Дана села в машину, пребывая в глубоких раздумьях. Нужно было как-то сообщить Володе, что она не Маша, но тогда придется сознаться во всем остальном. Что она не сирота. Что ей есть куда пойти.
- Наконец-то, я сниму со своей машины эти дурацкие наклейки, - воодушевленно проговорил Вова, трогаясь с места, - вернусь на предыдущее место работы. Должность начальника отдела еще не занята. Поэтому мне есть к чему стремиться.
🔄Начало истории
- Значит, ты не таксист? – удивилась Дана, отвлекаясь от сомнительных мыслей.
- Нет. Мне пришлось устроиться в такси и работать по ночам, чтобы днем находиться рядом с сыном.
- И когда же ты спал?
Вова пожал плечами, потом растянул хитрющую улыбку и загадочно произнес:
- Прошлой ночью.
Сердце Даны взмыло вверх, при одном только воспоминании об их совместной ночи. Об утреннем поцелуе и легких прикосновениях к волосам. Неужели теперь она будет испытывать эти ощущения каждый день?
Вряд ли в однушке Вовы найдется дополнительное спальное место для Даны. Ему придется потесниться и впустить ее в свою постель. Только на этот раз никаких барьеров между ними уже не будет.
Дана глубоко замечталась и не заметила, как Вова припарковался возле своего дома. Очнулась, почувствовав на щеке его пристальный взгляд, поймала и едва не умерла от счастья. Ну как? Как признаться ему сейчас, что она не та, за кого себя выдает? Признаться, и своими руками все это разрушить.
- Ночью за Мишей приглядывает Надежда Петровна, - рассказывал Вова, преодолевая третий лестничный пролет, - соседка этажом ниже. Но в силу непредвиденных обстоятельств ей пришлось отдежурить больше суток, - Вова покосился на Дану, оценивая ее резвые прыжки через ступеньку, а иногда и через две, - с Мишей сложно. Он много плачет и совсем не говорит. Вероятно, он все еще скучает по маме. Но, что-то мне подсказывает, что с такой нянькой скучать ему больше не придется.
Миша еще не спал. Надежда Петровна, круглая старушка в очках, щурясь и запинаясь на словах, читала ему сказку.
- Ну, привет! Богатырь! – обратился Вова к сыну, дотронувшись до его макушки, но тот юркнул по одеяло и затаился там, не шевелясь, - Миш, посмотри, кого я тебе привел. Это твоя няня…
Вова за руку притянул Дану ближе и отправил ей многозначительный взгляд, вынуждая снова соврать. Дана расстроено сдвинула брови, открыла рот, чтобы возразить, но Вова договорил за нее.
- Маша. Самая веселая и озорная девушка в мире.
Он обезоружил Дану одной лишь фразой и умчался в прихожую вслед за Надеждой Петровной. Поблагодарил ее, отплатив деньгами. Проводил и замер у порога, изучая содержимое кошелька.
Судя по тому, как резко Вова сник, по его тяжелому, грудному вздоху, дела у него шли не важно. Однако делиться проблемами Вова не спешил. Он извлек из шкафа сложенный в рулон матрас, подушку и одеяло, попутно обрисовывая завтрашний день.
- Я уеду рано, а ты свари на завтрак кашу. Миша ее очень любит, особенно манную, но только без комочков. Справишься?
Вова отнес свою ношу на кухню, бросил на пол и обернулся к Дане, следующей за ним по пятам. Не трудно было догадаться, где он планирует спать этой ночью. Прищурив глаза, Дана приняла деловую позу и с уверенностью заявила:
- Справлюсь.
Вова показал, где хранятся нужные лекарства, прикрепил к холодильнику рецепт, после чего протянул Дане старый, потертый смартфон.
- Будь, как дома. Бери, что хочешь, - прошептал он, выключая ночник. Миша уже спал, Дана нежилась на расправленном диване, а Вова со своей больной поясницей лег на жесткий каменный матрас.
Утром ее разбудило бренчание музыкальной игрушки. Миша жал на одну и ту же кнопку, извлекая из нее заунывный, надоедливый звук.
- О-о! – воскликнула Дана, закрывая голову подушкой, в надежде проспать лишний час.
Подушка не спасала. Зато грозное рычание из-под нее помогло установить долгожданную тишину. Спустя минуту мерзкий звук повторился, окончательно лишая Дану остатков сна.
- И кто придумывает такие игрушки?! – простонала она, вылезая из укрытия, как из берлоги, лениво и сонно растягивая рот, - Миш, а у нее есть другие кнопки? Или так задумано производителем, свести родителей с ума?!
Дана принялась вращать зрачками, высунув кончик языка изо рта, и заслужила в награду искреннюю улыбку Миши. Лед тронулся. Подмигнув ему, она отправилась на кухню. Покосилась на сложенный в углу матрас, на недопитый кофе на столе, на стрелки часов, приближающиеся к отметке семь.
