Предыдущая часть:
Мужчина, сидевший перед Тихоном, казался симпатичным на первый взгляд, но сильный запах испорченного продукта, напоминающий что-то гниющее изнутри, портил весь вид этого холёного и ухоженного человека.
Чистая и выглаженная рубашка указывала на наличие заботливой супруги, а руки с чистыми ногтями и гладкими пальцами подсказывали, что человек он вовсе не рабочей профессии.
Ещё в момент следования этого человека от калитки до беседки Тихон уже понимал многое. Шёл тот аккуратно, словно крадучись, пока не зная, как к нему тут относятся, скорее любил и умел этот мужчина создавать правильное впечатление о себе. Вернее, такое, которое ему будет выгодно. Вот и сейчас, присаживаясь, он хотел показаться Тихону более простым и вызвать какую-то жалость и сочувствие к себе.
Вот на чём живёт этот человек – на жалости, он её словно питается. Стараясь вызвать это чувство у окружающих. Правда удаётся ему это не всегда делать долго, так как наступает предел, когда выводят человека на чистую воду. И тогда он чувствует себя преданным, создавая чувство жалости уже в другом месте. Мужчина поздоровался и представился Казимиром.
‒ Мне очень ваша помощь нужна, может что подскажите, колдовство какое или наговор, я всё выполню, всё сделаю. Надо будет и на кладбище пойду, если скажите. Только помогите. Я всю жизнь мыкаюсь. Всё страдаю от женской алчности и меркантильности. Стараюсь оставить всё каждой даме, с которой так и не получилось построить крепкую семью, но тем всё мало.
Они словно фурии на меня налетают, стараясь отобрать всё, что появляется. Жизни мне не дают. Я понимаю, что может и я где-то виноват, но в том, что дети без отца оставались больше жёны виновны, это они не желали идти на уступки, что-то понять, где-то простить.
Уж такие дамы скандальные мне доставались. Намучался я, устал, а сейчас вот с новой женщиной сошёлся, жениться хочу, да помочь детей её воспитывать. Всё хорошо у нас, но те злыдни, будто завидуют может, а может что-то у них не клеится, мне палки в колёса вставляют.
Только я устроился на новую работу и начал зарабатывать, как бывшая тут же подала на алименты. Но вот когда мен тяжело было, ей не было дела до меня. Только деньги подавай, никакого сочувствия, ‒ Казимир пытался проникнуть в душу к человеку, расположившемуся у другого края стола.
Мужчина всё продолжал говорить, а Тихон смотрел не ему в глаза, а чуть ниже. Он прислушивался к тембру голоса, проникал в услышанный звук и уже прекрасно слышал, что человек может и сам не осознаёт, что врёт.
– Вы беды женщинам приносите, ‒ Тихон прервал Казимира странной для него фразой. Не привыкнув к таким встречам, тот оторопел, не зная, что ответить, – эта женщина, что сейчас рядом, пока не понимает, кого в дом пустила. Проблемы ждут её, а именно с детьми.
‒ Нет, не за этим я к вам пришёл, что же вы наговариваете, когда ничего не знаете, даже карточки, что я принёс не посмотрели, а уже клевещите на меня, – он возмущённо встал, желая уйти, ‒ а мне сказали, что вы помочь можете.
– Дети у вас больные рождаются или ещё хуже, умирают. Это от вас энергия боли идёт тем женщинам, что с вами судьбу связывают.
‒ Я не могу быть виноват, не я делал их больными и в смерти меня нельзя винить, это не моих рук дело, – он уже начал махать руками, стараясь оправдаться. Уж очень странным было нападение этого колдуна на него.
‒ Правду я сказал? А вы же не хотите её слышать, разве вы за помощью пришли? Нет, вы другой человек, вы хотите, чтобы я вам готовое решение дал, за вас всё сделал и наколдовал чудес, чтобы вам ничего делать не нужно было. Нет, так это не работает. Ваша жизнь – только ваша ответственность. Вы получаете по полной за свою жадность. Сколько бы не хотели обмануть и схитрить, а всё иначе выходит, вы постоянно в проигрыше, я прав?
Казимир, немного подумав, плюхнулся обратно на скамейку. Хоть и неприятно ему всё это слышать, только совершенно чужой человек всю правду ему говорит, словно видит его самое нутро.
– Да, может вы и правы, плохой я человек, что бы не делал, как бы не придумывал хитрый план, но у меня ничего не получается, ‒ уложив на стол обе руки, он опустил голову. Словно каясь и принимая, как есть всё сказанное.
– Не сказал я, что вы плохой, но есть за вами шлейф боли и страданий. Вы всё бежите от него, стараясь скрыться, а оно появляется там, где вы появляетесь вновь. Вы причина бед. Пока будите продолжать бегать, так и пойдёт ваша жизнь ко дну. Вы, кстати, не особо страдаете, а вот люди рядом с вами больше.
Из заднего кармана брюк мужчина достал фото трёх женщин и положил их стопкой перед Тихоном на стол. Тот разложил все три фото в ряд и разместил на первое два кусочка сахара, взятых из коробочки, расположенной справа от него. Затем он взял первый кусочек, оставляя второй всё также лежать на снимке.
Казимир всё это время с интересом смотрел на Тихона, удивляясь его работе. На первом снимке красовалась белолицая женщина с короткой стрижкой. Тут она улыбалась и была счастлива. Тихон заметил, что в поведении женщины точно есть позитив, она никогда не сдаётся.
‒ Свадьбы не вижу, но ребёнок есть, да и как-то странно, вижу подготовку к свадьбе. Будто собирались жениться, но в последний момент что-то помешало, – мужчина напротив на этих словах ухмыльнулся, опустив на мгновение голову, а после подняв её обратно. Он словно что-то совсем не собирался тут обнародовать.
