--Все доченька, теперь будем ждать, если к утру не оклемается, то не жилец он на этом свете. Время дочка, время все покажет... А ты иди отдыхай, а я возле него подежурю.
-- Нет батюшка, вы еле на ногах стоите, вам отдых нужен. Идите отдохните, я посижу, а если, что я вас позову.
-- Хорошо милая, пойду немного отдохну, силы и правда на исходе.
Стася села на лавку и стала рассматривать незнакомца. Лицо белое, обескровленное, дышит тяжело, тонкие черты лица, черные брови в разлет.
-- Кто же ты? Кто с тобой такое сотворил? -- тихо спрашивала Стася. Но парень лежал тихо и безмолвно. Девушка оперлась о стенку спиной и прикрыла глаза. И сразу погрузилась в сон. Ей снилось яркое солнце, зеленая трава, лошади, много лошадей и она скачущая верхом, держится за гриву коня, а волосы у Стаси развиваются на ветру. И она смеется. Проснулась Стася от легкого шороха. Вспомнила, что в доме раненый незнакомец. Посмотрела, а он лежит и на нее смотрит.
-- Ну как ты? Как ты себя чувствуешь? -- Девушка опустила руку на лоб цыгану, горячий.
-- Пить, пить. Дай воды, -- прошелестел парень сухими губами.
-- Сейчас батюшку позову. -- Девушка хотела убрать руку
-- Не надо, не убирай, рука прохладная, так хорошо. -- прошептал незнакомец.
-- Я сейчас, я мигом за батюшкой. -- Девушка быстро вышла из комнаты.
-- Батюшка, просыпайтесь, там этот пришел в себя, лихорадка у него.
Дед Евсей быстро встал и вышел за двери. Цыган лежал в той же позе, только тихонько стонал.
-- Ну как ты, герой? Плохо тебе? -- Дед приложил свою сухую руку ко лбу больного. --Да , лихорадит тебя мил человек, ну сейчас станет полегче. Дед Евсей вышел из комнаты, а Стася подошла к больному и снова приложила руку ко лбу. Цыган притих, холодная рука девушки успокаивала лихорадку. Дед принес отвар, подсел к цыгану и попытался напоить больного. Но у цыгана не получалось, настой проливался мимо. Стася подбежала, схватила ковшик с отваром:
-- Батюшка вы его приподнимите и держите голову, а я буду поить. Цыган старался, пил целительный отвар. Потом обессиленный упал на подушки.
-- Ну давай, полежи, поспи. Теперь уж коли оклемался, то пойдешь на поправку.
-- И ты иди отдыхай дочка. Теперь уж я тут с ним сам справлюсь.
На утро приехал цыган, что ночью привез раненого.
-- Здорово дед, ну как тут мой чАворо? -- Спросил цыган.
-- Хорошо, твой чАворо, оклемался, жить будет.
-- Тогда я могу его забрать с собой?
-- Да ты что ополоумел, -- загремел дед Евсей. -- Да его двигать нельзя, опять кровотечение откроется. И лихорадит его вон как. Только напоили отваром. Все мил человек, иди отсюда, придешь через три дня. -- Напирал дед на цыгана, выпроваживая его на улицу.
-- Дед, какие три дня? Нам уходить надо!
-- Вот ты и уходи мил человек. Ты нам больного привез? А теперь в своей хате я за него отвечаю и говорю тебе нет. Не дам его ворушить. Давай, давай, гэть отсюда, понял? Через три дня. -- И дед закрыл дверь перед носом цыгана.
Больной не оправился и через три дня. Раны тяжело затягивались. После какого-либо движения начинали кровоточить. Дед составлял из трав мази, примочки. Накладывал на раны.
-- Время, всему лекарь время. Будем ждать.
Цыган молчал, о себе ничего не рассказывал, да никто и не спрашивал, видели, какой он слабый. На третий день за больным никто не приехал и дед вздохнул спокойно.
-- Пусть лежит, ему покой нужен, а не телепаться в кибитках.
Когда дед Евсей уходил далеко в лес за травами, Стася оставалась у постели цыгана. Она следила, что бы свежая вода всегда стояла под рукой у больного. Накладывала на раны свежие холстины, поила целебными отварами, которые готовил дед Евсей. Когда цыган не спал, Стася рассказывала ему всякие истории. Рассказывала про матушку, которую очень любила и по которой очень скучала.
-- Батюшка ведь еще молодой, ты не смотри, что он оброс бородой седой. Это его горе так к земле прибило. Матушку, мою, он очень любил, души в ней не чаял. На руках ее носил. А матушка красивая была, глаза огромные как васильки и русая коса ниже пояса. Любава, мою матушку звали. Когда ее не стало, мне тогда двенадцатый годок шел. При родах она умерла, а батюшки дома не было, когда все это началось. Я за соседкой побежала, а она не смогла помочь. Бились мы с матушкой почитай до самого вечера. А вечером батюшка вернулся, бросился к ней, но она его уже не узнала. Много крови потеряла. Но мальчика родила, слабенького, недоношенного. Матушка умерла вечером на заходе солнца, а братик мой умер на восходе. Так их вместе и похоронили. Отца было не узнать.
Стася посмотрела на цыгана,
-- Зачем я тебе все это рассказываю? Ты наверное даже не слышишь.
-- Рассказывай, я слушаю, -- тихо прошептал парень. -- Мне интересно.
Стася внимательно посмотрела на парня, пощупала лоб, лихорадки не было.
-- Ладно, слушай тогда. Батюшка очень изменился, перестал бороду стричь, за ночь стал белый, поседел. А когда матушку хоронили, его пришлось мужикам скручивать, он ее отдавать не хотел. Но матушку с Венечкой похоронили как положено. А имя братику я давала, батюшке не до этого было. Вот так вот теперь мы с батюшкой вдвоем и живем. О маме не разговариваем, это очень больно для батюшки. -- Стася сидела на скамейке опустив голову, ладошки сложила на коленях. Тихие слезы капали на маленькие руки.
-- Ты что плачешь? Не плачь, -- тихо прошептал цыган.
-- Я ведь тоже вырос без мамки и папки. Сирота я. Подобрали меня цыгане и к себе в табор забрали, -- прошептал парень сухими губами.
-- На вот попей водички, -- Стася схватила ковшик и помогла больному напиться.
-- А звать то тебя как? -- Спросила девушка.
-- Янко, ну или Яном. Как тебе больше нравится, -- еле слышно прошептал парень.
-- Ладно, отдыхай, не разговаривай, ты очень слабый. -- Стася поправила одеяло.
-- Янко. -- тихо прошептала девушка и улыбнулась......
Продолжение следует...
Спасибо что дочитали историю до конца
Кому понравилась история Ставьте лайки Пишите комментарии Подписывайтесь на канал
