Из рассказа Н. И. Тарасенко-Отрешкова о переговорах с А. С. Пушкиным по поводу издания газеты "Дневники"
В 1832 году, - пишет Н. И. Тарасенко-Отрешков, - я лично познакомился с Пушкиным и сейчас расскажу по какому случаю. Для того только я встречался с ним.
Эраст Петрович Перцов, искренно любивший Пушкина, в то время часто виделся с ним, часто говорил мне о нем, так что можно сказать, что мы друг друга достаточно уже знали. По откровенности Пушкина к г. Перцову, ему было известно состояние его денежных дел. В начале 1832 года, Э. П. Перцов, приехав ко мне, сказал, что Пушкин желает со мной познакомиться и посоветоваться.
Дело было в том, что оба они находили, что Пушкин, как знаменитый и любимый писатель, может с большой для себя выгодой и пользой для словесности издавать газету. Пушкин получил уже и предварительное дозволение от правительства издавать в большом виде ежедневную газету политики и словесности.
Опыт предшествовавших занятий Пушкина по изданию "Московского вестника" и "Литературной газеты" заставил друзей убедиться в несвойственности природы Пушкина к трудам постоянным и к занятиям неизбежным при издании журнала или газеты.
Пушкин искал себе товарища и обратился ко мне, по поводу чего, в том же 1832 году, я имел несколько совещательных свиданий с Пушкиным. Вот, между прочим, в чем состоял наш разговор.
Пушкин. - Вы признаете, что теперь становится у нас потребностью и публике и словесности издание газеты, в которой бы все благонамеренные отзывы находили место, в которой бы беспристрастно оценивались и свои, и иностранные произведения, - ну, словом, газеты, которая бы уважала свое собственное достоинство.
Такая газета будет иметь огромное влияние на установление правильных понятий в словесности. Конечно, для разнообразия и удовлетворения нынешних требований читателей нужно, чтобы и политический отдел нашей газеты был довольно полон и отчетлив...
Итак, кончим. Это дело у нас с вами пойдет ладно. Перцов говорил, что вы находите нужным иметь для газеты собственную типографию? Но на это нужны большие деньги?
Я. - Для издания ежедневной газеты собственная типография необходима. Перцов показывал мне смету нужных для того расходов. Сумма невелика. Если нужно, я готов ссудить конторе газеты до 2000 руб. Она в год или полтора, конечно, легко может выплатить эту ссуду. Но дело не в том...
Пушкин. - Знаю. Перцов сказывал мне, что вы останавливаетесь войти в дело, потому что опасаетесь меня...
Я. - Не вас...
Пушкин. - Ну, моего характера. Вы полагаете меня неуживчивым, думаете, что я поведу со всеми моими врагами страшную войну.
Я. - В деле важном должно говорить откровенно. Вы даете мне пример, и я им пользуюсь. Да, я опасаюсь не вас, не вашего характера, не даже ваших врагов, но ваших друзей. Не знаю, есть ли у вас враги личные, непричастные словесности. Но в словесности, назовите, кто не отдает вам полной справедливости - даже первенства?
Согласитесь, что этим немногие пользовались при жизни. Конечно, некоторые из многочисленных ваших друзей имеют недругов в словесности, они заведут бесконечные распри. Все это несовместно с назначением столь положительной газеты и ни к чему доброму не доведет.
Пушкин. - Они для меня угомонятся. Мы будем их унимать; а когда не уймутся, то скажу, что по уговору с вами от меня вовсе не зависит помещение статей в газете... Я полагаю, мы разделим так наши занятия: я возьму на себя все, что относится до словесности, а вы отдел политики и главное по всему заведывание... Разве вы на это не согласны?
Я. - Говоря откровенно, - нет. Для того чтобы отдел словесности шел безостановочно, необходимы срочные, постоянные ежедневные занятия. Это для вас будет обременительно, затруднит ход газеты, возьмет все ваше время, и русская словесность потеряет от того...
Пушкин. - Как вы меня отделали. Да как же вы полагаете это устроить?
Я. - Я составлю программу газеты и все сметы. Вы пригласите со своей стороны, а я со своей сотрудников; по получении вами от правительства окончательного разрешения на издание газеты, мы с вами составим законный акт о правах каждого из нас по этому нашему предприятию; необходимый капитал вношу я заимообразно.
Для того же, чтобы не остановить предварительных по сему действий, вы теперь же выдадите мне законную доверенность (помянутая доверенность или полномочие было выдано Пушкиным г. Тарасенко-Отрешкову. Она явлена законным порядком в 1-м департаменте с. - петербургской гражданской палаты 14-го сентября 1832 года, под № 202).
Когда же получится окончательное разрешение правительства, я возьму все труды на себя. Вы не будете иметь по газете постоянных занятий, и за все, что ни пришлете в газету, будет и от русской словесности, и от газеты большое спасибо.
Пушкин. - Да, это очень любезно. Но мне совестно обременять вас одного. По крайней мере, я должен взять на себя разбор вновь выходящих книг по предметам мне знакомым.
Я. - Если вздумается вам разобрать какую книгу, тем лучше. Но возлагать на себя обязанность: разбирать и разбирать поспешно и срочно выходящие книги, даже по некоторым частям словесности, будет для вас весьма затруднительно и представляет то же неудобство.
Пушкин. - Вы решительно меня бракуете.
Я. - Я решительно берегу вас для России и берусь работать и за вас, и за себя.
Вслед за тем были сделаны некоторые предварительные распоряжения. Требуемый в подобных случаях правительством примерный нумер газеты под заглавием: "Дневники. Политическая и литературная газета", был набран в типографии и представлен по принадлежности.
Когда составлен был помянутый примерный нумер "Дневника" и слухи распространились по городу об издании его в большом размере, Пушкин сказал мне, что он узнал, что Н. И. Греч готовится встретить новую газету сильными нападками.
При первом после того свидании моем с Пушкиным я имел с ним следующий разговор:
Я. - Вы видите, что я был прав, опасаясь только ваших друзей. Тот же день, - продолжал я, - заехал я к Н. И. Гречу и показал ему примерный нумер нашей газеты. Он, конечно, знал уже подробности об ее издании, но все остальное, вам сказанное, совершенно несправедливо.
Пушкин. - Могу уверить вас, что в подобном случае, нельзя было показать большего добродушия, как показал Н. И. Греч.
Я. - Он искренно желает вам лично всякого успеха, как знаменитому нашему писателю.
Пушкин. - Н. И. Греч даже дал мне хорошие советы на счет выбора лучших словолитень и наставление к лучшему устройству собственной типографии нашей газеты.
Впоследствии некоторые друзья Пушкина неоднократно подвергали Н. И. Греча наговорам, но Пушкин всегда признавал их несправедливость.
Выше объясненные противодействовавшие обстоятельства, сопровождавшие и предшествовавшие изданию журналов "Московского вестника" и "Литературной газеты", явились и при этом нашем предприятии издавать "Дневники". Они же были причиной тому, что я при самом начале вовсе отстранился от предположенного издания этой газеты.
После того намерение Пушкина издавать "Дневник" не имело дальнейшего хода. Но, спустя четыре года, он снова обратился к столь постоянно его преследовавшей мысли: основать повременное издание, на этот раз только не в виде газеты, а в виде журнала или обозрения (Revue).
Пушкин при содействии друзей в начале 1836 года, основал, наконец, подобный журнал под названием "Современник".
