Держа Нинино старенькое пальтишко в руках, Надя бежала по улицам поселка и радовалась. Как кстати оказалась эта помощь. На улице-то мороз уже. Земля хоть и не покрылась еще снегом, но от этого только холоднее. Ниночка выросла из своего пальто, которое ей покупала еще Нина Николаевна. Дарья надставила ей рукава, но холод пробирался под коротенькие полы. Дарья даже подумывала, что и Нину придется дома оставить, как станет холоднее, из-за того, что не в чем ходить.
- Сделаем маме сюрприз. Она придет домой, а Нина наденет пальто, красивое, в клеточку, и выйдет из-за печки. Вот мама-то удивится, где она такое взяла.
Этот день тянулся так долго. Наконец-то работа закончена, пора домой. Они так и сделали, как Надя придумала. Дарья, как всегда, пришла поздно. Усталая уселась ужинать. С ней рядышком примостились дети. Закончив есть, Нина встала из-за стола, за печкой надела свое новое пальто, да еще и платок сверху повязала. Радостная и улыбающаяся вышла девочка из-за занавески. Дарья увидела ее в таком наряде и обомлела.
- Где вы это взяли? Откуда?
Она знала, что и Надя, и Вася отдавали ей все заработанные деньги. Дарья общупывала обновку. Пальто толстое, на вате. Тяжелое правда, зато теплое и Нине точно на два года хватит. Нина с Надей наперебой рассказывали, что случилось в школе. А Дарья сидела на стуле, прижимала пальто к груди и слезы текли из ее глаз.
- Ну вот и хорошо. А то я уж думала, что и Ниночке придется дома сидеть.
- Нет! Я не хочу дома. Я учиться хочу. Знаешь, как интересно в школе. А когда ребята буквы учат, мне Ольга Николаевна книжку дает с картинками и я сижу про себя читаю. Мне буквы учить не надо, я их и так знаю. Меня всегда хвалят. Ты ведь не оставишь меня дома? - теребила Ниночка мать.
Дарья подумала, что вот ведь две девчонки, одна в школу хочет, другая лучше дома бабушке помогать будет, а учиться не хочет.
- Пойдешь, пойдешь в свою школу. Теперь тебе есть в чем ходить. Валенки Зинины будешь носить, а Зина - Борискины. Так и обманем зиму.
А еще она подумала про себя, что Ниночкино пальто Олёшеньке пойдет. Ничего, что девчачье. Кто сейчас на это смотрит.
Учеба Нине давалась легко. Она уже привыкла, что ее считали лучшей в классе по успеваемости. А еще ей очень нравилось участвовать в различных праздниках. Она с удовольствием пела песни про Родину, про Сталина, про войну. Умение петь Нине передалось от отца с матерью.
Учительница, Ольга Николаевна, полюбила девочку. Ей нравилось , как та старается выполнить любое задание, нравилось как она поет, нравились ее белокурые кудряшки и улыбающееся личико. Узнав, в каких тяжелых условиях живет девочка, учительница стала приглашать ее после уроков к себе домой.
Жила Ольга Николаевна недалеко от школы. Жила она одна, в маленькой комнатушке на втором этаже. Посреди комнаты стояла печка-чугунка, у окна стол заваленный книгами, кровать да скамейка. Еще был небольшой стол в углу и табуретка возле него. Вот пожалуй и все убранство квартиры.
После уроков Нина с учительницей шли в эту квартиру. Ольга Николаевна переодевалась в домашнее платье, приносила с улицы ношу дров, затапливала чугунку. На плиту ставила пузатый чайник. Совсем скоро бока печки становились красными, в доме разливалось приятное тепло. Чайник фырчал и шумел. Ольга Николаевна брала прихватку, снимала чайник, заваривала чай, звала Нину к столу.
Потом она разливала чай в красивые чашки. Нина никогда такие не видела раньше. Чашки, да еще и блюдца к ним. А потом словно волшебник, доставала из стола кусочек хлебца, разрезала его пополам. Нина хорошо помнила, как дома мама делила хлеб поровну на всех. А тут Ольга Николаевна отдавала ей часть своей нормы Нине. В первый раз она ни в какую не брала этот кусочек хлебца. Но учительница уговорила ее.
- Бери, не стесняйся. Я же одна живу. Мне хватает. Не переживай.
Ребенка не пришлось долго уговаривать. Она с наслаждением пила чай, дома чай давно уже заменили травы, прикусывала малюсенькими кусочками хлеба. Ну и что, что без сахара, зато есть сухая морковь или свекла. Возьмешь кусочек и рассасываешь во рту словно сахар. Хорошо!
Закончив чаевничать, Ниночка усаживалась за стол учить уроки. Напротив нее садилась Ольга Николаевна, что-то писала в толстой тетради или читала книгу. А потом Ольга Николаевна шла провожать Нину. Нина и сама могла бы добежать. Но близкая дорога была мимо кладбища и девочка боялась там ходить. Одна она шла в обход, дальней дорогой. Вот и провожала учительница Нину до ее улицы, там уж девчонка сама бежала, не боялась. А Ольга Николаевна шла домой.
Женщину не напрягали эти почти ежедневные провожания. Ей совсем не хотелось возвращаться в свой пустой дом. Муж на фронте, детей не успели завести. Длинными зимними вечерами накатывала на нее такая тоска. А тут все живой человечек рядом.
Дома Дарья выговаривала дочке.
- Что ты надоедничаешь. Тебя позвали один раз, а ты и рада. Учительница отдохнуть хочет после работы, а тут ты.
- Но она же меня сама зовет. Я уходить домой собираюсь, а она говорит, что пойдем ко мне домой. Она говорит, что ей скучно одной дома.
Декабрь засыпал поселок снегом. Намело сугробы. Дорогу всю передуло. По улицам только тропиночки натоптаны. Когда еще дорогу-то накатают. Декабрьским днем Клавдия получила письмо от мужа. Она удивилась. Письмо было не с фронта, а из Грузии. Писал ее любимый, что был ранен в бою. Лежал в госпитале, а сейчас дома находится. Ранен в ногу, ходит с палочкой, хромает. Больше он не вояка, комиссован. Писал, что ждет их с Тамарочкой. Сам бы приехал за ними, да ходить еще толком не может.
Клавдия пришла с письмом к Дарье. Она и не знала, радоваться ей или нет. Здесь уж прижилась, и не хочется ей в эту Грузию ехать. Но там муж. Да и Родина у Тамарочки - Грузия. Да и душа за мужа болела. Что там с ногой у него, может все то и не пишет.
- Конечно поезжай. Радоваться тебе надо. Муж живой пришел. Пусть хромой. И тебя ждет. Любовь ведь у вас. Помню, как ты сломя голову туда умчалась. Слава Богу, что хоть у тебя живой. Радуйся. Мы то вот уж не дождемся.
У Дарьи опять слезы из глаз посыпались. И что за слабая на слезы стала, как что, так в рев. Поговорили сестры, подумали как лучше сделать. Зиму здесь переживут. А как пойдет первый пароход, так и уедут. Тогда уж тепло будет, дорогой мерзнуть не придется. Клавдия письмо отпишет, расскажет что и как. Не так уж и долго до весны осталось. На том и порешили.