Прижмись к земле ушами,
таи ужас упавшей летучей,
не дыши на шорохи кошек,
неслышное моё очаровательное чудовище,
мелькающее в темноте на фоне звёзд.
Ты, моя маленькая, мой малыш,
нас осталось двое,
им смешна и противна наша любовь.
Мы прячемся под их кровлями,
под козырьками неласковых крыш
и вылетаем тёплыми ночами
охотиться на мошкару,
которая докучает двуногим,
кусая их нежные щёки
и кисти рук.
Кружимся, порхаем,
пока не набьём животики, чем пошлёт Бог.
Твоя красота мне безусловно ясна,
чёрный бархат твоего тела,
тонкие перепонки крыльев,
исчерченные небесными картами
далёких миров,
звёзды глаз твоих в тысячи световых лет,
твой плоский образ,
повторяющий портрет Всевышнего.
Как поделиться его красотой,
как рассказать о ней
голосом, вибрирующим на частотах
творения?
С кем, кроме того,
кто подбросил ввысь: «Лети!»?
Сегодня у них низкое атмосферное давление.
Оно прижимает к земле нашу пищу и нас самих.
Значит быть грозе.
Ты упала, любимая, под тяжестью чёрных туч.
Я рядом.
Сейчас.
Обниму.
И взмоем, смеясь, в темноту,
где навстречу глядят миллиарды таких же глаз.