Детство - это самый долгий период в жизни человека. Вспомните, каким длинным казался учебный год. Как тянулись минуты урока. Какая пропасть времени отделяла начало первой четверти от осенних каникул. Десять лет учебы в школе казались бесконечными. А вот праздники, каникулы и выходные пролетали мгновенно. Ко всему этому добавлялось ощущение своей полной ненужности миру взрослых. Хлопот с нами не оберешься, а радости от нас с гулькин нос. И самое главное, нас никто не принимал всерьез.
Даже в книгах дети были либо досадной помехой, либо "вспомогательным персоналом". Стать капитаном судна можно было только в том случае, если на нем не осталось ни одного взрослого офицера. Если и повезло отправиться на остров сокровищ, то лишь в качестве юнги, то бишь - мальчика на побегушках. Хочешь сражаться на баррикадах, полезай собирать подсумки убитых солдат под пулями. Хочешь приключений, будь любезен выполняй поручения старших, а главное - внимай их умным речам и время от времени задавай глупые вопросы.
Поколение за поколением ждали юные читатели автора, в книгах которого дети сами будут принимать решения и сами их выполнять, не путаться под ногами у взрослых друзей и врагов, а самостоятельно раскрывать заговоры злодеев и менять ход истории целых миров, более того - умом и способностями многократно превосходить этих надоедливых взрослых, которые только и умеют, что командовать да поучать. И такой писатель, наконец, появился. Им стал русский советский писатель Владислав Петрович Крапивин.
Мне повезло. Я рос с книгами Крапивина. Сборник произведений этого писателя, "Летчик для особых поручений", подарил мне отец, когда я учился в классе четвертом. Затем я уже самостоятельно стал искать публикации Крапивина, в чем помогали журналы и в их числе "Уральский следопыт". И если Крапивин-сказочник и Крапивин-реалист открылись мне в упомянутом выше сборнике, то Крапивин-фантаст предстал передо мною в повести "В ночь большого прилива", впервые опубликованной в 12 номере за 1977 год.
Так получилось, что в 1976 году мои родители решили переехать с Урала в Крым. И там выяснилось, что на любимый всей нашей семьей журнал "Уральский следопыт" нельзя подписаться за пределами Урала и Сибири. Хорошо хоть, что редакция выручала таких бедолаг, высылая номера журнала почтой. И вот однажды почтальон принесла бандероль с очередным номером, в котором обнаружилась невероятно увлекательная повесть о приключениях одного взрослого, который на время стал мальчишкой, чтобы помочь своим друзьям спасти целый мир, погрязший в насилии, под властью Великого Канцлера, который неуязвим, ибо таково предначертание Белого Кристалла.
Конечно, тогда я не задавался вопросами, о которых упомянул в начале статьи, я просто чувствовал, что автор этой потрясающей истории не учит меня как себя вести, не призывает хорошо учиться и слушаться взрослых, скорее - наоборот. Вот смотри, словно бы говорит Крапивин, даже сказочный мир может быть жесток, потому что взрослыми частенько руководят корыстные интересы, жажда власти или боязнь утратить свое положение в пронизанном страхом обществе. И ты не обязан быть такими, как они, сам решай, что есть добро, а что - зло? Да и что тут решать, если твой друг умирает от раны, нанесенной взрослым дураком-гвардейцем, мудрый Звездный Мастер твердит о предначертании, которого не изменить, а погрязший в самодовольстве Великий Канцлер уверяет, что он, видите ли, бессмертен.
Конечно, в жизни все гораздо сложнее. Даже если у тебя есть рапира - а она у меня была - взрослого дурака и гада ею не окоротишь, ведь его охраняет предначертание, которое будет посильнее Книги Белого Кристалла. Об этом Крапивин писал в своих реалистических книгах, таких, например, как "Мальчик со шпагой". Однако ощущение, что ты в свои двенадцать- четырнадцать лет тоже человек и от тебя в этом мире тоже кое-что зависит, книги Владислава Петровича во мне поддерживали, за что я ему всю жизнь буду благодарен.
