Одноклассники мне завидовали в школе: ну, как же, такая семья! Папа – большой начальник; мама – ухоженная, красивая домохозяйка, за которую все домашние дела выполняет прислуга. Меня тоже бог ни лицом, ни умом не обидел, в общем, кому-то недовес, а кому-то – перевес! Ко мне относились подобострастно и учителя и ученики, при этом находясь на определенной дистанции: где я, и где – они. Подружки у меня, конечно, были, но дружбой это можно было назвать с большой натяжкой (как я сейчас это понимаю): я была безоговорочным лидером в отношениях, а дружба – совсем другое…
Особенно четко я это поняла, когда, как гром среди ясного дня, в нашей семье всё кардинально поменялось. Из семьи ушёл отец. Вот так – был достаток, привилегированное положение в обществе и одномоментно всё лопнуло как мыльный пузырь. Была ли счастливой наша семья? Наверное, нет, раз развалилась. Но я привыкла как к данности к особому положению, к безбедному существованию, когда выполняется всё, что пожелаешь.
Когда это в одночасье рухнуло, оказалось, что мать, с которой я осталась, ничегошеньки не умеет, кроме того, что следить за собой и потакать собственным интересам. На какой-то момент она впала в депрессию, и ей было совершенно не до меня. Потом, видимо, поняв, что паровоз под названием годы, уносит её последние возможности, она вплотную занялась устройством личной жизни.
У отца, как оказалось, уже давно была вторая семья, где рос пятилетний мальчик – мой сводный брат, и ему до меня тоже дела не было, как, впрочем, и до ухода из семьи.
Не буду распространяться о бытовых и материальных трудностях (нет, деньги у нас были, но это были уже совсем другие деньги), которые свалились на нас. Гораздо страшнее для меня стало то, что те, кто по - плебейски склонял передо мной голову, теперь отыгрывались на мне по полной. Учителя ставили четверки и даже тройки там, где раньше безоговорочно были бы пятерки, подруг же попросту не стало, а отношение в классе изменилось со знака плюс, на знак минус, и это было как ушат ледяной воды на голову. Я осталась один на один с собой и своими проблемами.
Привыкшей к комфортной и праздной жизни, всеобщему признанию и беспроблемному существованию, мне, оказавшейся в диаметрально противоположной обстановке, захотелось взвыть волком.
Поскольку дурой от природы я не была, то быстро сообразила, что к новой ситуации надо приспосабливаться. Первое, что я сделала, я вытребовала у отца приличную сумму на своё содержание. О прислуге и прочих радостях жизни говорить не приходилось, матери было не до меня, а делать я ничего не умела, и дом наш быстренько из идеального превратился в захламленное и неуютное жилище. Еду в доме никто не готовил, питалась я перекусами, состоящими из полуфабрикатов и того, что я сама себе покупала в магазинах: сникерсы, чипсы, пепси...
Зачем я это рассказываю? Думаю, даже многие из читающих, позлорадствовали: вот, родилась с золотой ложкой во рту, почувствуй теперь скрежет алюминиевой!
Не привыкшая себе ни в чем не отказывать, мать принялась тратить деньги с моей карты, выданной отцом (её карты он заблокировал) и отец, быстро сообразив, кто тратит эти деньги, заблокировал и мой счет. Когда я позвонила ему, он сказал, что не намерен потакать нашим капризам, деньги давать будет, но умеренно и только на мои расходы, а по окончании школы отправит меня в Англию на учебу.
Однако до Англии было далеко, а жить надо было сейчас. Друзей у меня не было, да и сама я дружить не умела, моё представление о дружбе было: я сказала, ты – сделал и т.п. Приятельницы же быстро рассосались, их отношение сменилось из угодливого в злорадствующе-презрительное.
- Помнишь, как ты смеялась над моими самопальными нарядами? – однажды сказала мне одна из бывших приятельниц. Так вот, моя мама – портниха, и мои наряды – эксклюзив, а твои непростиранные шмотки от кутюр давно поменять бы надо, а то в них ты на бомжиху похожа (стирать, сами понимаете, с некоторых пор мне пришлось самой, вернее, закидывать в машинку, где они почему-то быстро потускнели и потеряли вид).
- Да пошла ты, - огрызнулась я и демонстративно пересела от неё на последнюю парту к Золотовой.
Золотова – это отдельная история. Она пришла в класс в начале выпускного года и ни с кем не общалась, училась плохо. Выглядела она старше нас лет на десять, голос имела грубый и властный, так что с ней никто связываться желания не имел, и её присутствие все принимали как неизбежность.
- Чё, покурим? – спросила она меня на большой перемене.
- Запросто, - согласилась я, хотя терпеть не могла запах табака. Мы отправились в сквер напротив школы.
- Ты на этих соплежуек внимания не обращай. Хочешь, я тебя в свою компанию возьму? У нас всё по взрослому, это тебе не здешний детский сад!
Вечером я уже пускала вместе со всеми по кругу «хитрую» сигаретку, от которой стало весело, если не сказать, буйно. Плясала, орала, зажималась с парнями и проснулась в койке с двумя из них.
Голова раскалывалась, тошнило, всё тело болело. Я попыталась встать, но руки и ноги спящих парней лежали на моём теле и не давали этого сделать. Ошеломленная увиденным, я кое-как вылезла из этого мерзкого клубка, похватала свои шмотки, и кое-как их нацепив, рванула из этого притона. На улице меня вырвало. Едва брезжил рассвет, я не сразу смогла сориентироваться, где я, и дома оказалась часам в восьми.
