Она, одетая в домашний махровый халат, вышла из подъезда, решительно подошла к нему и сказала:
- Мужчина, я за вами наблюдаю из окна уже целый день. Что с вами происходит?
- А что происходит? – испуганно посмотрел он на неё.
- Почему вы всё сидите и сидите на этой скамейке? Ведь вы же не из нашего двора! Так?
- Ну, кажется, так?
- Что, значит, кажется?
- Женщина, что вы от меня хотите? - растерянно спросил он.
- Я хочу узнать, вам, случайно, не нужна помощь?
- Мне? – Он уже удивлённо посмотрел на неё, затем виновато улыбнулся. - Зачем мне помощь?
- Я же говорю, что я наблюдаю за вами почти целый день. - Она поёжилась от внезапного порыва вечернего холодного ветра. – Вы сидите здесь, и озираетесь по сторонам, как будто не понимаете, что происходит.
- А откуда вы за мной наблюдаете?
- Из окна. Вон из того. – Женщина показала рукой на девятиэтажку, стоявшую рядом. – Вы почему здесь целый день сидите?
- А что, здесь сидеть нельзя? – Он опять посмотрел на неё странным непонимающим взглядом, и женщина ещё больше заволновалась.
- Можно сидеть. Но… Скажите, мужчина, а вы помните, где вы живёте?
- Помню.
- Точно?
- Конечно, точно. А… Вы, наверное, думаете, что у меня что-то с головой. Что случился провал в памяти? Вы подумали, что я заблудился?
- А разве нет?
- Ну, как вам сказать, женщина… - Он глупо улыбнулся. - Я, конечно, заблудился, но только не в пространстве. Я прекрасно помню и свой домашний адрес, и своё имя, и фамилию. Кстати. если что, у меня сейчас и паспорт при себе. В кармане лежит. Вам показать?
- Не надо… Зачем мне ваш паспорт?.. - Женщина несколько секунд помолчала, потом осторожно спросила: - А где вы тогда заблудились, если не в пространстве?
Он помолчал, потом пожал плечами.
- Кажется, в жизни я заблудился...
- Это как понять?
- Это сложно понять, – удручённо кивнул он. – Очень сложно. Поэтому я и сижу здесь. Думаю, в каком направлении мне идти дальше. Топать по старой дороге, или начать протаптывать новую.
Женщина опять зябко поёжилась, и он обеспокоенно заметил:
- Женщина, а вы почему так легко одеты? Вам не холодно?
- А вам? – спросила она.
- Мне? – Он неуверенно пожал плечами. – Если честно, то я не пойму... Я сегодня совсем не чувствую погоду. Почему-то… Как будто тело не мое вовсе…
- Как это? – Она опять забеспокоилась. - Вы же тоже легко одеты. Я вот стою с вами всего одну минуту, и уже застыла. А вы, наверное, продрогли здесь до костей.
- Нет-нет… - замотал он головой. - Вы идите домой, пожалуйста. И за меня не беспокойтесь.
- А вы?
- Что я?
- Вы так и будете здесь сидеть?
- Пока, да. – Он опять виновато улыбнулся. - Если вы, конечно, позволите.
- А чего мне позволять? Это же не моя скамейка. Но ведь ночь уже подкрадывается. Вас, наверное, жена ждёт? Есть у вас жена?
- Есть. Но она не ждёт. – Он увидел лёгкую усмешку, которая мелькнула на лице у женщины, и тут же добавил: - Нет-нет, вы не думайте, что у нас с ней всё плохо. У нас с ней всё хорошо. Просто, она сейчас занята полностью своей жизнью. Актриса она у меня. День и ночь в работе. Поэтому теперь у неё своя жизнь, а у меня как бы своя. - Он запнулся. – Но, если по правде, оказалось, что у меня своей жизни и нет. Совсем нет.
- Как это может быть? – Она посмотрела на него изумлёнными глазами. – Вы же, вон, живой. Значит вы живёте.
