Если ополчится на меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня рать, на Бога я уповаю.
Псалом 26 Давида, до помазания
Знаете, кто встречает воина, сложившего голову за Отчизну – за родную землю, за други своя? Кто встретит на том свете и вашу бессмертную душу, покинувшую грешное тело? Кто проводит ее – по заслугам – в рай или в ад?
Православные верят: Архистратиг – предводитель Небесного воинства архангел Михаил - КТО КАК БОГ. Таково значение его имени. Провожатый новопреставленной души в том, ином мире. Потому и храмы-усыпальницы во имя архистратига Михаила. Среди главных на Москве – мемориальный собор Московского Кремля с гробницами русских князей, освященный во имя Михаила Архангела, церковь Архангела Михаила в Ярославле, из которой происходит образ 1300 года, также была храмом поминальным.
Не каждый из посетителей стоящего рядом с Михайловским собором в Кремле главного храма державы Московской – Успенского собора – надолго остановится перед этой огромной, нарядной, но не очень хорошо сохранившейся иконой. Остановится – и прочитает ее название:
«Явление Архангела Михаила Иисусу Навину». XIII век.
И без этой подсказки не сразу заметит припадающую к стопам архангела крошечную фигурку человека – этого самого Иисуса Навина.
А когда заметит – испытает сложные чувства. Такой маленький, испуганно сжавшийся человек припал к стопам огромного – до небес – Небесного посланника.
В этой крохотной фигурке – страх и последняя надежда на спасение.
А ведь это – Иисус Навин. Библейский герой. Вождь еврейского народа, перед которым рухнули неприступные стены крепости Иерихон. Потому что ему помог Господь, пославший архангела Михаила.
Желающие больше узнать об этих событиях могут обратиться к Библии – в ней «Книга Навина» поставлена первой после Пятикнижия Моисея. Или просто посмотреть в интернете.
Архистратиг Михаил – предводитель Небесного воинства – считается покровителем воинства земного, выступающего за правое дело. И сегодня под знаменем архистратига Михаила идут в бой сводная казачья бригада Дон и бойцы батальона 1539.
В интернете опубликован до сей поры не завершенный спор искусствоведов о том, когда – в XII или XIII веке – и при каких обстоятельствах создана эта икона[1].
Можно выдвигать сколько угодно формальных и прочих доводов, но есть в таких случаях главный аргумент: звучание образа как отзвук того мироощущения, которое в нем отразилось.
Потому я убеждена: эта икона явилась Руси под кистью неведомого мастера в самое трагическое время, на пике татаро-монгольского нашествия, когда залитая кровью, обугленная Русская земля не имела иных заступников кроме Господа, Пресвятой Богородицы и Небесного Воинства.
В те горестные дни, когда уходила надежда на спасение, душа русского народа, душа каждого русского человека, сжавшаяся от ощущения своей малости и беспомощности, припала к ногам Небесного защитника – огромного – до небес, мощного, крылатого.
Каким же маленьким и беззащитным чувствовал себя человек в эти жестокие времена, когда земля наша дымилась нескончаемыми пожарищами, когда в любой момент могла налететь ордынская конница – потребовать дани, увести пленников, оставив за собой мертвое пепелище! А и свои были не лучше. Раздробленность продолжала губить Русь. Князья не прекращали грызню за ярлыки на княжение, которые выдавала Орда. Подкупали ордынских чиновников, предавали на смерть братьев, отбирали последнее у смердов.
Боль и страх за человека – первое чувство, которое возникает в тот момент, когда замечаешь скорченную фигурку, припавшую к стопам Архистратига.
Но разве икона должна вызывать чувство беспомощности и безнадежности? Да, со-чувствие припадающему к стопам. Но не оно здесь главное.
Главное, что явлено молящемуся, – мощь Архистратига, которую мы воспринимаем особенно остро в сопоставлении с малостью человека: Господь велик и всемогущ, Его воины огромны и сильны, Он не оставит Русь. Надеющийся на Господа не погибнет!
Не оставит нашу землю и Матерь Божия. И Она в иконе XIII века изображена огромной – до небес.
Чудотворная Максимовская икона Божией Матери написана на рубеже XIII-XIV веков (1299-1315 гг.) по видению святителя Максима – митрополита Владимирского, прибывшего во Владимир для перенесения из Киева первосвятительской кафедры.
В вещем сне святитель увидел, что Сама Богородица вручила ему омофор, благословив тем самым акт перенесения митрополии из Киева во Владимир. И повелел святитель написать образ, который так и станут называть: Максимовская икона Божией Матери.
Вот текст на церковнославянском языке, который легко поймет и русский, и украинец, и белорус:
«Икона сия написана по видению во сне Максиму Митрополиту, в 1299 году, что видно из следующей надписи, находящейся на сем образе: „Сей святый и чудотворный образ Пресвятыя Богородицы написан бысть в лето 6807 по видению Максима Митрополита Киевского, гречанина родом, егда ему пришедшу от Киева во Владимир и от путного шествия в келии своей мало уснув, абие видит яко на яве свет велик и необычен, и в том свете явися ему Пречистая Дева Богородица, держащи на руку Превечного Младенца, и рекла: „Рабе мой Максиме! добре сотвори, яко пришел еси семо посетити град Мой“. И подав ему омофор, рекла: „Приии сей омофор и паси во граде Моем словесные овцы“. Он же прием, возбудиля от сна и в келии ни кого же виде, а омофор обретеся в руце его; он же страхом объят бысть на мног час, абие поведа великому князю Андрею, и построиша ковчег злат и положиша в него той омофор, и прославися сие чудо по всей Русской земле и в Палестине. Омофор же, во время безбожного царевича Талыча, егда плени град (1411 г.) и разори, где скончася, неизестно“» (упомянутый в надписи великий князь Андрей – сын святого Александра Невского).
