— Добрый день. «Вы к кому?» — спросила нас медсестра, дежурившая на ресепшне.
— Мы к Мезенцеву Михаилу Ивановичу. Я его внучка, — ответила Люся.
— Но у нас сейчас не время для приёма посетителей. Приходите после обеда. Возьмёте разрешение у врача и тогда пожалуйста. А сейчас покиньте помещение. Больные сейчас пойдут на обед.
— Наш больной на обед сам не ходит. Он лежит в палате и там наша бабушка с ним. Понимаете, нам обязательно нужно сейчас.
— Что тут происходит? — спросила подошедшая пожилая женщина. — Люся, ты чего тут расшумелась на весь стационар?
— Бабушка, здравствуйте. Мы хотели проведать Михаила Ивановича, а нас не пускают.
— А что это вы вдруг надумали? — строго спросила Елизавета Андреевна. — Михаил спит сейчас, ему недавно уколы поставили.
— Хорошо, хорошо, мы посидим подождём пока он проснётся.
— Так, я пойду пока схожу к врачу, попрошу для вас разрешение. Только пообещайте мне, что не будете его волновать.
— Мы, конечно, постараемся, — уклончиво ответила моя спутница.
Немного погодя нас пропустили к деду Михаилу. Почти бесшумно мы подошли к кровати больного. Он приоткрыл глаза, нахмурился при виде своей кровной дочки, как будто предчувствуя недоброе.
— Ну и что вас привело ко мне, милые барышни? — с трудом выговаривая слова, поинтересовался Люськин дед.
— Да у нас к тебе дело, не знаю даже как спросить, чтобы тебя не расстроить.
— Говори уже, я оклемался немного, выдержу.
— Мы были в вашем доме, в маминой комнате нашли кое-что, — вытаскивая злополучный череп из чёрного пакета, сообщила Люся.
— А, это! Давненько я его не видел. Как вам удалось его отыскать? — привставая на локте и удивлённо покачивая головой, спросил Михаил.
— Да мы на диванчик присели, он сам и выкатился. Ты можешь что-нибудь рассказать про эту находку.
— Могу, конечно. Ещё как могу. Только находка то это страшная на самом деле. Думаю, что с неё то всё и началось. Когда я впервые притащил домой этот чёртов светильник, начались самые неожиданные происшествия в нашем доме. Только пока Лизавете не показывайте.
— Что, что там Лизавете не показывать, — выглядывая из-за плеча Люськи спросила Елизавета Андреевна. Схватившись за сердце, она продолжила, — Ну знаете, девчонки, я же просила вас не беспокоить деда Мишу. Ему и так сейчас не сладко, только откачали, инфаркт не шуточное дело. А ну-ка забирайте этот ужас и сами уходите.
— Подожди, подожди, Лизавета. Я должен тебе рассказать кое-что. Заодно и девочки послушают. Помнишь я привёз с одной из поездок этот светильник. Ты тогда ещё возмущалась сильно, что дескать притащил в дом невесть что. Он у нас простоял в комнате какое-то время. Я тогда молодой был, дурной. Сам не понимал, какую страшную диковину приобрёл. Ну да что там… Сейчас уже не исправишь. Так вот, когда в нашем доме завелись привидения, я тебе не рассказывал…
— Ты мне не рассказывал, а я тебе… — с печалью в голосе проговорила Лиза.
— Так ты тоже видела ту женщину? А людей в комнате за большим столом?
— Конечно. Я даже знала и ту женщину, и тех людей.
Михаил с недоумением посмотрел на свою жену.
— Но для начала ты должен мне рассказать всё о происхождении нашей девочки, — она взглядом указала на Люську.
— А что именно ты хочешь узнать? — спросил Михаил.
— Всё! — резко ответила Лиза и посмотрела на мужа укоризненным взглядом. — Мне кажется тебе есть что сказать.
— Это будет нелегко. Я давно собирался рассказать тебе обо всём.
Рассказывая свою историю, Михаил несколько раз хватался за сердце. Видно было, что ему нелегко даётся его рассказ. Елизавета Андреевна молча слушала, не поднимая головы на мужа. В конце она только вздохнула, подошла к мужу и поправив ему подушку с одеялом, тихо ответила:
— Я сама во всём виновата.
— Да в чём твоя то вина, — отрешённо спросил Михаил.
