если вовремя их точить, то они всегда будут оставаться аккуратным, гладкими и острыми.
- За одежду не цепляются? - уточнил Женька.
- Бывает, но очень редко, и обычно за чужую. На самом деле, очень удобный инструмент: люди используют пинцет, а я мелкие вещи могу брать когтями, разрезать что-нибудь тоже помогают, рыбу удобно чистить от косточек. Я уж не говорю о расчёсывании шерсти и волос. Как обычные женщины управляются с длинными волосами - уму непостижимо! Это же надо с собой носить расчёски все время.
- Шерсть? - удивилась Аня. - У тебя же она везде короткая. Или я чего-то не знаю?
Настя намёк не поняла, и честно сказала:
- Да, вся шерсть на моём теле короткая и гладкая, но если её не мыть и не расчёсывать регулярно, то она скатывается, это очень некрасиво и неудобно. Если запустить, то под такими комками кожа будет хуже дышать, появится зуд. Я же не вылизываюсь, как кошка языком. А когтями всё вычёсывается куда лучше, чем пластиковой расчёской.
- Шампуня, наверное, уходит… - потянула Аня, глядя на пышные чёрные волосы. Женька вспомнил, как в пятницу нашёл пустой флакон из-под шампуня. Ему бы хватило на полгода.