- И в чем же заключается их волшебство? – скептически хмыкнула гостья. – Таки простенькие на вид…
- А ни ты ли засмотрелась на них? – мудро обронила Фотиния. – И наверняка отметила, что даже самые броские цветочки выглядят невинно. Эти простенькие скромницы говорят о рождении новой жизни и нового пути. Они просветляют мысли и направляют на верные поступки. Помогают преодолеть соблазны… В этом нежном цветке заключены сразу и жизнь и смерть, как сестры, как две стороны одной медали… - перечисляя достоинства нежной гипсофилы, хозяйка плавно расставляла разрисованные непонятными знаками глиняные пиалки.
- Жуть какая, - передернула плечами Лера. – Жизнь и смерть…. Мне обязательно пить их?
- Не бойся, мы будем пить каждого отвара понемногу…
Взяв одну из пиал, гостья покрутила ее в руках и, не разобрав затейливый рисунок, поставила на место.
- Иероглифы какие-то чудные... – цокнула досадливо.
Услышав такое признание, Фотиния насторожилась.
- Ты не понимаешь, что написано на чашках? – поинтересовалась осторожно. – Взгляни-ка на другие, - и, придвинув гостье остальные пиалки, замерла в ожидании.
Лера чуть ли не носом водила по чашкам, но без толку, таинственные загогулины не желали выдавать секреты.
- Глухо, как в танке, - вздохнула она. – Это плохо?
- Это странно… - откликнулась травница. – То, что дом показался тебе, означает, решение ты уже приняла и знала, зачем идешь. Но то, что рисунки остались закрытыми, говорит об обратном…
Ты чего-то боишься? Боишься пожелать не то, а потом жалеть об этом? Ведь так? В твоем сердце нет одного единственного решения, оно у тебя как бы раздваивается…
Видя, что гостья совсем поникла, Фотиния все поняла и, сжав прохладную ладонь девушки, ободряюще улыбнулась.
- Возможно, сильны предрассудки, которыми тебя пичкали в детстве, - произнесла она. – Так или иначе, сейчас начнем волшебное чаепитие… можно даже сказать ритуальное. Лепестки цветов помогут тебе разглядеть, что припрятано на самом дне твоего сердца. Пить будем не торопясь, закусывать вот этим печеньем, что выпекается на самой вершине горы на горячих камнях, впитывая в себя солнце, ветер и облака.
От солнечных лучей лакомство берет энергию, что побежит по венам и согреет холодные ладони и растопит льдинки в душе. От своенравного ветра, свободу мыслей… полетит твой разум, не скованный страхами и предрассудками, навстречу единственно верному решению. А облака помогут с легкостью найти правильный путь. Итак, ты готова?
Резко выдохнув, Лера качнула головой.
- Вот и славно, - хлопнула в ладоши хозяйка. – Рассказывай…
- А что именно? – растерялась гостья.
- Да все! С самого начала, как с мужем познакомилась, как женой стала и как трещина по сердцу прошла да не затянулась… Так до сих пор и кровоточит.
Голос ворожеи звучал ручейком, что бежит где-то высоко в горах меж замшелых валунов и высоких сосен. Бежит, журчит и выуживает из самых глубин события, которые давно уже забылись, то ли были, то ли нет…
И зачем вообще ворошить их? Вроде ничего значимого не несут в себе, но это только на первый взгляд. Порою неприметные и глупые мелочи могут стать благодатной почвой для будущих проблем.
Вот и выяснилось во время рассказа, что симпатию к Глебу Лера приняла за любовь. Так и ничего страшного; и из симпатии возможны большие чувства, но не в их случае. И к чему винить мужа? Глеб был сам молодой да глупый; у него свои взгляды на семью, которыми он пропитался, наблюдая за отношениями матери и отца, где не было место разным нежностям и поцелуям. Отец военный, в семье как на плацу, на котором жена и сын солдаты.
А Леру воспитывала одна мама и всю любовь отдавала ненаглядной доченьке. В точности, как и у Мишки, который рос без отца, но мама воспитала его настоящим мужчиной. Заботливым и умеющим любить.
Вот вам и уравнение с двумя неизвестными… Холодность Глеба оттолкнула, а Мишкина теплота притянула.
Как только эти простые и в то же время сложные истинны, достучались до гостьи, она запнулась на полуслове и притихла. Фотиния и не торопила ее, а молча придвинула очередную пиалу со следующим чаем. И вдруг непонятные загогулины на чашке шевельнулись…
Затаив дыхание, Лера зачем-то приложила палец к губам, словно боясь спугнуть зазмеившийся узор, и хотя подготовила себя к чему-то эдакому, но когда среди волнующихся завитушек открылся глаз и уставился прямо на нее, то не удержалась и, взвизгнув, сорвалась с места.
- Наконец-то увидела! – обрадовалась ворожея. – Говори, что там?
Но гостья, чересчур впечатленная внезапно открывшимся глазом, шумно вдыхала и выдыхала и обмахивала лицо ладонями.
- Ничего себе… - наконец-то смогла вымолвить она. – Как у вас тут интересно… Ой, чуть сердце не выпрыгнуло!
- Так что разглядела?
- Глаз! Как он из этих финтифлюшек вылез, ума не приложу… Но было очень неожиданно.
- Значит, око увидела… - задумчиво проговорила Фотиния. – И больше ничего? – спросила с надеждой.
- Нет, - мотнула головой Лера. – Остальные так и остались китайской грамотой… И что это означает?
Взяв вышитое полотенце, ворожея сняла с печи глиняный горшочек и плеснула дымящийся отвар в пиалу с глазом.
- Означает, что поняла ты, что и почему, но этого мало… - объяснила она. - Сердце твое молчит и не открывает замок, а подобрать ключи к этому замку сможет только время.
- И что теперь делать? – совсем расстроилась гостья. – Не получится помочь мне?
- Получится, - почему-то печально произнесла Фотиния. – Сделать то, что ты хочешь сейчас, это по силам.
- Ну, так и хорошо!
- Время покажет… Но скажу сразу, забыть Мишу у тебя не выйдет…
- Да как так? А ручей забвения… Мне же подруга рассказывала!
- У твоей подруги другой случай; убрать одностороннюю любовь проще простого. С тобой совсем иное дело! Михаил-то будет помнить тебя, и любить по-прежнему; его память с ним остается! Это вам двоим к ручью забвения надо. А твой возлюбленный ни за что не согласиться вытравить из себя светлые чувства.
- Вот фигня-то еще, - замялась Лера. – Тогда я не хочу больше видеть этот страшный сон.
- Тогда отпускай его!
- Да как?
- Отпей, - протянула пиалу Фотиния. – Но оставь мне глоток, и когда мы зайдем в твой сон, то не протягивай руку Михаилу. Просто отпусти его…
- Так просто? – принимая чашку, удивилась гостья.
- Не просто… - нахмурилась ворожея. - Еще слова прошепчешь; «Уходи любовь к другим берегам, не держи зла, отдаю тебя…» Запомнила?
Повторив слова, Лера кивнула, отпила отвара и уже засыпая, почувствовала, как Фотиния забирает чашку из ее рук.
Продолжение
Предыдущая часть
Начало