— В том, что я бездумно развелась с отцом Нюры. В том, что доверила ребёнка чужому мужчине. Я рассчитывала на твою порядочность. Ну да что теперь об этом. Надеюсь, что ты осознал все свои ошибки. А Нюра, моя бедная девочка, как она пережила весь этот кошмар. Все от неё отвернулись. Я, родная мать, тоже хороша. Надо было наплевать на все условности и спасать дочку, помогать ей во всём. Я же была единственным родным для неё человеком. Ладно, давайте попьём чайку. В горле пересохло. Я расскажу вам свою историю и будем вместе думать, как выбираться из этого дерьма. А то уйду в мир иной и некому будет поведать о моих воспоминаниях.
— Ну, Вы, бабуля, погодите пока в мир то иной, — нервно хихикнув сказала Люся.
— Да все мы там будем, девочка моя. И говори мне Ты. Я же как никак твоя бабушка. Сделанного не воротишь, «беды мучат да уму учат» (русская пословица).
— Бог правду видит, да не скоро скажет, — добавила я.
— И то правда. — согласилась Елизавета Андреевна.
— Видимо настал мой черёд. Только моя история подлиннее будет.
— А нам торопиться некуда, — беспечно заявила я.
— Да нет, торопиться нам есть куда. Дети мои в опасности, да и мама тоже. Но может быть в словах бабушки мы и найдём ту самую ниточку, — парировала Люся.
Всё началось сразу после революции, которая случилась в нашей стране в начале двадцатого столетия. Красный террор начался сразу после Октябрьской революции и носил скорее характер политического мероприятия новой власти. Люди, получившие власть, данную им вождём пролетариата, не смогли противостоять обстоятельствам и убивали всех неугодных. Всех, кому новая власть не доверяла, считая контрреволюционерами, либо убивали в тюрьмах, либо расстреливали просто на улицах без суда и следствия.
— Что-то наподобие охоты на ведьм, — вставила своё слово Люся.
— Не совсем так. Охота на ведьм Россию почти не затронула. Даже в те давние времена, когда во всем мире и особенно в Европе эта тема была весьма популярной. Не потому, что у нас отродясь их не было. Просто русские никогда не придавали большого значения ведьмам. Ну были и были. У нас «Охота на ведьм» является скорее фразеологизмом, обозначающим преследования всех тех, кто мыслит не так как положено, неправильно я бы сказала.
— Люсь не отвлекай. — раздосадовано сказал Михаил.
— Так вот, в те, как — раз времена и приключилась наша история. В Сибири, как и везде строился новый мир, отметая со своего пути изжившее себя: кулаков, зажиточных граждан, людей, по сути, умеющих работать на себя и для себя. Ну да речь сейчас не об этом. Среди так называемых революционеров была одна женщина, отличавшаяся особой жестокостью. Вообще причиной всех войн, по мнению многих исследователей, считается массовый психоз. Не исключено, что и в нашей стране, во времена революции, людьми овладел именно он. Если учесть, что разрушались церкви и храмы, надругались над священниками и другими служителями Церкви, в какой хаос и бездушие была ввергнута наша страна. Всех, кто мыслил по-христиански и не боялся высказывать своё мнение попросту уничтожали. В людей как будто вселился бес, поэтому и вели они себя соответственно. Вот кто бы мог подумать, что обычная русская женщина, молодая девушка может с хладнокровностью убийцы расстреливать мирных граждан, которые отказывались отдавать последнее имущество и пропитание для того, чтобы прокормить Красную Армию. Однажды эту молодую девушку и ещё нескольких её друзей революционеров нашли убитыми. Их обезглавленные тела были разбросаны по мосту, который соединял два берега реки Науры.
— А головы где? — не удержалась опять Люська. — И кто была эта женщина, ну, откуда ты об этом знаешь?
Лизавета Андреевна с удовлетворением отметила про себя, что внучка перешла с ней Ты. Но вслух сказала, — Подожди, дорогая, не торопи события.
— Головы были там же, под мостом. Кто совершил это наказание никому не было известно. Но многие догадывались, что это было дело рук контрреволюционеров. Тела закопали в братской могиле, которую потом, уже в наше время, приняли по ошибке за белогвардейское захоронение и растащили бульдозером, сравняв с землёй все останки. На этом месте построили огромный торговый комплекс и людям попросту не досуг было заниматься выяснением исторической значимости этого места. Но знающие люди и я в том числе, были в курсе событий. А что мы можем против власти. Сейчас каждый за себя.
— А что было с черепами? — поинтересовалась любопытная внучка.
— Их тоже нашли, гораздо раньше последних событий, но в ещё советское время.
— Да, ужасная история, — подытожила вышесказанное Люська.
