Если бы соседке кто-то сказал, что это жестоко, что пёс понимает её слова, она бы не поверила, и напрасно – он отлично сознавал, что именно сказано, и что всё это именно про него!
Пёс очень старался понравиться, как-то убедить её в том, что он не помешает, ничего не испортит, не повредит, но… Но он уже знал, что даже это не помогает! Если люди хотят избавиться от тебя, даже если ты будешь самым-самым псоидеалом, это не поможет – выбросят! Просто выставят из машины, как его первые хозяева, которые собирались уехать в другую страну, а он им там был помехой, или как вторые, которые оставили его во дворе дома и уехали не оборачиваясь, каждый в свою сторону, напрочь забыв, что клялись в приюте собаку не бросать.
Пёс старался, но понимая всё это, чувствовал себя всё более усталым и старым. Нет, по годам он был всего лишь зрелым, взрослым, что такое семь лет для энергичного невелички-миттельшнауцера? Но по пережитому… ему казалось, что за его лапами тянутся тяжеленные камни, сковывая его движения, не давая даже голову поднять.
Когда приезжала та… та женщина, которая давала ему надежду и тепло, камни испарялись, исчезали и он снова ощущал себя настоящим и живым. Но она вновь уезжала, и его солнце становилось лишь воспоминанием.
-Ну, иди уже! Иди скорее! Что ты тащишься, как столетний дед! – Александр Павлович расслышал из-за забора голос соседки и нахмурился.
Странным образом возникло ощущение того, что ТАК разговаривать с собакой нельзя. Вот нельзя и всё тут! По крайней мере ему было бы страшно неприятно, если бы с ним так говорили.
-Ну, проходи, да скорее давай!
-Так, и чего это ты его шпыняешь, а? – соседка натолкнулась на строгий и колючий взгляд Мошенова и удивилась.
-А чё? Медленный такой! Да ты сам посмотри – едва ползёт!
Она вытянула из калитки серого лохматого пёсика и хмыкнула:
-Во! Нужен тебе такой?
Пес стоял понурясь, напоминая всей своей позой ослика Иа-иа, а потом устало вздохнул и поднял голову.
Нет, если бы не Пин и не та внучкина кошка, Александр Павлович ещё подумал бы – очень уж уныло выглядела собака, но…
Но сейчас уже кое-что изменилось и видел он не просто небольшого зверька, давным-давно одомашненного и приспособленного людьми для всяких разных нужд, а ещё некую личность, пусть не очень пока ему понятную, но явно испытывающую какие-то чувства.
Сейчас мы находимся в восьмой книге серии "Убежище".
Начало этой книги ТУТ
Первая книга этой серии начинается ТУТ.
И она, и все остальные есть в Навигации по каналу. Ссылка ТУТ
Короткие "односерийные" публикации можно найти в навигации по отдельным публикациям. Ссылка ТУТ
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Все фотографии в публикациях канала взяты из сети интернет для иллюстрации.
К тому же жена… она явно расстроится, если узнает, что собака пропала, ещё представлять всякие страсти будет, а ну как с сердцем у неё станет неважно?
-Нужен! – он и додумать до конца не успел, а уже тянул руку к поводку.
-Ну, бери, раз нужен! – соседка пожала плечами и вручила поводок Мошенову.
На её взгляд, это было глупо – вот ещё деньги да время тратить на всякое непойми какое, но с этими богатыми не разобрать! Вон, зять её тоже… четырёх кошек завёл, одна другой страшнее. Нет бы дорогую какую купил, чтоб котят продавать! Так нет, какие-то подобрыши драные. И дочка туда же: «Мам ты ничего не понимаешь!».
Так и хотелось сказать:
-Да куда уж мне! Я-то жизнь прожила, знаю, почём фунт лиха! А вы всё играетесь. Вот заведёте детей, сразу от дури избавитесь…
Хотелось, да сразу вспоминалось, что дача-то вообще-то зятя, да и деток у них уже двое, а у сватьи – зятевой матери, которая раньше тоже жила небогато, аж семь кошаков и собака трёхлапая. Дикие люди, дикие!
Одно хорошо – соседка всегда точно знала, когда лучше смолчать. Вот и сейчас она ничего Мошенову не сказала, ушла в дом, и оттуда позвонила его жене:
-Ну, собаку он взял. За последние дни и разговор ещё пять тысяч, и мы в расчёте. Лады?
Сообщение о приходе денег брякнуло очень скоро, и соседка радостно потёрла руки – что ни говори, а это была выгодная подработка! Она бы ещё от такой же не отказалась.
Александр Павлович не очень-то понимал, что именно ему делать с собакой. Ну, вот взял он его, а дальше?
-Эээээ, ну, пошли, в дом что ли зайдём? Посмотрим, всё ли там в порядке, а потом… наверное домой поедем.
-Домой? – вопросительно шевельнул ушами пёс. Он невесело обернулся на закрытую калитку. Нет, по той женщине, у которой жил, он точно не заскучает, но та, которая к нему приезжала… А вдруг она его не найдёт, и пёс больше никогда её не увидит?
Он потрусил за мужчиной, припоминая, что этот человек тоже связан с той его надеждой, от голоса и рук которой ему становилось так тепло.
-Да, они явно знакомы… - размышлял пёс, поднимаясь по ступенькам крыльца. – Она же отсюда меня увела. Может, мы ещё когда-нибудь встретимся?
Тяжёлая металлическая дверь распахнулась, и мужчина неловко махнул псу рукой.
-Ну, ты заходи… Теперь ты будешь тут бывать, когда мы с женой будем приезжать на дачу.
Пёс осторожно вошел, принюхиваясь, поводя головой из стороны в сторону.