На излете, а точнее на обратном пути нашей командировки заглянули в Кирилло-Белозерский монастырь. Полное название ФГБУК «Кирилло-Белозерский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник». Музей-заповедник «Кижи» тоже ФГБУК и поэтому наше восприятие музея другого ФГБУК было как родного брата. Не буду расшифровывать аббревиатуру, намного понятнее сказать по-русски – федеральный (читай, имперский) музей.
Что есть федеральный (имперский) музей. Если коротко, то это прямое подчинение Москве с финансированием из той же Москвы. Директора федерального музея назначает лично Министр культуры РФ, он же и снимает. Московский куратор выдает музею Госзадание, по итогам года спрашивает его выполнение.
Не могу назвать точную цифру количества имперских музеев, но она находится в пределах цифры 70. На сайте Министерства культуры есть полный перечень, думаю отличается не сильно много. Охраной подобных музеев занимается не абы-кто, а Росгвардия. Всё очень серьезно.
Галерею можно полистать
Для простых смертных это не важно. Все-таки люди идут в музей не по статусу, а по интересу. Благо, что интерес к большим музеям есть и будет, в частности к Кирилло-Белозерскому. Есть что посмотреть, поДсмотреть, рассказать и перенять опыт. Однако, и в маленьких музеях тоже есть интересные находки, поэтому смотрели везде во все глаза.
Встречала нас замечательная Ольга Валентиновна, заместитель генерального директора по реставрации. Ольга Валентиновна по хорошей вологодской традиции пыталась рассказать и показать нам всё, наш тайминг был полностью сбит, но никто не пожалел времени и внимательно слушал, а слушать было что.
Галерею можно полистать
В первую очередь мы попали в Вологодскую башню, которая приспособлена для хранения фондовых коллекций. Вероятно, это лучшее фондохранилище на свете. Толстые стены башни снимают все вопросы с незаконным проникновением внутрь уже не одну сотню лет и создают отличный микроклимат без резкого перепада для температуры и влажности. А если учесть наличие специальной аппаратуры, то вообще никаких перепадов нет и фондовые предметы можно хранить вечно.
Теоретически у нас была экскурсия, такая специализированная экскурсия. Однако, в Вологодскую башню можно попасть любому человеку, калитка не заперта на музейный засов. Правда, есть маленький нюанс в ограничении посещения – стоимость составляет определенную и немаленькую сумму. Это правильно. В любом музее есть места, где можно массово гулять, а есть места, где это не совсем уместно. Любой музей – хранилище артефактов и главная функция музея всегда была и будет в сохранении данных предметов. А уже потом в показе, популяризации и в прочей деятельности типа зарабатывания денег.
Но, чтобы сохранить артефакты надо заработать немного денег. Вот пожалуйста, вечная проблема по поиску компромисса. Маятник может качаться в любую сторону, однако любой музейщик в первую очередь – хранитель, во-вторую опять – хранитель, а в-третью – эстет, искусствовЭд и только в последнюю очередь задумывается о том, что надо зарабатывать. Даже поясню. Всего один музей в РФ приносит прибыль от посетителей и это, если не ошибаюсь, Исаакиевский собор в Питере, аки проходной двор с 3,16 миллионов посетителей в год. Все остальные музеи глубоко дотационные учреждения. А если стоит вопрос зарабатывания денег (он всегда стоит), то ищутся пути заработка без нанесения вреда памятникам (читай, ограничение посещения и дополнительную плату). Такова жизнь, что у нас, что у французов c'est la vie.
Итак, Вологодская башня приспособлена под современное использование (открытое фондохранилище) выше всех похвал, на деталях останавливаться не буду. Крепостные стены приводятся потихоньку в полный порядок, кровли крыты медью. Медью, Карл!
Кстати, на днях узнал, что Медный всадник в Питере ни фига не медный, а сделан из бронзы. Никогда не обращал на это внимание, я шляпа.
