Несмотря ни на что, посидели довольно славно; прямо как в старые, добрые времена. Для Глеба эти времена такими же и остались, а вот для Леры с Мишкой все переиначилось, и общаться по-прежнему получалось из рук вон плохо. Но волшебные пузырьки шампанского сделали свое дело; расслабили и закинули неловкость ситуации на самую дальнюю полку.
- Миха, оставайся у нас ночевать! – открывая третью бутылку вина, предложил Глеб.
Одновременно поперхнувшись, любовники уставились на разошедшегося не на шутку хозяина.
- А чего? – настойчиво продолжал тот. – Матрац на пол в кухне бросим и дадим храпака! – и, поймав недоуменный взгляд жены, добавил. – А Лера, пусть отдыхает; вон бледная какая, да и я с дороги устал…
- Оставайся, Миш! – тут же поддержала Лера и незаметно от мужа сложила в молитвенном жесте ладошки. – Вы тут допивайте, доедайте, я в душ и баиньки. Серьезно, чувствую себя не очень…
Дежурно чмокнув мужа, она быстренько слиняла с приятельской посиделки, и пока плескалась в ванной, мужчины вместе с едой и выпивкой перебазировались на кухню.
Вытянувшись на прохладной простыне, Лера облегченно передохнула. Теперь хорошо бы внушить себе; все, что произошло с Мишкой, это сон… Сон, который закончился и теперь надо возвратиться в реальность к мужу. Внушить и поверить…
Уже засыпая, вдруг поняла, с Глебом явно что-то не так, и Мишку он оставил намеренно, чтобы не ложиться с ней в одну постель, но докрутить до конца интересную мысль не успела и уснула.
Долго размышлять о поведении Глеба не пришлось; все открылось весьма обыденно и банально. На следующий день, проснувшись в пустой квартире, Лера обрадовалась одиночеству, прибранной кухне и помытой посуде. Но более всего ее порадовал командировочный баул мужа, который он сам разобрал и даже вещи выстирал и вывесил на балкон. Сварганив кофе с молоком, Лера устроилась на диване и, закинув ноги на журнальный столик, включила телевизор, по которому как обычно шла какая-то голубая муть, но эта муть отвлекала и успокаивала.
Но не тут-то было; мысль о разобранной сумке принялась настойчиво жужжать над ухом и жужжала до тех пор, пока Лера не вскочила и не понеслась на всех парах к этому чертовому баулу, что спокойно лежал в шкафу. Что заставило вытащить сумку и проверить каждое отделение и каждый самый малюсенький кармашек, она не знала. Наверное, интуиция…
Пачка трихопола, найденная в самом неприметном кармашке, заставила призадуматься о том, о чем давно догадывалась, но верить не хотела. Да и что означает это; догадывалась? За руку мужа не ловила, своими глазами не видела, а думки на то и думки, они разными бывают и не всегда верными. И что такого страшного в пачке трихопола? Ей во время беременности тоже его выписывали. Он не только от того, о чем она сейчас тут размышляет.
Присмотревшись к сумке, Лера нашла, что та нуждается в мокрой чистке. Бросив таблетки на кухонный стол, она тщательно намыла баул и повесила на балкон. Вот и отлично, а теперь надо включить дурочку, типа решила почистить сумку и таблетки там нашла, ну а дальше пусть уже Глеб выкручивается.
Муж вернулся домой к вечеру и, увидев на столе таблетки вроде как обрадовался.
- О, а я думал, куда они делись! – вертя в руках пачку, воскликнул он. – Где нашла? – обернулся он к жене.
- Баул чистила, они и выпали, - как можно равнодушнее отозвалась та. – Ты их пьешь, что ли? От чего? – и сердито стрельнула глазами.
- Да простыли в полях этих, - спокойно ответил Глеб. – Холод, грязь, вот и прицепилась зараза… И не ко мне одному.
- Что вы там всем полком от гонореи полегли? – насмешливо произнесла Лера.
- Ничего смешного не вижу! Теперь целый месяц лечиться… и никакого интима… А ты еще так смотришь, будто подозреваешь в чем!
- Не нервничай так. Надо лечиться, так лечись. Просто я подумала, что ты по мне не соскучился совсем…
- Да ну что ты, - наконец-то сподобился обнять ее муж. – Соскучился, конечно. А ты?
- И я соскучилась, - буркнула ему в плечо Лера.
Выдала эдакую полуложь, полуправду. Полу, полу…
Лечение мужа случилось очень вовремя, а углубляться в тему Лере явно не хотелось. Если у самой рыльце в пуху, то чего копать? Только самой себе яму выкопаешь…
Вскоре жизнь вошла в прежнюю колею, и о летнем безумстве вспоминалось как о сне, что явился в одну из жарких ночей.
«Это мне, наверное, приснилось,
Это был прекрасный, сладкий сон.
Сон, где мы с тобой влюбились,
Только сильно уж короткий он…
Днем июньским пролетело лето,
Осень хмурая меня осудит.
И не встретить вместе нам рассвета,
Сердце помнит, сердце не забудет…»
Наивные строки легли на бумагу, а слезы, упав на буквы, точки и запятые, превратили их в печальные кляксы. Мишка перестал приходить в их дом, и однажды Лера не выдержала и поинтересовалась у мужа; а куда, мол, подевался друг семьи, месяц ни слуху, ни духу.
- В командировку уехал, - странно взглянув на нее, ответил Глеб. – Я же говорил тебе…
- Не помню. А что же он и не попрощался даже?
- Срочно дернули, не до прощаний было. Да приезжает уже скоро.
Промычав что-то, Лера как можно равнодушнее кивнула, а у самой сердце сжалось. Не получалось забыть Мишку, не получалось, хоть и видит бог, старалась она.
В тот день посыпал легкий снежок и стоя за прилавком, Лера наблюдала за снежинками, вьющимися в свете огромного, старого желтого фонаря, что стоял один-одинешенек, пытаясь осветить пятачок после магазина и изредка выхватывая из темноты прохожих, что спешили в теплые дома.
- Лерок, может, чаю попьем? – оторвал ее от созерцания улицы Наташкин голос.
Кивнув, та снова уставилась в окно.
- И долго вы в гляделки играть будете, а? – наклонилась к ней подруга. – Позови, пусть зайдет! Битый час уже там стоит. Промерз либо до костей!
- Кто, фонарь? – вытаращилась Лера.
- Ты, мать, совсем того. Мишка вон на улице торчит, как флаг на бане! Думала, на него смотришь…
Вскочив, Лера бросилась было к двери, а потом вернулась на место.
- Нет, - упрямо мотнула головой. – Не стану звать… Если хочешь, сама позови.
- И позову! – резко ответила Наташка. – Нечего парню нервы мотать! Решайся уже! Или уходи от Глебки, или говори Мише твердое «нет»! Никак мечтаешь на двух стульях усидеть? Так не выйдет…
- Что, Глебу настучишь? – вскинула подбородок Лера.
- Да на фига мне это надо! – вспылила подруга. – Что там у тебя с мужем происходит, меня не касается. Но кого-то из них ты должна отпустить!
- А если я не могу!
- Если не можешь, то съезди к Фотине. Она поможет разобраться…
- Не верю я в эту муть!
- Твое дело, а я пойду, Мишку позову. Скоро уже закрываемся, покупателей нет, пусть чай с нами попьет.
Продолжение
Предыдущая часть
Начало