Мать спала - переживания за дочь не её стезя. Я долго и остервенело мылась под душем, потом выпила огромное количество воды – отчего- то страшно хотелось пить, потом меня снова «полоскало» водой и желчью. В школу я не ходила несколько дней, а когда пришла, Золотова, внимательно осмотрев мой бледный вид, сказала:
- Слабачка! Мало каши ела!
- Иди ты, - прошипела я и пересела на последнюю парту в третьем ряду. Теперь я сидела одна.
…Кое-как сдала экзамены, надеясь на скорую поездку в Англию. Позвонила отцу.
- Я сейчас живу в Испании, - ответил отец, к сентябрю твой вопрос будет решен. Как я живу, отца не волновало. Однако вдруг взволновалась мать:
- Ты уедешь, на что я буду жить? Деньги он ведь только тебе перечисляет!
- И что? – возмутилось я. Судись с ним. Замуж выйди! Наконец, работать иди!
- Работать, - обиженно фыркнула мать, - квартиру и машины он нам оставил, но ведь это надо содержать! А замуж… как оказалось, я уже вышла в тираж, за место под солнцем борются, и не безуспешно, молодые особи, нас локтями распихивают. Я вот тут подумала: а что, если тебе подобрать удачного жениха? Ты молодая, красивая, у тебя пока статус высокий – ты дочь своего отца, человека в мире бизнеса небезызвестного и нужного, так что партию можно будет подобрать серьезную. И это надо делать сейчас, пока журналюги не пронюхали про наше финансовое положение, понимаешь? А Англия что? Жизнь обычной студентки, смутная перспектива дальнейшей жизни.… Если отец тебя и сейчас особо дензнаками не балует, потом и вовсе забудет, у него уже есть наследник, и это не ты. Возможно, будут и еще.… Так что, подумай.… И тебе будет хорошо, и я пристроюсь рядом…
Я тогда ничего не ответила: никакой особой мечты не у меня не было, в душе было пусто. Однако к нам зачастили гости, и вскоре из их числа выделилось два совершенно определенных соискателя на мою руку. Мать усиленно рекомендовала мне одного из них, я же из вредности выбрала второго.
Помолвка происходила у него в доме – роскошном и, как мне показалось, безразмерном. Легко можно было заблудиться, что чрезвычайно понравилось моему отцу (на такое мероприятие он не мог не приехать). Мужчины долго и серьёзно беседовали tete-a-tete, и остались друг другом довольны. Итак, сделка состоялась. Иначе это и не назовешь. Мать, оглядывая апартаменты, удовлетворенно кивала головой: именно такого уровня жениха она и ожидала.
В общем, довольны были все, и я в том числе, так как приобретаемый статус сулил неплохие перспективы.
Свадьбу описывать не буду: всё по высшему классу. Свадебное путешествие в Доминикану тоже – очень комфортно. Но без эмоций. Далее… потекла привилегированная жизнь в золотой клетке. Причем клетка с открытой дверью – лети куда хочешь. Мужа почти не видела, а когда видела – читала в его глазах абсолютное равнодушие. То же самое он читал и в моих.
До двух-трех ночи смотрела телевизор в прихлебку с легким вином, потом спала часов до двенадцати, завтракала, ехала по магазинам, в спасалоны…. Такая скука!
…Однажды, до двух ночи просмотрев телевизор, спустилась на кухню – захотелось что-нибудь съесть. Где-то в дальнем конце здания горел свет, и были слышны голоса. Возмущенная, я решила «разобраться» с прислугой. Но это была не прислуга. В бассейне плескался муж с незнакомой мне женщиной. Дверь, видимо, забыли закрыть, и её приоткрыло сквозняком. Я притаилась у двери. Женщине было лет тридцать (мужу чуть больше). Они смеялись, целовались без конца, и было видно – любовники они давние.
Никакой ревности я не испытала, только подумала: зачем всё это? Этот фарс с женитьбой.… Хотя, в целом, понятно. Бизнес мужа и связи отца. Моё комфортное существование, возращенный женитьбой статус...
Захотелось хоть с кем-то поговорить. Отправилась к матери – ей в доме были отведены апартаменты. Каково же было моё удивление, когда я увидела мать спящей в объятиях того, усердно навязываемого матерью претендента под номером один. В очередной раз передернуло от мерзости и цинизма.
…В ту ночь я не спала. Думала. Думала о том, что от скуки и праздности скоро начну пить более крепкий алкоголь или ещё что похлеще. Жалела себя, что никому не нужна. Всплакнула.
Днем поехала в офис мужа. Сказала ему:
- Хочу учиться поехать в Англию. Не возражаешь? Он не возражал. И даже оживился слегка. На фоне вышеозначенных событий оживление было понятно – избавится на какое-то время от балласта.
…Влилась в студенческую жизнь. Влезла в джинсы и свитера, коротко подстриглась. Деньги, присылаемые мне мужем и отцом, экономила, так как знала – к прежней жизни не вернусь, так что денежки мне еще понадобятся. Вскоре влюбилась. В обыкновенного парня. Почувствовала вкус жизни: динамичный, интересный, яркий.
В то болото больше ни ногой…
Автор Ирина Сычева.
Ссылка на предыдущий рассказ: