«Сегодня маме 83. В три часа придет в гости. Боже, как пережить» – пишет на днях Таня.
«Матери нет на земле уже пять лет, а я чувствую вину перед ней, хотя знаю: она меня не любила» – признается Света.
«Мама хочет быть маленькой, висит на мне, не дает жизни» – делится в чате Рита.
Такие сложные чувства. Такие, к несчастью, узнаваемые.
А ведь Тане 50 уже, Свете почти 60, Рите под 70. Большие девочки.
Нас много – взрослых детей с претензиями к родителям. С дырой внутри.
Мы знаем, чего нам не хватило. Помним слова, которые нас парализовали. Видим во сне то, что нам не купили. Плачем от обиды, которую испытали в пять лет. Боимся того, что нас в три года напугало.
Нелюбимые дочери. Ненужные сыновья. Дети, которых не ждали и не хотели. Которые случились не вовремя и потому им были не рады.
Или наоборот – любимые дочери и долгожданные сыновья, которые с самого начала все делали не так. Расстраивали маму, разочаровывали папу.
Что эти мальчики и девочки слышали о себе и своих желаниях?
Да все то же самое, что вы можете услышать каждый день в общественном транспорте между 17 и 19 часами, когда родители везут малышню домой из садика. Или во дворе. Или в поликлинике. Или в гостях. Или на отдыхе.
Взрослые не стесняются – говорят громко:
– Не ори!
– Сколько можно!
– Иди отсюда!
– Хватит уши тут греть!
– Сам поиграй!
– Тебя тут только не хватало!
– Ишь, грамотей! Думать тут буду я!
– Нравится – не нравится, спи, моя красавица!
– Смех без причины – признак дурачины.
– Сколько ни дай – тебе все мало!
– Хотеть не вредно!
– Куда лезешь?
– Не делай так!
– Губозакатывающую машинку подарить?
– Почему Маша может получать «пятерки», а ты не можешь?
– Я – последняя буква алфавита.
Вы никогда ничего подобного своим детям не говорили? Все ваши дети желанные и запланированные? Завидую вам и аплодирую.
Потому что сама – говорила.
Хоть раз да сомневалась – родить или диплом защитить? Хоть раз да ляпнула что-то из этого списка. И еще что-нибудь, о чем и не вспомню. Думаю, все, кто бывал с детьми круглыми сутками, – ляпнули. У меня за плечами семь лет декретного «отпуска» и прекрасные сыновья, которыми я горжусь. Бесспорно, эти годы и этот опыт сделали меня лучше. Но быть идеальной родительницей у меня точно не получилось.
Став матерью, я постепенно стала больше понимать и ценить усилия своей мамы. Потому что руками потрогала сам процесс: бессонные ночи, тревоги и страхи, болезни, логопеды, школьные прогулы, сломанные руки и носы, первый алкоголь и сигареты, подростковый бунт и брошенный колледж. Конечно, было много радости и много открытий.
О себе, о людях и о жизни.
Одно открытие очевидное: воспитание детей – это каждодневный многолетний труд. Проект длиной лет в двадцать (в лучшем случае) с неясным результатом.
Ты можешь изо всех сил стараться, убиваться на двух работах, а 16-летняя дочь тебе скажет:
– Тебя никогда не было рядом, ты меня не любила.
И добавит лет через десять:
– Я не могу выйти замуж, потому что ты выгнала отца.
А сын, которого ты с рук не спускала до четырех лет и которому всегда оставляла лучший кусок, повиснет безработным на твоей шее и как-нибудь бросит:
– Я не просил меня рожать!
… Список претензий к маме и папе огромный.
Развелись, недолюбили, не обеспечили, не научили, не проконтролировали, слишком давили, неправильно кормили, чересчур любили, или, наоборот, мало обращали внимания.
У Риты, например, как раз история о холодной маме. Мама никогда особенно дочерью не интересовалась, занималась собой и своей личной жизнью. А на старости лет требует ухода, внимания и полного подчинения на основе того, что дала Рите жизнь и потратила на нее лучшие годы.
Мама Светы, наоборот, всю жизнь старалась девочку улучшить. Переделать. Непослушная дочка получилась, слишком живая, чересчур любопытная. Шкура на ней горела, каждый день приключения, вечное сопротивление правилам семьи. Били, стыдили, давили, контролировали, запрещали… До конца жизни попрекали и воспитывали.
Танина мама тоже не слишком о дочери пеклась. Встретила мужчину и ушла к нему жить, оставив дочку одну в 15 лет. Та в школу ходить почти перестала, чудом каким-то аттестат получила, всю жизнь сама к успеху карабкалась самым сложным путем под мамины: «Да куда ты лезешь? Ничего у тебя не получится! Зачем тебе это мужик? Зачем еще один ребенок?». Ни слова поддержки. А с детьми Тане свекровь всю дорогу помогает, мама раз в год в гости приходит – на свой день рождения.
Моя мама могла бы рассказать историю о холодной дочери. Она мальчика хотела вместо меня. Вернее, если быть точной, она уже вообще не хотела детей, но надо было подселенцев из квартиры как-то убрать, да и врач советовал родить ради здоровья. Всю жизнь потом обижалась на меня за холодность, скрытность и отстраненность. Странно, правда? Не было между нами теплых чувств, так и не случилось нужного разговора.
Сейчас понимаю: мама очень меня любила. Да, может быть вначале и не хотела рожать – старшие уже подростки, а тут хлопоты эти все, пеленки… Но ведь родила! Вырастила, ночей не спала, с ложечки кормила, лечила, отдавала все лучшее, что у нее было, сыновей моих нянчила. Сделала меня сильной и невероятно жизнеустойчивой. Ну и отмороженной немножко, слишком независимой.
«Никто не приходит ко мне на терапию и не говорит: «Я всю жизнь делаю больно своей маме. Я устал от этого», – прочитала недавно у одного психолога.
Вот тут до меня дошло: «нелюбимой дочерью» я была в своем воображении. Все мои обидушки растаяли как дым. Осталась огромная благодарность – к маме, к папе, к миру, к жизни.
Психологи любят давать такое задание: если общения с мамой нет или оно тяжелое, пойти к ней в гости без повода, поговорить, и обязательно обнять.
Мне уже некого обнять. И Свете – некого.
Надеюсь, Таня и Рита успеют.
P. S. Ставьте лайк и подписывайтесь на наш канал