Еще одна башня кремля приспособлена под тематическую экспозицию. Очень колоритно, очень любима сотрудниками музея. С моей скромной точки зрения данную башню можно бесконечно совершенствовать, ибо нет предела красоте. Впрочем, это общее замечание ко всему в этом мире.
Одна из задач музея – закольцевать переходы по крепостным стенам и сделать круговое движение. Судя по темпам объемам работ это будет выполнено в недалеком будущем, т.к. музей наладил отношения с ответственным и порядочным Подрядчиком и трудятся на реставрации порядка 100 человек. Про объем финансирования не спрашивал, но чувствую, что много. Зато нам открыли маленькую тайну, что в музее тоже есть проектная группа. Значит в музее все хорошо, свои проектировщики на своем объекте брака не допустят.
Галерею можно полистать
Можно долго говорить про палаты-колокольни, но лучше все увидеть своими глазами. Из того, что не бросается в глаза могу сказать следующее. На территории есть два небольших строения-реликвария, в которых сохраняются очень ценные деревянные постройки. Правда это не совсем заслуга музея, т.к. данные реликварии построены еще при царе-батюшке (вряд ли я ошибаюсь), но музей и есть преемник всего старого и хранитель, вот бережно и хранит. Однако, есть еще один современный реликварий я бы даже сказал памятник одному реставратору.
Галерею можно полистать
Речь конечно же идет о церкви Ризоположения из села Бородава. Сей крайне неудачный проект научной реставрации (точнее антинаучной) стоит под временным навесом и ждет своей судьбы. Музейные работники понимают, работают, думают. Это отрадно.
Чтобы не быть голословным немного поясню. Не так давно в Дзене я разбирал по косточкам стилистическую реставрацию (https://dzen.ru/a/YqYZ9NYGHyBeet8V) архитектора Виолле-ле-Дюка начала 19-го века. В противовес ему выступали англичане во главе с Рёскиным и склонялись к консервации памятников. Современный подход к реставрации находится где-то посерединке между Виолле-ле-Дюком и Рёскиным. А теперь, внимание! Церковь Ризоположения сделана ровно по постулатам Виолле-ле-Дюка в конце 20-го века (может в самом начале века 21, не суть).
Ну что тут можно сказать, реставрационная система дала сбой и маятник резко отошел в сторону стилистической реставрации, от которой лет этак уже 150 все отказались. От консервации Рёскина тоже отказались, к слову. Тем не менее есть объект, который можно показывать, как пример классической стилистической реставрации, так сказать привет ле-Дюку от благодарных потомков. Не стоит искать в моих словах стёб, на самом деле это головная боль всего реставрационного сообщества, которое допустило сей промах, музейные работники тут менее всего участвовали и получили подарочек.
Вроде как надо легализовать этот объект, а рука не поднимается. Поэтому на сайте музея сия церковь представлена в старом, в до реставрационном виде. Да, я внимательно готовлю материал и заглядываю на официальные странички.
Рано или поздно проблема решиться, так или иначе. Если будут читать меня из Кириллова, то мое мнение оставить все без изменений, т.е. считать объект уникальной стилистической реставрацией. Должны быть примеры всякие, если мыслить глобально.
В целом музей очень понравился. Естественно, за то короткое время, что мы провели под сводами монастыря всего не объять и не понять. С удовольствием бы прошел стажировку в музее недельки бы четыре (можно и больше) для более детального ознакомления и внесения своей скромной лепты в сохранение столь замечательного ансамбля. Мысль новая, а почему бы и нет, музеям направлять на стажировку своих сотрудников в другие музеи?
В завершении и даже традиционно напоминаю, что во всей Вологде, Кириллове, Семёнково работают очень хорошие и добрые люди, которые знают и умеют, которые любят и переживают, хорошо встречают и не отпускают. Большое Вам спасибо! В данном конкретном случае спасибо музею и Ольге Валентиновне. Ждите, еще приедем!
Продолжение следует. Продолжение тут
P.S. «Вологда. Знать её — означало любить её»