"- Я потом всё расскажу, идёмте, идёмте скорее! Там Гаврилов! Ружьё у вас есть? Заряжено? – Лёлька порывалась выйти, махала рукой и мужчины переглянулись… уж не свихнулась ли девчонка, одной-то в тайге, немудрено…"
НАЧАЛО.
Глава 46.
Выбиваясь из сил и задыхаясь, Лёлька всё бежала. И казалось уже, что нет конца и края этому белому полотну реки, нет просвета, не блеснёт нигде маленький огонёк, извещая о том, что люди уже близко. Хан бежал рядом, тяжело дыша и прихрамывая на свою больную лапу, Лёлька понимала, что силы собаки тоже на исходе. По её расчётам, идти им было ещё далеко, очень далеко…
- Стой, Хан, подожди, - задыхаясь, проговорила она, - Давай немного передохнём, иначе я сейчас упаду.
Лёлька достала из-за пазухи фляжку и немного попила. Потом дала попить Хану, который жадно подставлял язык под тонкую струю воды. Вода быстро закончилась, раньше, чем они оба утолили жажду.
- Откуда же ты взялся, неужто от самого дома прибежал, не может же такого быть, - пытаясь успокоить свой хриплое дыхание, пробормотала Лёлька, - Жалко, что собаки говорить не могут! Ну что, Хан, дружище, идём дальше! Может быть, мы всё же сможем спасти… всех. И Диму, и Гаврилова этого… уж он должен знать, как от волков отбиться!
Они снова пошли вперёд. Природа словно сжалилась над Лёлькой, ветер стих, чистое звёздное небо простиралось далеко за горизонт, за резной край макушек деревьев, за поворот реки, отмеченный высоким крутым утёсом. Но вот идти становилось всё труднее, ноги и руки отказывались слушаться, а лыжи будто стали тяжелее… Внезапно Хан свернул к берегу и обернулся, словно ожидая хозяйку.
- Хан, ты куда? Пойдём, некогда отдыхать, - Лёлька остановилась и смотрела на пса.
Она подумала, что Хан увидел лежащее у берега бревно, вероятно принесённое течением ещё летом и вмёрзшее в лёд, и теперь зовёт её сделать небольшой привал.
- Надо идти, Хан, - сказала Лёлька и двинулась было вперед, но пёс залаял, словно останавливая её.
Лёлька обернулась, Хан не тронулся с места, так и стоял, глядя на неё умными своими глазами, тогда она догадалась, что зовёт он её не просто так… Но что же он хочет сказать? Чует человека? Тогда какова будет её следующая встреча в тайге…. Лёлька в сомнении подошла к Хану, а тот уверенно повёл её к берегу. Не может быть, чтобы он вёл её к какой-то опасности, подумала Лёлька. Но на всякий случай нужно быть настороже.
Оказавшись у самого берега, Лёлька поняла, куда звал её Хан – у самого берега виднелись занесённые снегом мостки из потемневшего от времени дерева, а сбоку от них темнела прорубь, значит недалеко люди! От мостков вверх по берегу шла тропинка, и Лёлька остановилась в раздумье, что, если там Сыч… или ещё кто-то из этой братии. Но Хан так уверенно вёл её!
Лёлька решила, что нужно проверить, что там, наверху. Сняв лыжи, она спрятала их чуть дальше от мостков, за бревно, присыпала снегом. Потом набрала во фляжку воды из проруби и немного попила, Хан тут же последовал примеру своей хозяйки и принялся лакать воду прямо из проруби.
- Не пей много, холодная, - прошептала Лёлька и потрепала пса по загривку, - Подхватим ангину с тобой ещё чего доброго…Ну, пойдём посмотрим, что там есть… и кто.
Хан весело бежал вперёд по тропинке, оглядываясь на осторожно поднимающуюся Лёльку. Та старалась ступать там, где уже были чьи-то следы, и оставлять поменьше своих. Поднявшись на берег, где возле высокой раскидистой ели её поджидал Хан, устало усевшийся на снег, Лёлька увидела небольшую аккуратно срубленную избушку. В маленьком оконце горел свет, а из печной трубы поднимался в звёздное небо сизый дымок.
Лёлькино сердце стукнуло тревожно и радостно, и наученная прошлым опытом, она осторожно подкралась к оконцу под любопытным взглядом Хана, который уселся у низенького крылечка и ждал хозяйку. Заглянув в оконце, Лёлька разглядела сквозь мутное стекло стоящий на столе фонарь, у печи колдовал человек, ещё один склонился к карте и вертел в руке карандаш.
Тот, что был у печи, поднялся и Лёлька сразу же узнала в нём Аркадия Неженцева, того самого, которому не так давно они с Лешаковым оказывали помощь. Она радостно подскочила и бросилась к двери, мимоходом потрепав Хана по умной голове.
- Аркадий…, - Лёлька ввалилась в избушку и только потом поняла, как перепугала её обитателей, который схватились один за топор, а второй за кочергу, - Это я, вы что…
- Лёля! Нашлась! -воскликнул Аркадий, - А мы вас обыскались! Дима где, и лесник? Что вообще произошло?
- Да подожди ты, - остановил его второй обитатель избушки, Леонид Тихонов, местный охотник и рыбак, - Лёля, давай к печи, снимай обувь, грейся! Сейчас ухи тебе положим, поешь.
- Нет, не могу, спасибо, - заспешила Лёлька, - Там… там волки, и человек, а Дима в старой землянке, за Потапкиной горкой. Он сказал – местные знают, вы же знаете, да? Надо скорее, Гаврилова волки порвут, А Дима ранен, его надо в больницу, у него температура, он в речке долго пробыл…
Она задыхалась и говорила, говорила…. Лица мужчин удивлённо вытягивались, они мало что понимали из её рассказа, но суть уловили.