Икона была установлена над гробницей митрополита Максима в Успенском соборе города Владимира, позднее заменена списком в размер оригинала.
В образе Богоматери с Младенцем и митрополитом Максимом (около 1299-1305, Владимиро-Суздальский музей-заповедник) Пречистая вручает омофор – знак епископской власти митрополиту Максиму, стоящему на вершине башни и все же не достигающему даже уровня опущенной руки Царицы Небесной. Поднимающаяся превыше небес, Богоматерь словно укрывает Своими ризами Русскую землю, возвышается над ней, как нерушимая опора, как неколебимый столп, одно взирание на который внушает человеку веру и надежду.
И снова дело не столько в том, сколь безмерно умаленным видел себя в эти времена человек, а в том, сколь безмерно велики Силы Небесные, на которые он возлагал надежду.
В «ордынскую» эпоху усилился на Руси культ святых воинов – небесных защитников. Большемерные храмовые иконы встали перед паствой, укрепляя дух и успокаивая сердце.
Такой торжественный образ явлен и в крупноформатной иконе Собор архангелов Михаила и Гавриила (около 1272 или 1276, ГРМ) из Михайло-Архангельского монастыря в Великом Устюге.
Торжественно предстоящие фигуры предводителя небесного воинства архангела Михаила и архангела-вестника Гавриила держат диск с поясным изображением Христа Эммануила как Небесный щит Русской земли. Строго симметрична композиция. Стройны неподвижные фигуры в лоратных[2] одеяниях, украшенных орнаментом, имитирующим драгоценные камни. В нарядной гамме сочетаются локальные синие, киноварно-красные, пурпурно-коричневые, светло-охристые, белые цвета.
Так перед взором молящегося предстает само воплощение уверенности и силы «посредников между Богом и людьми», «заступников, причастных к делу спасения, через которых человеческому роду ниспосылаются чудеса и благодать. В образе архангела Михаила подчеркивается роль воеводы бесплотных сил, победителя врагов…»[3]
Такой же торжественный образ представлен в ярославской иконе Архангел Михаил (около 1300, Ярославль), ныне хранящийся в Третьяковской галерее.
Икона происходит из храма Архангела Михаила на реке Которосли в Ярославле. Занимая всю плоскость большемерной доски, словно заполняя все пространство от земли до небес, фигура архистратига Небесного воинства производит впечатление мощи, устойчивости, силы – тех качеств, к которым взывала душа русского человека, ищущего защиты от жестокой реальности. Кажется, в небеса упирается голова Архистратига, от края до края земли распростерты крылья. Огромен и всесилен Небесный защитник.
Изображение так же, как в иконе Собор Архангелов Михаила и Гавриила, принадлежит к числу лоратных – архангел изображен в одеждах византийского придворного, одной рукой он опирается на мерило с красным навершием, в другой держит зерцало с образом Спаса Эммануила. Небесный щит Русской земли.
В иконе тверского письма второй половины XIV века, хранящейся в ГТГ, Архистратиг Михаил явлен в грозном воинском облике, с поднятым в правой руке мечом, с широко раскрытыми за спиной, словно готовыми к полету крыльями. Нет в этой иконе той высокой маэстрии, какая была характерна для многих домонгольских работ кисти изографов, прошедших выучку у греков. Это творение, как многие другие, несет на себе след самостоятельного поиска выразительности образа.
В нем простодушная вера в силу Небесного воинства. И - подъем духа русских людей ко времени Куликовской битвы: эта икона свидетельствует о возросшей и укрепившейся силе народа, готовящегося поднять меч во имя своего возрождения.
Совершенно изменяется звучание образа в огромной иконе «Архангел Михаил с деяниями», датируемой девяностыми годами XIV века – времени ПОСЛЕ Куликовской битвы и хранящейся в Архангельском соборе Московского Кремля. Огромный, до Небес, воин изображен в движении, в полной готовности к бою, грозно поднявший меч и словно призывающий стоящее за ним войско к бою! Грозен его лик.
И пусть историки пишут, что Куликовская битва была лишь одним из сражений в долгой борьбе за освобождение Руси от татаро-монгольского ига: икона, написанная после Куликовской битвы, свидетельствует об изменении мироощущения народа, о воскресшей вере в свои силы, о подъеме духа, без которого победа невозможна.
Как сегодня нам нужна эта вера в силу Господню!
В то, что воинство Небесное придет на помощь в самую тяжелую годину.
И в самой решающей битве встанут в ряды наших воинов Небесные Защитники.
Н.А. Яковлева. Проф., д-р иск.
____________________________________________
[1] http://book33.ru/vladimir-art-remeslo-literature/ikona-yavlenie-arxangela-mixaila-iisusu-navinu.html.
[2] Лор - лента, надеваемая поверх далматика, длинной украшенной орнаментом одежды.
[3] Э.С. Смирнова. Иконы Северо-Восточной Руси. Середина XIII - середина XIV века. М., 2004. С. 208.