“Симон же Пётр, имея меч, извлёк его, и ударил раба первосвященника, и отсёк ему правое ухо. Имя раба было Малх. Но Иисус сказал Петру: «Вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец? Тогда воины, и тысяченачальник, и служители иудейские взяли Иисуса, и связали Его»” (Ин. 18:10-12).
Стихи 10, 11. Хотя об этом событии сообщается и в Синоптических Евангелиях (Мф. 26:51, 52; Мк. 14:47; Лк. 22:49–51), только Иоанн пишет, что учеником, который вынул меч, был Симон Пётр, а того, кому он отсёк ухо, звали Малх. Поступок Петра вполне соответствовал его взрывному характеру и показал его готовность сделать то, о чём он говорил раньше: умереть за Иисуса (13:37). Его усилия были напрасными; только у двоих учеников были мечи (Лк. 22:38), и потому они не могли противостоять хорошо обученным и вооружённым римским воинам. Если бы не вмешательство Иисуса, ученики могли бы погибнуть.
Греческое слово махайра, переведённое как «меч», обычно означало короткий меч или кинжал. Другое греческое слово ромфаия означало длинный меч. В Септуагинте эти два слова иногда использовались как взаимозаменяемые при переводе одного и того же еврейского слова. Иногда махайра явно использовалось в значении короткого меча. Этим же словом назывался нож, которым Авраам собирался принести в жертву Исаака (Быт. 22:6, 10), и кинжал, которым Аод заколол Еглона (Суд. 3:16). В рассказе Матфея о взятии Иисуса под стражу, слово махайра используется не только для названия меча Петра, но для названия оружия воинов (Мф. 26:47, 51, 52, 55).
Как и в Лк. 22:50, в Ин. 18:10 сказано, что было отсечено правое ухо раба. В связи с этим возникает вопрос: почему Пётр отсёк Малху правое ухо? Высказывалось предположение, что Пётр пытался отрубить Малху голову, а поскольку тот успел уклониться, то меч отсёк ухо. Это предположение звучит вполне логично, даже если Пётр использовал короткий меч или кинжал.
Почему только Иоанн называет здесь Петра по имени? Ответить на этот вопрос сложно. Возможно, поскольку Иоанн писал своё евангелие спустя несколько десятилетий после написания Синоптических и Пётр к тому времени уже был мёртв, не было причины молчать об этом. Читателю следует быть внимательным к деталям, которые так любит Иоанн. Замечание о том, что Малх был рабом первосвященника, указывает на то, что Иоанн был знаком как с первосвященником, так и с его домашними (см. 18:16). Больше о Малхе ничего не известно. Согласно Лк. 22:51, Иисус «коснувшись уха его, исцелил его». Этим поступком, а также приказом убрать меч, Иисус, вероятно, дал возможность Петру и другим ученикам беспрепятственно уйти.
Он велел Петру: «Вложи меч в ножны». Согласно Мф. 26:52, после этого Иисус сказал: «Ибо все, взявшие меч, от меча погибнут». Иоанн же делает акцент на том, что Иисус по собственной воле шёл к Своему предназначению: Своей смерти. Затем Иисус сказал: «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» Можно было бы похвалить Петра за его смелость, однако его поступок был не только бесполезным, но и, по сути, отрицал то, ради чего пришёл Иисус (см. Фил. 2:8). Упомянутая «чаша» является образным названием смерти Иисуса и напоминает нам о Его молитве в Гефсиманском саду (Мф. 26:39; Мк. 14:36; Лк. 22:42). Она также напоминает нам Ин. 12:27, когда Иисус спросил: «Что Мне сказать? Отче! Избавь Меня от часа сего!» И затем Иисус объяснил, для чего «пришёл»: «на сей час». Иисус был намерен исполнить замысел Своего Отца, и не позволил Петру помешать этому. Отец дал эту чашу Иисусу; Его воля была в том, чтобы Иисус испил эту чашу до дна. Ничто, в том числе импульсивные поступки Петра, не должно было помешать исполнению Божьего замысла.
Стих 12. В отличие от Мф. 26:56 и Мк. 14:50 Иоанн не сообщает о бегстве учеников после ареста Иисуса, хотя накануне Иисус предсказывал, что все они рассеются, оставив Его (16:32). В тексте сказано, что, как минимум, два ученика возвратились после того, как покинули Его, и последовали за Иисусом (см. 18:15).
Римские воины, в том числе тысяченачальник и служители, это те, о ком было впервые сказано в 18:3. То, что служители названы «иудейскими», указывает на иудейских начальников, которые входили в синедрион, высший суд иудеев (см. 18:14). Тот факт, что первыми здесь названы римские воины, возможно, указывает на то, что они взяли инициативу на себя после действий Петра. Иначе они позволили бы храмовой страже арестовать Иисуса. Только Иоанн сообщает о том, что Иисуса связали (см. 18:24; Мф. 27:1, 2; Мк. 15:1). Как это обычно бывает при аресте, вероятно, Его руки были связаны за спиной. Но это было излишним, так как Иисус по Своей воле позволил взять Себя.
