Несмотря на то, что Кирилл был болен и сидел в инвалидной коляске, а впереди была только неизвестность, он держался молодцом.
Ему было известно о том, что сегодня приедет мама. Отец позвонил, сообщил, чтобы приезд мамы не был неожиданным.
*****
- Мамуль, не обижайся, что не сказал ничего. Не хотел расстраивать. И всех попросил. Ведь нам казалось, что все это чепуха, и скоро все закончится…
А Тане и не нужны были оправдания сына. Она уже все поняла. И была решительно настроена.
- Я еду с тобой, и это не обсуждается, - заявила дочери. - Отпросилась на работе. Дом на Наташе.
- А отец, если хочет, пусть тоже едет, - добавила, заметив Санин жест на ее слова.
Саня промолчал. Хотя билеты на самолет, купленные им и для Игоря, который тоже ехал с ними, уже лежали в его в кармане.
*****
Перелет совершился благополучно. Вахтанг пригласил всех к себе, хотя Саня с Игорем и рвались в гостиницу.
Поводов для нервов не было. Но, чем ближе к операции, тем беспокойнее у всех становилось на душе.
…Когда Кирилл скрылся за дверями операционной, в коридоре, где семья приготовилась ждать результата, можно было услышать, как муха жужжит.
Все молчали. Все молились. Но, когда прошло отведенное Вахтангом время, Таня занервничала. Саня скрывал свои переживания.
Света и Валя нервно бегали по коридору. Наташа, человек сдержанный, пыталась держать себя в руках. Ведь верила и в Вахтанга, и в мужа своего.
Они с надеждой смотрели на ту дверь, за которой сейчас решалась судьба Кирилла. И ждали, ждали, когда она откроется.
*****
А когда это случилось, и оттуда вышел усталый, Вахтанг, все снова замерли. Им показалось, что доктор вышел расстроенным.
- Не томи, Вахи! – попросил Саня, подбежав к другу.
- Санёк, не переживай, все прошло хорошо! – сказал, вместо коллеги, Игорь, снимая шапочку и похлопывая по плечу Саню.
Таня недоверчиво смотрела на Вахтанга.
- Получилось не все так, как хотелось, - отвечая на ее взгляд, сказал Вахтанг. – Ведь я хотел спасти обе ноги…
У Тани от сердца отлегло. Еще вчера речь шла о жизни ее сына. А сегодня он жив. И, хоть с одной ногой, но сможет не только ходить, а и работать, полноценно воспитывать детей.
*****
Кирилл быстро пошел на поправку. Тесть заказал самый лучший протез. И Кирилл скоро вернулся к обычной своей жизни.
Валя, отложив свадьбу из-за болезни брата, сообщила о новой дате. И снова в доме, построенном Саней, собрались гости.
Но счастье было недолгим. Внуков Таня так и не дождалась от дочери. Зять, который не мыслил жизни без мотогонок, однажды не справился с мотоциклом.
Валя на время переехала к матери, и ушла в себя. Вот уже и сорок дней прошло, и полгода, а Валя черного с себя не снимала.
Таня ничего не говорила дочери, которая себя словно похоронила. Ведь знала, что такое – лишиться любимого.
*****
А Саня снова исчез из ее жизни. Последний раз виделись на похоронах, которые он устроил своему отцу.
А потом, как в воду канул. Снова ничего не было известно о том, где он, что с ним. Однажды Таня спросила у дочери.
Валя промолчала. Промолчал и Кирилл, когда мать позвонила по телефону. Сейчас, спустя столько лет, она не держала на мужа зла. Винила себя во многом.
Когда пришло время, Таня не вышла на пенсию. Валя уехала в свою квартиру, а одна дома Таня не выдержала бы.
Она машинально все делала по хозяйству, уже не думая о том, сколько надо посадить картошки и других овощей, сколько банок сока и компота надо закрутить.
Все свелось к минимуму. Ведь дети-горожане не нуждались. Им проще было в магазин зайти, а не ехать даль такую, чтобы потом таскать тяжести.
Мать навещали, но просили не утруждаться. Потому что у Тани плохо стало уже и с ногами.
*****
Она перестала за собой следить. От ее пышной прически, как и от походки, не осталось и следа. Таня заказывала пучок тонких волос, которые каждый раз распадались по плечам.
Ей не надо было никуда выходить. В погребах были старые закрутки, она еще пополняла по силам свои запасы овощей. Но с каждым разом становилось все сложнее передвигаться.
Таня стала затворницей. Перестала общаться со знакомыми. Детям и родным не звонила без дела. Ведь они спрашивали о ее здоровье, а похвастаться было нечем.
Вечерами старалась подольше не идти в свою спаленку. То колени растирала какой-то новой мазью, то фотографии рассматривала, письма читала и что-то писала.
Каждый раз, помолившись на ночь, долго не могла уснуть. И все переворачивала одну страницу своей жизни за другой, словно подводя итоги.
Ее перестали радовать внуки. С ними было тяжело не только физически. Кроме телесных, появились другие немощи. Она все чаще смотрела на небо, словно прося его о чем-то.
*****
Однажды утром встрепенулась. В сердце кольнуло. Но не так, как всегда. Она вышла на улицу. А легче не стало…
Беспокойно на сердце было и на следующий день. Таня решила позвонить детям. Они ее никогда не беспокоили, если вдруг что случалось.
- Мама, ты только не переживай, - сказала Валя, подняв трубку. – Но не сказать не могу. Папы вчера не стало.
Валя что-то еще говорила, услышав крик матери. Успокаивала. Но та не отвечала, телефонная трубка выпала у нее из рук.
Тане показалось, что жизнь закончилась. Она продолжала тихо стонать. На похоронах, которые устроили дети, стояла рядом с гробом, как жена…
Кирилл и Валя попросили остаться у них. Но у нее не было сил. Валя, отдав матери какой-то пакет, сказала, кратко: «Почитай, пожалуйста, на досуге…»
*****
Таня ехала автобусом. Ей хотелось побыстрее открыть пакет, подписанный «Моей Тане». А когда открыла, прикрыла рукой. Там были Санины письма.
Их было немного. Но Таня, жадно вчитываясь в каждое слово, все поняла. Первые письма датировались тем годом, когда она его оставила по пути в загс.
Последнее он написал после встречи в кафе, когда они оба не дождались друг друга...
Таня, неожиданно для себя, успокоилась, приехав домой. Прибралась везде. Искупалась. Сходила в храм. Помолилась, поисповедовалась, причастилась.
*****
Придя домой, положила на стол пакет с вещами, которые лежали у нее, как и у матери, на смерть, и накопленные на этот случай деньги.
Развязала связанный бечевкой пакет, подписанный «Моему Сане».
А в своей записке извинялась перед детьми, перед близкими. Просила молитв.
Потом позвонила Вале, попросила приехать завтра, легла на кровать, сложила руки на животе и закрыла глаза...
Валя, обеспокоенная просьбой матери, а потом и ее молчанием, тут же выехала к ней. Чувствовала, что что-то случилось.
*****
Она сразу все поняла, лишь войдя в дом. И не только по щемящей тишине и мирно теплившейся в маминой комнате лампадке.
Мама впервые не встретила ее. Она лежала на кровати. На ее губах витала легкая улыбка, которой никто не видел все эти долгие годы…