Зима полностью вступила в свои права. Каждый день подсыпала да подсыпала снежку. Дарья ездила в лес на своей Ласточке каждый день. С утра пораньше в лес, потом работа на кухне. Или наоборот. Тут уж как повар скажет.
В столовой откуда не возьмись появился новый повар. Говорили, что с войны пришел, комиссован по ранению. Старую повариху отправили на пенсию. Женщина и не думала уходить, работала. Но ее никто не спросил, просто в один день вызвали в отдел кадров и объявили, что в столовой будет новый повар-фронтовик. А ей на пенсию пора. Заплакала бедная, как жить на пенсию семье, но куда деваться.
Ходили слухи, что повар этот родственник какого-то большого областного начальника, да и ранения его вызывали сомнения. Здоровый мордастый мужик, не скажешь, что немощный. Про Дарью он знал, что та еще возчиком работает. Поэтому повар ей давал задания, что надо будет сделать к завтрашнему дню. А уж когда она это будет делать - не его забота. Лишь бы все выполнено было.
Установилась зимняя дорога, накатали лошади, да изредка машины. В один из вечеров Дарья сказала Наде.
- Вот теперь дорога есть, можно и в лес идти с салазками. Тут недалеко деляна у нас была. Сегодня смотрела, тропиночку кто-то проторил уже. По ней и найдешь. Как в лес зайдешь, направо тропочка будет.
- Мы завтра с Васькой сходим на разведку. Придет он после школы и бегом-бегом.
- Только до темна домой приходите. Темнеет рано, Васька пусть уж пропустит последние уроки. Не каждый день, чай будете ходить.
Дарья ничего не сказала дочери, но она боялась волков. Хоть пока и не слышно было, что волки к поселку подходили, да кто знает.
На другой день дети собрались в лес. Борька тоже за ними увязался. Он надел большие Овдотьины валенки, подвязал свое куцее пальтишко теплым платком. До лесу добежали быстро. Нашли тропинку, про которую мать говорила. И вправду, прошли совсем немного и попали на вырубку. Надя похвалила себя, что догадалась взять с собой пилу двуручную. Сучки толстые попадались, топором тюкали бы долго, а с пилой помощницей дело быстро продвигалось. Васька, как заправский мужик, орудовал топором, а Надя с Борькой выбирали сучки потолще и выпиливали их.
Нагрузили один возок, потом второй, связали все веревками. Груженые салазки совсем не хотели двигаться по узкой тропе, проваливались в снег. Пока выбрались из леса на дорогу, уже и смеркаться начало. По накатанной дороге салазки скользили легче. Ребятишки шустро шагали вперед, сначала Васька, за ним Надя. Борька порывался помогать Наде, да больше мешался, чем помогал.
Вот уж и поселок близко совсем, но погода видимо решила испытать подростков на прочность. Неожиданно подул ветер, нагнал снежные облака, посыпался снег. Ветер передувал его по дороге.
- Только бы дорогу не занесло совсем. А то и заблудиться можно. Месяц то спрятался за тучами, темно уж совсем стало. А ну-ка давайте лошадки быстрее побежали! Дом уж близко. Дома отдыхать будем.
Надя видела, что мальчишки изрядно устали, да и дорога стала опять тяжелая. Бориска в своих больших валенках едва передвигал ноги, стал проситься отдохнуть немного. Но нет, останавливаться нельзя. Их, вспотевших, мороз мигом осилит, силу отнимет. Только вперед.
- Ты что, Бориска, какой отдых. Отец в бою разве останавливается отдохнуть. А у нас здесь тоже бой настоящий, с пургой да морозом боремся. Вот придем домой, письмо отцу напишешь, как с пургой воевал и победил ее. То-то он обрадуется, какой воин у него растет. Смотри-ка, вон уж и дома виднеются.
Впереди и вправду показались силуэты домов. У Нади отлегло от сердца. Ну теперь уж не заблудятся, дома видно.
Дарья дома не находила себе места. Она уже с работы давно пришла, а ребятишек все нет и нет. Еще и снег повалил, да ветер подул. Встречать их идти, да только разминешься. Кричать - разве услышат. Она уж и на улицу вышла, вглядывалась в темноту, в круговерть снежных хлопьев и ругала себя на чем свет стоит.
- А ну как с ними чего случится. Дура, я дура. Зачем отпустила, да сама же и рассказала куда идти. Вот беда!
Вдруг из снежной круговерти появилась одна фигурка, потом другая. Последним шел Бориска. Дарья бросилась к детям, обняла Бориску, прижала к себе.
- Милые вы мои, живы. Слава Богу! Пойдемте скорее домой. Замерзли-то как чай.
Помогла Надёнке втащить салазки во двор, потом Ваське. Так и оставили салазки во дворе у ворот. Никуда теперь не денутся. Скорее, скорее в тепло.
- Полезайте на печку скорей, скидывайте все одежки. Насквозь наверное заледенели.
Троицу не надо было долго уговаривать. Они быстренько забрались на печь, поставили босые ноги на горячие еще кирпичи, прижались к теплой трубе, закрылись материным толупчиком. Хорошо! Надю начала бить нервная дрожь. Только здесь, в тепле, она полностью осознала, что они вполне могли сбиться с дороги, пойти в другую сторону и кто знает, чем бы это все закончилось.
Мать прямо на печку подала им миску с кашей, кружки с запаренной малиной.
- Ешьте кашу, да припивайте малиной. Она кровь разгонит, разогреет.
Наевшись, согревшись все трое еще какое-то время боролись со сном, подшучивали друг над другом. Бориску сон сморил самого первого, а за ним и Надю с Васькой. Овдотье пришлось ради такого случая уступить им свое место на печи.
Утро следующего дня было тихое. Как будто и не завывал вчера ветер, не старался сбить с ног, не слепил глаза снежными вихрями. Дарья вышла во двор, посмотрела да и ахнула. Вчера в суматохе она и не увидела. Салазки то нагрузили, что впору мужику везти. Как они их тащили, считай без дороги.
Дома она наказала Овдотье, чтоб та не будила ребят, пусть спят, пока не выспятся, школа никуда не денется. Зину только в школу чтоб проводила. Сама на работу побежала. По пути заглянула к Клавдии, посмотреть, как она устроилась. Комнатенка и вправду была совсем маленькая. Но Клавдия была рада и этому. Свой угол. Она уже начала немного обустраиваться. И все ее тут устраивало. Дарья порадовалась, что у Клавдии так удачно все сложилось. Потом быстренько рассказала, какой страх они вчера пережили. Долго разговаривать было некогда. Но хорошо, что живет сестра по пути, забегать почаще можно будет. И бегом побежала на работу.