Лето 42 года выдалось дождливым и холодным. Дожди лили неделями, , вместо дорог- жидкая каша из грязи. В огородах грядки плавали в воде, бледно-зеленые макушки ботвы моркови тянулись вверх, хотели тепла и солнышка. Картошку успели окопать до начала ненастья. Да что толку. Чахленькая ботва как будто кричала, что урожая в этом году ждать не приходится. Дарья смотрела на свой огород и чуть не плакала.
- Неужели голод ждет семью в этом году. Хлеб по карточкам, а уж если и картошки вдоволь не будет, чем всех кормить буду. В поле просо посеяно, там земля песчаная, растет вроде хорошо. Но караулить надо. Много людишек развелось, готовых на чужое позариться.
- Да погоди, мама. Может распогодится, отойдет все.
Надя тоже переживала, но старалась хоть как-то успокоить мать. Ведь она ничего все равно не сделает
- А вот про просо ты правильно говоришь. Караулить надо. Сейчас еще рано, а вот как зерно нальется, так мальчишек надо будет посылать. Васька то работает сейчас. Надо с Бориской поговорить, чтоб бригадой ходили караулить, с улицы у многих там посажено в поле. Кто картошку сажает, кто сеет. Хоть все равно, наверное, не углядишь, если кто-то задумает украсть.
Мать с дочерью собрались на работу и перед уходом заглянули в огород. Ох уж эта погода. Тепла бы скорее. Надя, скоро уж месяц будет, как работает счетоводом. Освоилась. Действительно сложного ничего не было. Один раз показали что нужно делать, так и поняла сразу. Первое время начальник проверял за ней, все ли правильно считает девчонка, убедился, что внимательная, аккуратная попалась. Больше и проверять не стал.
Только как в такую непогодь сенокос ставить! Скосить-то скосишь, а высушить не получится. В этом году всем колхозам планы довели большие. Все ждали солнышка. Уже была договоренность с промышленниками, что те помогут рабочими на сенокосе. Начальник и в школу сходил. Старшеклассников тоже на подмогу направят.
И вот наконец-то дождались! Вечером сменился ветер, подул с запада, раскидал все черные тучи, очистил небо. А утром заиграли солнечные лучи, над лугами от сырости пар поднимается. Сушит, сушит солнышко землю матушку. День постоит такой, а завтра и косить можно начинать, Долго ждать нечего. Кто знает, сколько вёдро простоит.
Начальник заглянул в каморку, где работала Надя. Сейчас ей и делать-то особо нечего.
- Ну, Надюха, скоро привалит тебе работы, только успевай считать. Видно Бог услышал молитвы. Говорят, что ходили молиться деревенские бабы в поле, просили погоду. Вот так, хочешь верь, хочешь не верь. А смотри-ка солнышко выглянуло.
Надя пожала плечами. Она считала себя атеисткой, в молитвы не верила. Хотя надо признаться, что в сложных ситуациях просила Бога помочь. Молитв не знала, просто про себя просила, словно с отцом разговаривала.
Вот и сейчас она сидела и думала
- Господи, сделай так, чтоб погода хорошая была, чтоб картошка уродилась, лук, морковка, свекла.. А то как жить то будем. С голоду умрем. Говорят, что норму хлеба урежут. И так уж немного получаем. Не хватает хлебушка. Маме дай здоровья. Руки у нее болят. Стонет по ночам. А ведь не старуха еще. Да и старухе, бабушке Овдотье тоже здоровье надо. Хорошо, что к лету поправилась.
Надины думы текли, словно ручеек по камушкам, где-то быстро перескакивали, где-то останавливались, попадали в круговорот.
- Зинка какая выросла деловая. 10 лет ей исполнилось. По дому все дела видит. С Сёмушкой как большая водится, таскает его везде за собой. И накормит, и спать уложит. Козу доить научилась. Только бабушка не дает ей, говорит, что не все молоко выдаивает. А Ниночка какая нянька. Машу теперь и не приводят никогда. Все там. Хорошо хоть Нина сытая. Поэтому и не хочется Ниночке домой. Но все равно скучает. Прибежит вечерком, когда мать дома, посидит около нее, а потом опять в чужой дом.
От детей Надины думы переметнулись к отцу. Как он сейчас там воюет. Последнее письмо от него было совсем недавно. Как всегда вымарано цензурой. В одном месте Надя смогла прочитать” Ржев”. Она поняла, что отец сейчас там. Отец писал, что там тоже идут дожди. Фразу, что трактора вязнут на полях она расшифровала, что танкам в такую непогодь тоже трудно. Тяжелые машины вязнут, как в болоте. За этот год девушка научилась читать между строчек, понимать, что хочет сказать отец.
Вот уже второй год идет, как началась война. Теперь уже никто не думал, что она скоро закончится. Теперь больше заботил вопрос, как выжить в это непростое время. Опять заглянул начальник, сказал, что пора собираться домой. Ни часов, ни радио в комнате не было. Наде каждый раз приходилось ждать своего руководителя, чтобы узнать об окончании рабочего дня.
Как хорошо выйти из полутемного помещения на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Солнышко сегодня поработало на славу, земля подсохла. Конечно не везде еще высохло, но по обочинке идти было сухо. Если завтра так будет, на работу можно идти в туфлях а не в этих большущих резиновых сапогах.
Васька в этом году тоже устроился на лето работать. Непривычно было ему, засоне, вставать по гудку, но ничего привык. Бориска жалел, что на рыбалку они, как прежде с братом не ходят. Друзья Борькины к рыбалке не приучены. Придут на Волгу, всю рыбу только распугают, кричат, шумят, а то еще и купаться полезут. Одному приходилось мальчишке ходить рыбачить. Просил бабушку, чтоб разбудила его на утренней зорьке. На озера пробовал ходить, да не понравилось. Ловятся плотвички да изредка сорожка попадется. Только время вести. На Волгу бегал. Мать ругалась, мал еще один ходить. А ну как чего случится.
Вот и сегодня за ужином Борька попросил Овдотью, чтоб разбудила его пораньше.
- На Волгу только не ходи. Вон возле дома отдыха на Юринском рыбачь-
сразу же заявила Дарья. Борька согласно кивнул головой, а сам про себя подумал
- Как бы не так. На Волгу побегу. Все равно ведь не узнаешь.
В делах и заботах проходило второе военное лето. Несмотря на войну жизнь продолжалась.