Ей звали Елена Глинская. Она была регентшей, то есть фактической правительницей всей русской земли, при малолетнем, тогда ещё будущем царе Иване IV с 1533 по 1538 годы.
И правила умело, жёстко и справедливо. По крайней мере, положений «Русской правды» она формально придерживалась, хотя во многом стиль правления носил отпечаток иной культуры – ведь Елена была рождена и воспитывалась в Великом княжестве Литовском.
Она стала невестой, а потом женой Великого князя Московского Василия III после того, как выяснилось, что его первая супруга не может иметь детей.
«Порченная» - шептались по боярским теремам, и Великому князю волей-неволей пришлось обращаться к высшим церковным иерархам, чтобы те санкционировали развод с женой.
А когда родившемуся в результате второго брака старшему сыну Ивану исполнилось уже семь лет, новоиспечённая жена овдовела. И стала местоблюстительницей престола – несмотря на глухое ворчание думных бояр.
Притом пост регентши она буквально вырвала с боем, отправив в опалу назначенных её мужем регентами перед своей смертью её дядю, Михаила Глинского, а также деверя.
Они выступали от той части старомосковской знати, которой не по нраву было, что княгиня, после смерти мужа, очень уж быстро приблизила к себе князя Телепнева-Оболенского, сделав его фаворитом. Женатого, между прочим!
О степени бескомпромиссности борьбы за место наверху свидетельствует тот факт, что и деверь, и дядя умерли в тюрьме. Как говорили в Москве – от голода.
А заточили младшего брата её умершего мужа как раз по решению совета из семи бояр, назначенных перед смертью Василием.
Тем не менее, дела государства, особенно в части внешней политики, пошли на лад. Была прекращена русско-литовская война, притом Елена заключила мир на весьма выгодных для Москвы условиях.
Да ещё и Швецию, союзницу Литвы, обязала отказать в помощи Ливонскому ордену, что разом выбило почву для дальнейших его нападений на северо-западные рубежи государства.
Во внутренней же политике, по ей инициативе, была проведена денежная реформа, которая выразилась во введении на Руси «единой валюты» - серебряной деньги весом 0,34 г, что во многом стабилизировало экономику.
А ещё она совершила, казалось бы, невозможное - обязала церковь (Церковь!) поделиться с казной значительными средствами, чтобы укрепить Кремль, возведя вокруг него знаменитую Китайгородскую стену.
Ни до неё, ни после, вплоть до государя Петра, никто не смел покуситься на церковные закрома, набитые драгоценным металлом.
Однако противостояние с косным и погрязшим в невежестве боярством продолжалось – глухое, подспудное, с мелкими пакостями со стороны родовитых бородачей.
Дело ведь в том, сама эта социальная прослойка, относящаяся к высшей знати, по сути пользовалась авторитетом предков. Ведь «боярин», например, времён Дмитрия Донского был умелым бойцом и непременным членом княжеской дружины.
И что осталось ко времени правления Елены Глинской? Преющие в шубах и высоких горлатных шапках тучные бородачи, любители сладко поесть и поспать – но вовсе не мужи, обременённые государственной мудростью.
За что не любили и строили козни?
За то, что «шибко умная» - ведь в отличие от запертых в теремах московских клуш, она владела несколькими европейскими языками, и в проводимой политике мало прислушивалась к тем глупостям, что ей советовали думские бояре.
Ну и потом всё равно оставалась чужой: хотя и была православной и вроде как русской, но за границей и родилась, и выехала оттуда недавно. Словом, «выскочка». И вообще баба…
Умерла Елена внезапно, в самом расцвете женских сил. По слухам – отравили. Притом ядом, так сказать, «кумулятивного действия», который накапливался в организме постепенно, никак не проявляя себя, а потом действовал разом и фатально.
О слухах знал и наследник, юный царевич Иоанн IV. Он и неофициальный титул «Грозный» получил за то, что не простил бородачам смерти матери, устроив в дальнейшем Опричнину, от которой они тряслись на своих пуховых перинах.
И начав выдвигать во власть людей инициативных, не связанных грузом замшелых традиций. Недаром он на Стоглавом Соборе в 1551 году упомянул мать, сказав:
«Горькая тогда постигла нас весть. И я, и царство тогда осиротели». Московские «низы», кстати, были с ним в этом вопросе согласны.
Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропускать ничего интересного. В наших обзорах и исторических расследованиях вы найдете «Только факты». Мы стараемся показывать вам самые интересные страницы российской истории. Будем признательны за комментарии.