Те, кто верит в справедливость, равенство и братство, вот это вот всё — вы вообще видели толстых котинек? Любая котинька может жрать, сколько влезет, превратиться в бегемота, и что она услышит?
- Красавица!
- Прелестница!
- Какой у неё очаровательный жирочек!
- Булочка сладенькая!
И дальше по тексту – сами знаете. А стоит мне набрать пяток лишних килограммов, что слышу я?
- Ну ты раскабанела…
- Лицо-то в объектив влазит, или селфи по частям снимаешь?
- Ты же недавно эти джинсы купила, что опять малые?
Поэтому я занимаюсь физкультурой, а котиньки дрыхнут на диване. Ну как дрыхнут… Если я ухожу бегать на улицу, они что-то подозревают, но у них нет твердой уверенности. А вот когда я начинаю дергать ручками и ножками дома, они впадают в панику. Тощая мать им ни к чему — на ней очень неудобно лежать.
Раньше, когда я включала беговую дорожку, Раюша приходила и своим телом защищала меня от бесовского искушения. Смотрела сурово и скорбно — под таким взглядом, если и хотелось куда-то бежать, то только в туалет.
А сейчас, когда я располагаюсь на ковре, бегемоты просыпаются, прибегают, начинают ходить кругами и причитать. В лицо заглядывают, пытаются отыскать в глазах искру разума и сокрушенно качают головами.
- Опять весна… Обострение.
- Да у нее каждый год так.
- Блин, что делать-то? Порвется, будет тут лежать и вонять. А нас кто кормить будет?
Пока они рассуждают, я героически пытаюсь поднять одновременно левую руку и правую ногу. Фуся виснет на шее и верещит:
- Мамоська, мамоська, не надо! Ну не дано тебе, не твоё это! Давай лучше как всегда: глаза в коробочку таращить!
- Фуся, сгинь, мне и без тебя тяжело…
- Да какое тяжело? Она дистрофичка, - Шуня запрыгивает на спину, и у меня трещит поясница, - Вот теперь тяжело.
Зоюшка приходит и спокойно ложится прямо под меня — туда, куда должны упасть мои измученные жиры. Морда улыбается, даже кончики усов вверх смотрят.
- Йоги говорят, что статическая нагрузка даже лучше динамической. Ты постой, поукрепляй чакры, а я полежу, поддержу тебя морально.
Я багровею, но тут меня настигает неожиданный пинок в колено:
- Угол должен быть 90 градусов, а не 94.
Моня хмурит брови, а из груди моей вырывается сиплое рычание:
- Брысь пошли, сучки толстожопые… Сначала сами похудейте, а потом вякайте!
Бегемоты смотрят на меня с глубокой жалостью:
- Мам, быть блохастой помойной дрищёвкой — не круто. Вот совсем не круто, поверь нашему опыту.