Отыскав в кухонном шкафу небольшую кастрюлю, Дана налила в нее молоко, засыпала на глаз крупу, внешне напоминающую манку. Испытала при этом безразмерную гордость за себя и с чувством глубокого удовлетворения опустилась на стул, придвинув к себе кружку с еще неостывшим кофе.
Сон снова одолел Дану и заставил ее тело обмякнуть. Подперев рукой щеку, она закрыла глаза и ненадолго отключилась. Казалось, только на секунду. Моргнула и резко дернулась на стуле. В нос ударил запах гари, а из комнаты послышался громкий детский плач.
Каша на плите почернела. Вместо того, чтобы сварить без комочков, Дана превратила ее в один сплошной комок. Обжигая пальцы, она сдвинула кастрюлю на соседнюю конфорку и бросилась в комнату, где безутешно плакал Миша.
Он тряс в воздухе игрушкой, нажимал на кнопки и нервно кричал. Затем и вовсе запустил ее в дальний угол.
- Сели батарейки? – улыбнулась Дана, радуясь такому повороту. Только Миша был не рад. Он ревел так громко и долго, что его лицо стало багровым, а из глаз и носа потекли ручьи.
Дана перепробовала все имеющиеся в арсенале гримасы. Была улыбчивой и доброй, хмурила брови, выпучивала глаза. Совала Мише другие игрушки и отскакивала в последний момент, когда они летели в нее.
- Миша! Успокойся! – воскликнула Дана в отчаянии, сдерживаясь, чтобы не заплакать.
Дверной звонок отвлек ее от этих мыслей. Дана посмотрела в глазок, увидела в подъезде взволнованную Надежду Петровну и распахнула перед ней дверь.
- Как хорошо, что вы пришли! – обрадовалась Дана. Плач Миши при этом стих, а в проеме появилось его любопытное заплаканное лицо. Дана за руку затянула соседку в прихожую.
- Что случилось? – спросила та, глядя на них попеременно, втягивая носом запах гари, заполонивший квартиру.
- А у вас батарейки есть? – с надеждой спросила Дана. Заметив на пальцах вздувшиеся волдыри, она добавила, - и мазь от ожогов. А еще… научите меня кашу варить. Но только чтобы без комочков.
- Окна открыть! Ребенка умыть! Кастрюлю замочить! – распорядилась Надежда Петровна прежде, чем выбежать в подъезд.
Дана послушно выполнила ее указания, выудила из под кровати Мишу, умыла, преодолевая сопротивление упрямца. Щекоча его до громкого хохота.
Вскоре соседка вернулась. Она протянула Дане батарейки, и спустя минуту противный звук любимой игрушки Миши вновь заполнил квартиру, но показался самым сладостным из всех звуков на земле.
- Уфф… - выдохнул Дана, устало опускаясь на диван. Надежда Петровна обработала ее пальцы мазью и туго забинтовала. Затем посмотрела на Дану с прищуром, задержала взгляд и спросила:
- А я тебя раньше здесь не видела? Уж больно лицо мне твое, Машенька, знакомо.
- А у меня… просто внешность стандартная, - выкрутилась Дана, ерзая на месте.
- Яркая внешность. Запоминающаяся. А где видела, вспомнить не могу. Память уже не та. Сорок с лишним лет воспитателем отработала, а как на пенсию ушла, болячками обросла. Давление тоже скачет. Боюсь я с Мишей надолго оставаться. Того гляди случайно помру, а он один… без присмотра… - Надежда Петровна перекрестилась и повела Дану на кухню.
Кастрюлю отмыть не удалось. Пришлось воспользоваться другой, побольше. Дана внимательно слушала наставление соседки, следила за ее ловкими руками, запоминая каждый проделанный шаг.
Каша получилась вкусной. Накормив сначала Мишу, Дана умяла целую тарелку и разлила по кружкам чай.
- Музыкантом будет, - улыбнулась Надежда Петровна, прислушиваясь к визгливым звукам, доносящимся из комнаты, и вдруг вновь засмотрелась на Дану, - а ты откуда взялась? Без педагогического образования, да еще и няней работаешь?
- А может вы мне какой-нибудь рецепт пока расскажете? – подмигнула ей Дана, игнорируя неудобный вопрос. Кажется, попала в точку. Надежда Петровна воодушевилась и принялась подробно объяснять приготовление борща.
Дана несказанно обрадовалась, когда соседка, выпив две кружки горячего чая, засобиралась домой. Но внезапно она остановилась на пороге, резко обернулась и погрозила указательным пальцем:
- Точно! Память моя дырявая! Вспомнила, откуда мне твоя внешность знакома. По телевизору в местных новостях показывали… дочка олигарха со свадьбы сбежала. Точь-в-точь, как ты! Одно лицо!