Владимир Ильич всю жизнь мечтал о продолжении династии, и для него это всегда было самой важной ценностью. За этим «деревом» он не видел «леса», того, что перед ним живые и вполне взрослые дети, которые уже способны делать какой-то выбор. Все равно рано или поздно они перестанут спрашивать у отца разрешения, хуже всего, если начнут винить его во всех бедах и неудачах.
Вечером, после ужина, Владимир Ильич зашел к дочери в комнату.
— Можно? — спросил он, приоткрыв дверь.
— Ага, — ответила Евгения. Девушка сидела за компьютером и что-то там делала.
— Знаешь, Женя, я долго думал и понял, не без помощи твоего брата, конечно, что врач — это все-таки призвание, состояние души. Человек от чистого сердца должен хотеть помогать людям. А те врачи, которые не заботятся о своих пациентах... Не знаю, зачем они вообще идут в профессию и получают дипломы.
— Может, их родители заставили, — предположила Евгения.
— Очень может быть. Я не хочу, чтобы ты занималась тем, чем не желаешь. Не хочу, чтобы каждый день проклинала свою работу и меня вместе с ней. Вот такое продолжение династии меня точно не обрадует.
Услышав такие слова от отца, Евгения повернулась к нему и ответила:
— Папа, я очень уважаю твою работу, но я хочу найти свое дело и полюбить его так же, как и ты медицину.
Отец усмехнулся своим мыслям:
— Видишь ли, я думал, что делаю тебе лучше, но если ты настолько этого не хочешь, то можешь поступать, как тебе будет угодно.
— Ты сейчас серьезно, папа? — с удивлением спросила дочь. Владимир Ильич кивнул. — Спасибо, папа. — Она встала, подошла к отцу и обняла его.
Мужчина в этот момент испытал огромное счастье. Вот, оказывается, в чем оно зарыто: в любви, взаимопонимании и согласии.
— А мы можем поискать что-нибудь кроме веб-дизайна? — с определенным уважением к дочери поинтересовался Владимир Ильич. — Я понимаю, это модная и современная специальность, но, считаю, что ненадежная.
— Знаешь, папа, а я в чем-то с тобой соглашусь. Я даже думала об этом.
Отец наконец услышал своего ребенка. Возможно, он еще этого не принял до конца, но сейчас разделял соображения дочери и находился рядом, что тоже немаловажно. В этом смысле функция папы в том, чтобы поддержать родную дочь, полностью осуществлялась.
— Ну, и какие соображения у тебя на этот счет? — Владимиру Ильичу нужно было знать все, что думает дочь по поводу выбора профессии.
— Я тут долго в интернете копалась и нашла еще одну специальность — биотехнологии.
— Да? И что это такое?
— Это что-то между биологией и техникой.
— И с медициной, наверное, связано? — предположил отец. Он приставил к столу еще один стул и сел рядом с дочерью.
— Это сложная тема, на самом деле. А вот смотри: есть еще одна специальность — биоинженер.
— Ну-ка, ну-ка, останови прокрутку, — попросил Владимир Ильич. — Ты знаешь, а мне нравится эта специальность. Нужно посмотреть повнимательнее: что сдавать, куда документы подавать...
— Я уже знаю. Биологию, химию и физику придется сдавать.
— Сдашь. Мы тебя так натаскаем, что ты Эйнштейна переплюнешь.
— Папа, знаешь, параллельно я бы еще хотела учиться на курсах веб-дизайнера. — Таким запросом Евгения просто шокировала отца.
Подумав, он ответил:
— В свободное от учебы время — хоть на курсы кройки и шитья. Я не против.
***
Прошло два дня.
— Женя, у нас осталось пятнадцать минут до выхода, — предупредил дочь Владимир Ильич.
— Куда это вы? — поинтересовался Данил, который с аппетитом уплетал мамины пирожки с чаем.
— На День открытых дверей пойдем, — ответила Евгения, — но не в медицинский. — Девушка искоса посмотрела на вошедшего в кухню отца.
— Да ладно! — не поверил брат. — Вот это новость!
— Мы пришли к компромиссу, — пояснил Владимир Ильич, — чему я очень рад.
— Вот и молодцы! — радостно воскликнула Фаина Романовна. — А как я-то рада! Наконец-то в доме будет мир и покой.
— Ну, раз тут у всех такое хорошее настроение, мне нужно вам кое-что сказать, — воспользовался случаем Данил.
— Я стану дедушкой? — пошутил папа.
— Пока нет, — засмущался юноша. — В общем, я решил специализироваться на патологоанатома, — выдал он.
Печенье, которое Владимир Ильич держал над чаем, упало прямо в кружку, и возникла пауза.
— Знаешь, есть у меня один знакомый патологоанатом, — сказал на это отец. — И я могу договориться с ним о твоей практике.
— Серьезно, папа? — удивился реакции отца Данил. — Было бы круто!
***
Изначально дети безоговорочно верят родителям, поэтому, даже спустя годы, семья должна оставаться для них опорой. Да, подростковый возраст обычно подразумевает определенное бунтарство, однако, не будет опоры — не будет и бунтарства. Ведь не будет того, против чего можно бунтовать. Каждый обретает свою автономность, как умеет. Приятно, что дети Пономаревых все же научились договариваться с отцом.
И хорошо бы радоваться успехам своих детей, их осознанному выбору, при котором глаза горят, а ноги сами несут их на подвиги. А всего-то нужно обеспечить для них надежную базу. Принимая своих детей безусловно, мы можем сделать так, что при каждом сложном или радостном случае они сами будут приходить к нам и рассказывать обо всем, не ища похвалы.
Выбор всегда непрост, особенно, если это выбор профессии. Но его человек должен сделать сам. Продолжать ли ему династию или заложить свою — непростая задача, но очень важная. А попытки принудить могут привести к самым неожиданным последствиям и чаще всего — к нежелательным.