Как я и обещал недавно, расскажу о новом капитане. Он этого достоин. Хотя согласно известного рекламного плаката, не очень понятно, кто чего и за что достоин.
Почему достоин наш новый капитан? Хотя бы потому, что он оказался Героем Социалистического труда. Звание было очень почетное, хотя иногда заслуженность такого высокого звания вызывала сомнения. Об этом расскажу в другой раз.
Возрастом он был гораздо старше моего, опытность его не вызывала сомнений. Я старался ловить каждое его слово. Не часто приходится работать с такими заслуженными людьми.
Но в быту он оказался очень простой. В кают-компании говорил об обычных бытовых вопросах. Еще он оказался продвинутым в диетологии. От него я впервые узнал о раздельном питании: белки отдельно, углеводы отдельно. Сам он неукоснительно следовал такому принципу, и всем своим видом подтверждал его прогрессивность. Хоть росточку был небольшого, но жилистый, как сжатая пружина. Видно, что здоровья и энергии у него с избытком.
Избыток он использовал опять же на благо здоровья – нарезал круги по главной палубе вокруг комингсов трюмов.
Руководил мудро: никому никаких советов не давал, ничего ни у кого не спрашивал. Тихо делал свое капитанское дело: вывел судно из Мариуполя, простоял на мостике на вход-выход из Суэцкого канала. Выдал лоцманам сигареты сколько посчитал нужным. Сколько - я не помню, не вникал и не участвовал.
Marlboro канал – так в народе прозвали Суэцкий канал потому что местные лоцмана, и все торгаши, побывавшие на борту во время транзита, постоянно просят дать им сигареты Марльборо.
Да еще был вынужден побеседовать с агентом в Порт-Саиде по поводу неприятного инцидента. Подробности инцидента оставлю до следующего случая.
Больше я капитана не видел до прихода в Китай. Полагаю, что вместо передачи своего богатого опыта управления судном он предпочел обучать меня морской практике методом погружения.
Надо сказать, что я от недостатка внимания с его стороны нисколько не страдал, и даже прекрасно обходился. До поры до времени.
Чем же занимался наш Герой социалистического труда? Надо думать, тем же, чем и раньше на других судах. Употреблял крепкие напитки. Не помню, что там у нас имелось в кладовке, не имеет значения. Надо отдать ему должное, не зеркалил. Нашел себе напарника в лице старшего механика. Закрылись с ним в каюте и не показывались до прихода в Китай. Еду им носила в каюту буфетчица, она же забирала грязную посуду. Машинная команда, очевидно, также обходилась без своего руководителя.
Но вот однажды...
Судно уже проходило Сингапурский пролив. Я находился на мостике, на своей ли вахте, на чужой ли, подменяя капитана, не помню точно. Движение судов там интенсивное, требуется, чтобы кто-то из старших офицеров находился на мостике. Капитан не интересовался, где находится судно, поэтому на его руководство рассчитывать не приходилось. Кто плавал, знает. Кто не плавал – для того помещаю карту Сингапурского пролива.
В это время на мостике появился анахронизм нашего времени, а тогда еще очень даже ценный член экипажа, - начальник радиостанции. Он был воодушевлен радужными надеждами, с которыми ему предстояло вскоре расстаться. Он только что получил разрешение пароходства на заход в Сингапур, которого экипаж ждал еще с Мариуполя, когда мы начали грузить прокат на Китай. Капитан послал запрос в наш ХЭГС (хозяйственно-эксплуатационная группа судов), чтобы разрешили зайти в Сингапур для закупки снабжения. Список снабжения сочинили, придумав что нам такое нужно, что нигде, кроме Сингапура получить невозможно. При этом все прекрасно понимали, что заход в Сингапур нужен для приобретения ширпотреба в всем известных торговых центрах. Названия запамятовал, редко там бывал. Кто помнит, прошу дополнить информацию.
Пароходство хранило молчание, как в рот воды набравши, и вдруг разродилось. Телеграммой, которую принес ошалевший от счастья радист.
Но радоваться-то было нечему. Сингапур был уже на траверзе, то есть мы уже проходили мимо. Я понятия не имел, с кем связываться, чтобы получить разрешение на постановку на якорь у местных властей и куда становиться. Это прерогатива сугубо капитана.
Попробовал позвонить ему по телефону. Тишина. Послал матроса стучать в дверь. С тем же результатом. Ну и проехали мимо. Телеграмму повесили на дверях его каюты.
Не знаю, когда она дошла до адресата. Через несколько дней узнал от начальника рации, что капитан все-таки ответил спустя какое-то время, что-то примерно следующее:
«Спасибо за подтверждение захода в Сингапур. Командование судном еще раз проверило необходимость заказанного снабжения и приняло решение, в целях экономии валюты, отказаться от закупки в Сингапуре и дождаться прихода во Владивосток, где можно получить аналогичные виды снабжения по внутренним российским ценам.»
Вот это забота о родном пароходстве. Так патриотично мог ответить только настоящий Герой Социалистического труда. И только под влиянием запоя. Иначе бы нипочем не отказался от захода в Сингапур.
Но до Владивостока нам еще предстоял заход в Китай. И капитан со стармехом продолжали сидеть взаперти в капитанской каюте, отстранившись от всех судовых дел.
Само собой, документы на приход в Китай мы подготовили и даже как-то с начальником рации сумели согласовать с местным агентом разрешение на заход. Ну а с лоцманом на вход проблемы у меня не было. Лоцман даже не спрашивал, кто командует судном, капитан или старпом. В общем, благополучно пришвартовались, и началось оформление прихода.
Но тут узкоглазые проявили любопытство, а почему это капитан лично не присутствует при встрече с властями. Ссылки на состояние здоровья не помогли. Они хотели убедиться, что капитан жив и невредим.
Долго пришлось мне стучать пяткой в дверь, пока оттуда не донеслось мычание. Несколько раз повторил ему, что без его присутствия власти не разрешат нам «свободную практику», то есть не дадут разрешение на операции в порту. Капитан обещал вскоре прийти. Я вернулся в приемную.
И вот, улыбки, смех присутствующих, аплодисменты. Китайцы рады появлению капитана. Капитан заходит в помещение, в белой рубашке с эполетами, и в белых же шортах, с вывернутыми наизнанку карманами. Источает улыбку и аромат хорошего одеколона. В общем, все рады и счастливы. Как говорится, хэппи энд.
А там уже и до Владивостока рукой подать. Конец рейса. Смена экипажа. Получение долгожданного отечественного снабжения.
И вот мы уже собираем вещи ехать домой. В каюте работает телевизор. Вдруг слышу в новостях:
"Верные президенту воинские части открыли огонь по зданию Верховного Совета."
Я не пойму, что случилось, гражданская война что ли. Бегу к капитану, поделиться тревогой.
А он уже в курсе. Может, раньше уже узнал подробности.
Говорит: «Так им надо, коммунякам.»
А капитаном в то время, да еще Героем соцтруда, было стать невозможно, не будучи членом КПСС. Вот так, в одно мгновение, наш капитан «перестроился», к чему нас призывал бывший Генеральный секретарь КПСС М. С. Горбачев, перестроившийся в первую очередь сам.
Не сомневаюсь, что с такой молниеносной реакцией этот капитан вскоре заслужил новое звание – Герой капиталистического труда. Или такого нет? Звучит как-то не очень благозвучно.
Но я больше ничего о нем не слышал. Врать не буду.
Спасибо за прочтение и комментарии.
