Быстро отвыкнуть от новой привычки у Жанны не получалось. Правда, теперь она почти каждый вечер выпивала поменьше. Исключение по-прежнему составляли вечера накануне посещения поликлиники или больницы с дочерью.
Но Жанна все равно хвалила себя, что она вовсе и никуда не опускается, вина пьет немного. Теперь она не опасалась неожиданных визитов матери, явного запаха не было, и с учителями дочери, которые приходили к ним домой, разговаривала не на расстоянии, как прежде, а как обычно, как раньше - еще до того, как принялась попивать по вечерам. Когда попивала, столько, сколько хотелось, она и сама понимала: может быть запах наутро, поэтому открывала дверь и отходила вглубь, предоставляя учительнице возможность раздеться и пройти к Еве, также поступала, когда приходилось провожать. Если учитель хотела поговорить о чем-то, тоже старалась не подходить слишком близко. Она не знала, осталось ли неизвестным для педагогов Евы то, что она выпивала, никто из них никогда этого не упоминал в разговорах с ней или Евой, даже вскользь или намеком.
Но теперь Жанна спокойно разговаривала и с собственной матерью, для которой ежевечерняя выпивка дочери перестала быть тайной. Теперь на расспросы матери она говорила, что не пьет совсем.
Однако самой себе не соврешь. Жанна осознавала, что данный себе зарок - прекратить выпивать вовсе в течение хотя бы месяца - она не сдержала. Шел уже второй месяц от дня данного себе слова, а она все еще не прекратила принимать "нектар". Более того, последнее время ее сильно тянуло добавить еще к принимаемой дозе, встать и плеснуть еще в чашку. Этого не делала, только в один из вечеров все же не стала себя сдерживать и выпила прилично больше.
Она почувствовала опьянение, довольно значительное, ей стало даже не очень-то хорошо. Жанна наложила еще порцию еды. И выпила чай с пирожным.
"Еще и объелась", - думала она. Но опьянение стало ощущаться меньше.
"Хоть бы мать завтра не явилась", - теперь "выхлоп" наутро был неизбежен, и Жанну занимало, чтобы мать не учуяла этого. Хотя мама была как раз в тот самый день и вроде бы не собиралась приезжать назавтра. Именно поэтому Жанна и выпила гораздо больше вина, чем все последние вечера.
То, что она "сорвалась", саму Жанну не огорчало, она решила, что - всё, уже довольно бороться с привычкой ежевечернего возлияния, и этот вечер решила сделать "прощальным". Поэтому и приняла "на грудь" побольше. Эффект ей самой не понравился.
Со следующего вечера Жанна продолжила ужинать, как и прежде, за просмотром сериала. Но вино не пила, даже в той небольшой дозе, к которой приучила себя в последние недели. Ей было как-то непривычно без вина, все же тянуло выпить, и она встала и налила в чашку холодный чай. Так, попивая чаек, и поужинала.
"Ну и вполне нормально, молодец, Жанна", - думала она.
Так, буквально с одного раза, Жанна "завязала" раз и навсегда. Возможно, ей это удалось потому, что в пагубную привычку она не влипла слишком сильно, возлияния все же продолжались всего-то меньше полугода, но Жанна считала по-другому: у нее отменная сила воли.
Пусть это было и не совсем так, и если на самом деле значительной силы воли здесь и не требовалось, то положительный эффект, кроме собственно брошенной дурной привычки, здесь, бесспорно, был: настроение у Жанны стало улучшаться, теперь она гордилась сама собой. Из-за этого испытываемая боль, вызванная предательством мужа, стала меньше. И все же не ушла.
Теперь Жанна постоянно думала, как им с Евой жить дальше, как ей самой вернуться в жизнь более полно. То, что она бросила выпивать, все же этого было недостаточно. И она пришла к определенному решению. Нужен специалист.
Такого специалиста Жанна выбирала некоторое время, расспрашивая подруг и звоня по рекламным номерам. Это ее занимало, придавал сил жить даже и сам этот поиск.
Вскоре ее мать снова заговорила с ней о том, что надо бы вернуться к работе. Жанна согласилась:
- Да, надо, мама. Но сначала я кое-что должна сделать.
- Что же? - удивилась Анна Львовна.
- Мам... Я к психологу хочу записаться. Пойми, это важно.
- И долго ты будешь ходить к психологу этому?
- Я не знаю. Но я прошу - помоги мне.
- Чем? - заинтересовалась мать.
- Консультации, как ты понимаешь, не бесплатные. Займи денег, я потом отдам.
- Жанна, - мать была явно недовольна. - Ну чем ты думаешь? Тратиться на какого-то там психолога! Ну к чему это? Деньги вам с Евой и так нужны, а ты собираешься выкинуть их на ветер? Да они, психологи эти, что цыгане, только и вытягивают деньги-то из людей. А к чему? Поговорить-то мы и так друг с другом можем.
Кроме этого, Анна Львовна озвучила еще свои мысли о том, что они затягивают к себе людей, психологи, и она слышала, что некоторые дурочки только и делают, что таскаются туда и деньги от семьи уносят и уносят. Ну просто как секта какая! Ну, пусть это такое модное развлечение для обеспеченных дурочек, которым делать нечего и денег девать некуда. Но ведь ее жизнь, Жанны, совсем сейчас не такая! Глупо это всё!
Жанна оставалась непреклонна и снова просила денег, говоря, что если мать ей откажет, то она обратится к отцу. Или даже займет в банке.
Мать была крайне недовольна, но все же пообещала, что денег даст. Но если доченька только и будет делать, что ходить и ходить по психологам этим, она вот тогда примет меры.
Какие это были бы меры, Жанна не стала уточнять. Она записалась на консультацию к тому психологу, которого выбрала. Это была еще молодая женщина, немного старше ее самой, которой на вид было не больше сорока лет.
_________________________________
Продолжение // Начало здесь