- Нет, теперь я не живу… Раньше жил. Когда помогал жене двигаться к её цели. А теперь, когда у неё в театре пошли дела, она полностью погрузилась в себя. И моя жизнь ей стала не нужна. Нет-нет! Что я опять такое говорю? - испуганно воскликнул он, – Вы не подумайте, что я жалуюсь. Я её очень люблю. И она меня любит. Просто ей пока не до меня. Она так долго искала свой театр, и вот - наконец - нашла его. Теперь ей надо очень много работать. Она ведь у меня уже не так молода, и поэтому ей надо много успеть. Понимаете?
- Не понимаю. - Женщина, открыв рот от изумления, смотрела на этого странного мужчину. – Честное слово, я вас совсем не понимаю.
- Да как же вы не понимаете? – возмутился он. - Она же сейчас находится на взлёте. Ей мешать нельзя. Она даже сейчас дома сидит и работает над ролью. Бедная… Как ей сложно…
- Господи… - В глазах у женщины вдруг появилась жалость. - Мужчина, вы что, блаженный, что ли?
- Что? – Он замер. - Какой блаженный? Почему я блаженный?
- А как вас ещё назвать, если вы думаете только о жене, да о жене. А о себе вы когда-нибудь думали?
- Так я же здесь и думаю о себе. Сижу на этой скамейке, и пытаюсь понять - кто я, где я, и зачем я?
- А почему вы здесь думаете, а не дома в тепле? Ах, да… - Она усмехнулась. - Там у вас жена… Боитесь её потревожить… Мне интересно, пятьдесят лет вам, наверное, уже есть?
- Есть. Недавно исполнилось. И что?
- А по вашему разговору вам лет пятнадцать, не больше. – Женщина уже почти дрожала от холода. - Господи, я тут с вами совсем замёрзла. Мужчина, вы, пожалуйста, не позорьтесь, уже. Идите домой. А то простудитесь и умрёте, и думать о себе уже не сможете.
- Хорошо. Если вам неприятно на меня смотреть из окна, я уйду. – Он поднялся со скамейки и вдруг удивлённо пробормотал: - А ведь действительно стало холодно. Пойду, зайду в какой-нибудь бар, или кафе. Погреюсь.
- А вот это правильно, - закивала она. - И закажите там себе выпить, что-нибудь покрепче. Чтобы не заболеть. А ещё лучше, напейтесь там как следует, придите домой и покажите жене, что вы - настоящий мужчина.
- И как это показать?
- А так. Скажите ей: «Работать надо на работе, а дома надо быть женой для мужа!» И всё.
- И всё? Так просто?
- Ну, некоторые ещё, когда сильно пьяные, кулаком по столу бьют. Но вы не сможете, я знаю.
- Не смогу… - Он вдруг улыбнулся. - Я бы, лучше, кофе сейчас попил, горячего. Вместо алкоголя. И сразу бы спать лёг.
- После кофе - спать? После него разве уснёшь?
- Я усну. Вы идите, идите уже… Вы вся трясётесь от холода. Не переживайте, я сейчас тоже пойду.
- Господи, бедолага какой, - простонала она. - Другой бы на вашем месте бабу себе путную нашёл бы, а вы всё со своей артисточкой маетесь.
- Эх, зря вы так, женщина… - Он решительно встал со скамейки. – Ничего вы не понимаете в искусстве. Кстати… - Он полез в карман, достал оттуда какой-то конверт и сунул его женщине в руку. – Вот возьмите. Это вам.
- Что это? – с недоумением спросила она.
- Входной билет, - гордо ответил он. - Через пять дней у моей жены премьера. Сходите, посмотрите. И вам сразу станет стыдно за ваши последние слова. Кстати, её фамилия Бурыкина. На афише прочитаете, кого она играет. Всего вам доброго.
Он развернулся и медленно побрёл по тротуару прочь.
- Точно, блаженный… - пробормотала ему в след женщина. – Блаженный, каких ещё свет не видывал… Прямо, аж сердце от жалости заходится…