- Как вы там оказались, за Потапкиной то горкой? – спросил Леонид, - Нам сказали, что вы от лесопосёлка ушли в сторону Ключевой, вас там и ищут! А мы тут вообще лесника пошли искать, думали, что он сбежал с заимки…
- Я потом всё расскажу, идёмте, идёмте скорее! Там Гаврилов! Ружьё у вас есть? Заряжено? – Лёлька порывалась выйти, махала рукой и мужчины переглянулись… уж не свихнулась ли девчонка, одной-то в тайге, немудрено…
- Лёль… ты сядь, успокойся! – Аркадий растерянно смотрел на девушку, переглядываясь с Леонидом и не зная, что делать.
Лёлька поняла, что из её спешной и непонятной тирады мужчины мало что поняли. Ещё чего, примут за сумасшедшую…. Она замолчала. Потом взяла кружку со стола, зачерпнула воды из стоящего на лавке ведра и попила. Потом села на струганный табурет у стола, подтянула к себе карту. Уж в картах-то она научилась разбираться, спасибо Володе, хоть что-то от него у неё имеется полезное!
- Землянка где-то вот здесь, - сказала она, стараясь не злиться на непонимание мужчин, - Там остался Дима. Он ранен, идти не может. Я пошла за помощью. По дороге меня догнал человек, Захар Гаврилов. Он тоже ранен, и когда я уходила, то видела волков, он там остался. Примерно… вот в этом месте, но я не могу показать точнее. Или вы идёте сейчас туда со мной, попытаемся ему помочь, или дайте мне ружьё, и я пойду сама! Так вам всё понятно?! Всё остальное сейчас неважно. Нет времени рассказывать.
Мужчины переглянулись и молча начали собираться. Леонид достал с притолоки над окном охотничье ружьё и надел куртку.
- По руслу? Как далеко, примерно хотя бы? – с просил он Лёльку.
- Часа два шла, может чуть больше или меньше, не засекала, - ответила Лёлька, - Я с вами!
- Нет! Останешься здесь, мы сами сходим. Ты устала, мы одни быстрее дойдём, по руслу тут точно не заблудимся. А ты жди, скоро ребята приедут на вездеходе, с Заречного, поехали за припасом. Ты всё и расскажешь, а мы сначала Гаврилова твоего… а потом за Димой пойдём, вездеход отправляй за нами, так будет лучше, - командовал Леонид чётко и ясно, берясь за рацию, чтобы доложить.
- Не испугаешься тут одна? – спросил Аркадий, - Хан с тобой, если что, да и наши скоро приехать должны, часа через полтора-два. Потом и второй вездеход прибудет. Сушись давай, вся мокрая. Ну ты… кому скажи, не поверят, что девчонка… Молодец ты, вот что я скажу!
Мужчины встали на широкие охотничьи лыжи и в одно мгновение скрылись за елями, а Лёлька стояла на маленьком крылечке избушки и не могла поверить в тишину, в эту избушку под звёздным небом, в Хана, сидящего перед нею… Может быть, всё ей в самом деле снится?
Вернувшись в избушку, Лёлька сняла обувь и куртку, развесив всё сушиться. Чьи-то огромные валенки стояли у печи, чем Лёльке сильно приглянулись, она тут же сунула мокрые и замёрзшие свои ноги в это тёплое мягко-колючее блаженство. Ребята правы, думала Лёлька, она и в самом деле сделала всё, что могла, и теперь была бы им только обузой. Только как же беспокойно за Диму… и за Гаврилова тоже, страшная опасность ему грозила, никогда Лёльке не позабыть эту картину, когда видела она на фоне темнеющего леса горящие глаза и хищную стать лесного собратства…
Она очнулась, поняла, что задремала в тёплых объятиях печи. Нельзя спать, она умыла лицо водой и отыскала алюминиевую миску. Положив туда душистой ухи из большого котелка, стоящего на краю печурки, покрошила туда хлеба, между делом отправляя кусочки и себе в рот, а потом вышла во двор. Холод пробрался под кофту, взбодрил и отогнал сон. Хан обрадовался, увидев миску, и вежливо завилял хвостом, переминаясь с лапы на лапу и глядя на хозяйку влюблённым взором. Аппетитно причмокивая, Хан уплетал заслуженный ужин, и Лёлька погладила его по мощной меховой спине.
- Ах, ты, собаченция! Если б не ты, что бы я делала! - Лёльке вдруг захотелось заплакать, выплакать всю тяжесть последних событий.
Умыв заплаканное лицо, она как-то пришла в себя, поставила на печурку закопчённый чайник, подкинула в печку пару поленьев, прошлась туда-сюда по маленькой избёнке. Всё будет хорошо, убеждала она себя, скоро приедет вездеход, по рации уже сообщили, значит Диму спасут. И Гаврилов… Лёлька не хотела смерти этому человеку, тем более такой страшной смерти, и всё убеждала себя, что по-другому она просто не могла поступить, когда ушла… оставив его там одного.
Из беспокойной дрёмы её вырвал звук подъехавшего к избушке вездехода и громкие голоса людей. Она села на топчане, силясь понять, где она находится и что происходит…
В дверях избушки, в морозных клубах, ворвавшихся снаружи, стоял Игорь Морозов.
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить ежедневно, КРОМЕ ВОСКРЕСЕНЬЯ, по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.