Писать об этом роскошном особняке, украшающем собой Большую Якиманку, на самом деле довольно сложно. О нем существует масса загадок и мифов, и никогда нельзя быть до конца уверенным, что в его истории правда, а что – очередная городская легенда.
Рассказывают, например, что Игумнов строил особняк для своей любовницы – известной танцовщицы. Услал жену в Ярославль... Но застал любовницу в объятьях другого кавалера и в гневе приказал замуровать ее живьем в стенах этого самого дома.
Другие «вспоминают» случай, когда хозяин усадьбы, желая на одном из балов пустить пыль в глаза высокопоставленным гостям, весь пол бального зала усыпал золотыми империалами. Вот правда на монетах-то был отчеканен монарший профиль, и санкции к гордецу были применены стремительные и беспощадные.
Что здесь правда, а что вымысел, судить не берусь. Я расскажу совсем другую историю. И начну свой рассказ с того, что наверняка является правдой.
То есть…
…Начну с начала
Улица Большая Якиманка в Замоскворечье известна с четырнадцатого столетия, когда она служила дорогой в Серпухов и Калугу, а оттуда и дальше – на Чернигов и Киев. При Иване Грозном здесь селились царские стрельцы.
Однажды я уже рассказывал, как произошло это необычное название. Одними из чтимых на Руси святых являются Иоаким и Анна – так согласно церковной традиции звали родителей Марии, то есть, иными словами – дедушку с бабушкой Иисуса Христа. Во многих русских городах строились храмы в их честь. Но для русского человека было трудно выговорить библейское имя Иоаким – а на иврите и вовсе Йегояким, то есть «Господь воздвигнет». Поэтому для удобства простых русских мужиков это имя преобразовали в короткое и понятное «Яким», а Анну так и оставили Анной (даже немножко Анкой). И храмы, соответственно, стали называть Якиманскими.
Одна из таких церквей располагалась и здесь, в нынешнем Якиманском сквере, где сейчас стоит памятник Георгию Димитрову, на стрелке между Якиманским проездом и Большой Полянкой. Кстати, этот семикупольный с колокольней храм снесли только в шестьдесят девятом – семидесятом году прошлого века, и многие старожилы его до сих пор помнят. К этому храму я еще вернусь в своих ближайших заметках, расскажу и несколько подробностей о самой Якиманке.
А сейчас пора возвращаться к началу нашей истории, вспомнив про похожий на драгоценную резную шкатулку (некоторые сравнивают его с репликой дворца Алексея Михайловича в Коломенском, собором Василия Блаженного и даже, на минуточку, с храмом Иоанна Предтечи в Толчково, который видел каждый человек, который хотя бы раз держал в руках тысячерублевую купюру)…
…Особняк купца Игумнова
После войны с французами и пожара 1812 года на этом самом месте был построен деревянный дом купца второй гильдии Николая Лукьянова. В 1851 году дом приобрели ярославские купцы Игумновы. Интересно, что купив дом и землю, на которой тот стоял, новый хозяин записал недвижимость на свою жену, Веру Игумнову. Видимо, традиция страховаться от непредвиденных обстоятельств имелась уже в те относительно далекие времена.
В 1888 году дом унаследовал Николай Васильевич Игумнов, директор и владелец Ярославской Большой мануфактуры (ныне – ОАО Ярославский комбинат технических тканей «Красный Перекоп»), который, не откладывая дела в долгий ящик, подал прошение разрешить ему строительство на этом месте новой каменной усадьбы.
Местность эта была, надо сказать, не самой престижной. Как я упомянул чуть выше, в старину здесь селились царские стрельцы и пищальники, как рассказывают, одним из любимейших словечек которых было «налей-ка», выкрикиваемое ими в близлежащих трактирах, отчего, как гласит одна из городских легенд, произошло даже название Спасо-Наливковских переулков, расположенных неподалеку.
Но Игумнов не погнушался малой парадностью района. И заказал своему земляку, архитектору Николаю Поздееву (надо же, уже целый третий Николай в этой короткой истории) выстроить для него особняк.
Николай Иванович Поздеев, выпускник Московского Училища живописи, ваяния и зодчества, а также Петербургской Императорской Академии художеств, которому на тот момент исполнилось всего тридцать три года, являлся городским архитектором Ярославля и уже слыл признанным мастером двух стилей – русского (бывшего тогда одним из направлений эклектики) и разновидностью классицизма, которую называли стилем Людовика Пятнадцатого.
В результате получился удивительный дом, похожий на сказочный терем с отголосками церковного зодчества, с очень сложным, замысловатым силуэтом, составленный из множества различных по форме и объему частей. С большим количеством декора в древнерусском духе, арками, шатрами и дутыми колоннами, с резными узорами, многоцветной мозаикой и крышей, покрытой давленным «под черепицу» металлом.