— Так вот, черепа нашли гораздо позже, и особо не придавая значения их происхождению, изготовили из них светильники, которые потом перепродавали тысячу раз. Кому-то становилось жутко, только зачем покупали, непонятно, толи течение времени, мода или ещё какие мотивы двигали людьми.
— А ты откуда знаешь, что эти светильники сделаны были именно из этих черепов? — спросила Люся свою бабушку, подходя к окну и выглядывая во двор. Там по-прежнему было многолюдно и шумно. Какое-то нездоровое столпотворение.
— В этом весь и ужас. Я была молодой, да ранней. Однажды я поругалась с мамой и ушла на улицу, вернее сбежала. Блуждая по городу, я раздумывала возвращаться или нет. Одной ходить скучно, спесь прошла, но гордость то осталась. Как вернуться? Прийти обратно, значит признать поражение. Но лучше иногда сдаваться, чем попадать в ситуации, которые навсегда могут изменить твою жизнь. На улице я встретила своих институтских друзей, скорее просто сокурсников. Они были навеселе, но ещё недостаточно пьяные, чтобы просто отправиться домой спать.
— Лизавета, присоединяйся. Пойдем посидим где-нибудь в укромном месте, — предложил сокурсник Вовка.
— Бусыгин, отстань. Ты же знаешь я не пью, — ответила я.
— Так тебе пить то никто и не предлагает. Так посидишь в тёплой компании. Идём, идём, — приобняв меня за плечи, он увлёк за собой. Шли мы не долго, на набережной спустились с моста и оказались в небольшом углублении под самым мостом. Парни немного расчистили место прямо ногами, распихали мусор, который там постоянно только прибывал. Неприятное местечко, но уже было довольно темно и, по сути, всё равно где быть, лишь бы не домой. Мы постелили газеты, которые нашли тут же. Сидели, пели песни, выпивали, рассказывали анекдоты, страшилки разные.
— В ваше время тоже были страшилки? — не удержавшись спросила Люся.
— Ты прямо как маленькая девочка, ну конечно же. Одна из таких страшилок обернулась прямо-таки провидением. Не помню, Петька Моторин, кажется, начал рассказывать: «Метро. Двери закрываются, интеллигентный человек хочет войти в последнюю минуту, но попадает только голова, всё остальное остаётся снаружи. Вагон движется, люди в безмолвном ужасе смотрят на голову, а она ехидно улыбается и смотрит на всех немигающим взглядом».
— Фу, жуть какая.
— Жуть оказалась дальше, когда Марина Куваева решила опереться рукой о землю, когда вставала, но рука соскользнула и попала на что-то скользкое. В испуге она одёрнула руку и упала, просто завалившись на это самое место. В ужасе она подскочила как подорванная, и закричала от страха. Парни посветили фонариком, и все увидели небольшую округлость, торчащую из небольшой лужицы в ямке. Дождём размыло, наверное, грунт, и оттуда на свет появилось это чудо. Студенты медики народ любопытный, стали раскапывать череп со всех сторон осколками бутылок, валявшихся тут-же. Накопали в общем, черепов десять, может больше, не помню уже. Девчонки и я в том числе стояли тут-же и наблюдали за происходящим. Один парнишка и рассказал о происхождении этих черепов на этом месте историю, услышанную им от старших родственников. Только почему их не нашли раньше — загадка, может земля постепенно выдавила останки или просто размыло дождевыми ливнями. В общем раскопанные черепа мы никуда не сдали, никому не показывали, Серёга Кондратьев сказал, что знает, что с ними делать. Тогда была мода на всякие альтернативные штучки. Продавали всё, что плохо лежало. Вот и из этих черепов, знакомый Серёги изготовил светильники. Мы все заработали на этом неплохие деньги. Но всё, что делается видимо не случайно, потому что, потом я узнала, что эта женщина, о которой я рассказывала, была моей бабкой. Не по прямой линии, конечно, двоюродной или даже троюродной, но тем не менее она мне приходилась родственницей. И жила она в том же доме, где мы сейчас живём. Я думала, что забуду об этой истории как о страшном сне, но не тут-то было. Весь ужас был впереди, когда я вышла замуж во второй раз, за Михаила, он в первый же год нашей совместной жизни притащил череп этой самой женщины в наш дом. Прямо мистика какая-то. Я попросила его убрать это безобразие из моего дома, требовала, чтобы он помог захоронить где-нибудь эти останки. Но он постоянно от меня отмахивался, пока не начались в доме разные странности твориться. Он сам испугался, но вместо того, чтобы послушать меня, спрятал этот череп-светильник в подвале дома.
Отрывок из романа
Также на моём канале
Миниатюры