Фотографий здесь будет много. Ведь это как раз тот случай, когда ты видишь дом – и влюбляешься в него. Начинаешь увлеченно запечатлевать каждую деталь, каждый выступ, каждую мелочь. Спустя минут двадцать к тебе подходит полицейский с ироничной улыбкой и начинает расспрашивать, с какой целью ты все это вот уже без малого полчаса облизываешь? И еще минут двадцать ты стоишь и разговариваешь с этим полицейским, рассказывая ему историю усадьбы и интересуясь, можно ли в неё попасть в Дни культурного наследия.
И я не шучу, все именно так и было. А из получившихся двух с лишним сотен фотографий я уже удалил как минимум две трети. И теперь самая трудная задача – выбрать из того, что осталось, самое достойное для размещения в статье.
Например, в галерее ниже – 22 снимка различных ракурсов и деталей фасада и парадных входов в дом. И это лишь начало.
По задумке архитектора, всё это роскошество было призвано намекнуть на многогранность и богатство внутреннего мира… да и на материальное благосостояние владельца будущего терема.
Строился дом из привозного голландского кирпича, а украсили его изразцы, которые Николай Поздеев специально заказал на фабрике фарфорового короля Кузнецова, о котором я писал уже несколько раз (8 фото).
(Про Кузнецова, к примеру, можно прочитать здесь >>> или вот здесь>>>)
Внутри же дом имел 44 комнаты, оформленные уже совершенно в ином стиле. Здесь царил европейский классицизм, подчеркнутый мебелью в стиле Людовика Пятнадцатого, а в отдельных залах и Шестнадцатого, в обрамлении гобеленов семнадцатого столетия.
Ограда вокруг дома тоже заслуживает отдельного внимания (5 фото).
В 1893 году работа была закончена. Можно сказать, что новостройка впитала в себя дух русских былин и во многом предвосхитила возникновение московского модерна. Заказчик был в восторге, но вот…
…Критики и коллеги Поздеева подняли усадьбу на смех
Особенно злобствовал художественный критик и публицист Владимир Васильевич Стасов, чуть ли не на каждом углу кричавший о безвкусице и мешанине стилей. Вторили ему и многие другие.
Прискорбно, что эта единодушная многоголосица ругани и насмешек пагубно повлияла на мнение самого Николая Игумнова. Еще вчера он восторгался работой молодого зодчего и со сладостным предвкушением ожидал, когда сможет заняться обустройством своего нового роскошного жилища. А тут такой конфуз: на каждом углу разливается желчь и звучат саркастические выкрики, высмеивающие и его, и исполнившего его заказ архитектора (еще 10 фото).
Кончилось все тем, что Игумнов вдрызг разругался с Поздеевым и даже отказался компенсировать те средства, что тот вложил в строительство из собственного кармана, опираясь на обещание заказчика с лихвой компенсировать все расходы.
И вот тут мы сталкиваемся еще с одной легендой… а может быть, и отчасти истинной историей, хоть она и противоречит официальной биографии Николая Поздеева.
Рассказывают, что тот вложил в особняк, ставший едва ли не делом всей его жизни, последние, и немалые, средства, в итоге оставшись без гроша в кармане, но с надеждой на щедрое вознаграждение. А вознаграждения-то и не последовало.
И, согласно этой версии событий, несчастному зодчему не осталось ничего иного, как свести счеты с жизнью. В то время, как официальная его биография рассказывает, что он умер как раз в том же 1893 году, но от туберкулеза, и последний этап работ над домом Игумнова завершал его брат, Иван Иванович Поздеев.
Впрочем, могу предположить, что такие желания вполне могли посетить разоренного архитектора. А тяжкая болезнь по сути лишь исполнила его черные замыслы.
Достоверно известно лишь то, что с 1979 года…
…В особняке Игумнова расположилась резиденция посла Французской республики
С Францией, кстати, этот дом связан уже давно. С 1938 года в нем находилось французское посольство, а 9 декабря 1944 года здесь же состоялось официальное вручение Шарлем де Голем орденов летчикам Нормандского полка (9 фото).
Рассказывают, что когда французы впервые увидели дом, в котором будет размещаться их представительство в Москве, они пришли в неописуемый восторг и изумление. Из Парижа была вызвана коллегия архитекторов, которые очень деликатно провели реставрацию, тщательно подобрали элементы интерьера и мебель для каждого из залов.
В результате их работ как раз и получилось именно то, о чем мечтал архитектор – дом в русском стиле с французским великолепием.
* * *
Большая и искренняя благодарность каждому, кто дочитал и досмотрел до конца. Очень нуждаюсь в ваших комментариях и отметках под постами, это поможет другим читателям находить мой канал.
Не забудьте также подписаться и рассказать об этой страничке вашим друзьям! А также предлагайте свои любимые места в Москве, где можно интересно и с пользой погулять.
И конечно, не пропустите новые истории, ведь продолжение следует!