‒ Да, она залетела, и я хотел жениться, но после встретил другую женщину, а с этой расстался, – он говорил, изображая раскаяние, но в его глазах не было искренности этих слов, вернее Тихон не заметил, чтобы мужчина вообще когда-то чувствовал за собой вину.
‒ А девочка у неё с большим пятном родилась. Вижу, что она много раз ездила на операции. Много выпало испытаний на долю этой девочки, а вот вас рядом с ней нет, да и помощи тоже не вижу от вас.
– Да мне не давала она общаться с дочкой, я просил, а та всё отнекивалась, запрещала.
‒ Казимир, вы не на суде, я вас казнить не собирался, но если врать и изворачиваться собираетесь, то сложно вам помочь будет. Вы сами себя своей ложью загоняете в такие сложные обстоятельства. Я вижу, что вы себе оправдания придумываете и верите в них, только не можете судьбу обмануть никак. Жизнь вас словно вниз ведёт.
– Может вы и правы, только не я же один во всём виноват, ‒ Казимир обижено посмотрел на Тихона, выпрямив спину и пытаясь найти более удобное место на скамейке, убрал руки со стола.
– Вы можете жить по совести в своей жизни, а других не трогайте, потому что руководить чужой жизнью не положено, да и осуждать тоже. Не женились вы на этой женщине не совсем потому что другую встретили, там меркантильная подоплёка имеется, правда? ‒ он испытавающе посмотрел на этого взрослого, казалось бы, человека.
– Ну да, да. Её отец работал на заводе замом и мог устроить меня в хорошее местечко, но сказал, что не станет этого делать, чтобы я сам поднимался и показывал на что гожусь. Он всё говорил, что я не перспективный, был против, чтобы я женился на их дочурке. Они состоятельные. Жанна ничего не потеряла, с ней рядом такие родители, что я там и не нужен.
‒ Помощи она у вас просила, только вы ей не помогали вовсе, а сейчас девочка выросла, вижу с вами общаться хотела. Ладно, ваше дело, – он положил одно фото на стол, взяв взамен него другое, ‒ ух, вот судьба у женщины, тяжело пришлось, настрадалась она.
Тихон на какое-то время перестал говорить, положив фото на место, располагая на него новые кусочки сахара из коробки. Посмотрев на снимок какое-то время, он вздохнул, прежде чем взять кусочек и принюхаться. Казимир всё это время молчал, с опаской поглядывая на лежащую карточку на столе.
– Запах тяжёлый, удушающий, горит что-то, она бежит по лестнице, а на руках ребёнок, рядом идёт ещё один. Вокруг суета, все выносят добро своё, выводят кого-то, кричат, а ей никто не может помочь.
Раннее утро совсем. Солнце ещё не встало, на улице снег лежит, зима значит. А после вижу картину: эта же женщина в роддоме. Её выписывают, наверное, она в отделении, где всем детей заворачивают, а ей гроб маленький отдали. У неё боль с годами не утихает и сейчас женщина сильно переживает по поводу гибели младенца. У него имя есть, родился мальчик живым. А вот вас на кладбище не вижу, не бываете у своего сына.
Другой ребёнок имеет множество заболеваний, одно из них приковало его к инвалидному креслу. Детей она сильно любит, всё старается для них, мать отличная. У третьего ребёнка тоже проблемы, зрение вижу, с глазом что-то.
‒ Да, он играл на стойке и напоролся на остриё именно глазом, потерял его. Сейчас ему протез поставили, и видит он только одним глазом. Про пожар правы. Мы жили с женой на третьем этаже, а над нами загорелась квартира, поэтому гарь и тяжёлый запах был точно. Только в чём тут я виноват? Она меня ненавидит, общаться не хочет, считает, что это я убил нашего ребёнка. Согласитесь, что это жестоко? Мало того, что бросила, да ещё и сплетни ходит рассказывает обо мне.
– Плохим вы мужем были для неё. Всё на неё надеялись, не были мужчиной радом, без вас ей лучше, она сейчас в достатке живёт.
‒ В дом переехала, обменяла квартиру. Мужика себе завела другого, про меня детям плохо говорит, – пока Казимир говорил, Тихон всё это время смотрел на мужчину, не отводя глаз.
‒ Если честно, то я не вижу пользы от посещения. Думаю, что вы зря приехали, но скажу вам своё мнение, а дальше вы просто будете решать, что вам делать и как поступать. Жизнь ваша и никто не сможет в ней что-то исправить, кроме вас.
У вас нет никакого проклятья со стороны, кроме вашего личного. Вы постоянно врёте, изворачиваетесь. Стараетесь себе выгоду привлечь любым путём. Вижу не только ваше это поведение, а семейное. Скорее всего такую линию поведения вы унаследовали от матери, впитывая с молоком.
Выгадывая и обманывая окружающих, вы навлекаете на себя беду. Взяли что-то у другого – нужно заплатить за это. Женщина вторая из-за вас потеряла малыша, она и правда вас ненавидит. Вы же в ту ночь с другой женщиной были, поэтому ей беременной пришлось ребёнка-инвалида на себе нести.
Третью я и смотреть не стану, у неё пока с детьми всё хорошо, но это только начало ваших отношений. Вы ей тоже принесёте вред. Так будете скитаться от одной к другой даме, ничего нажить не сможете, хотя и будете стараться обхитрить, но у вас ничего не остаётся. Вы с одной стороны что-то выгадаете, так у вас с другой стороны больше уйдёт.
Чтобы жить хорошо, вам важно себя менять, а это очень сложно будет. Врать перестать, когда вы всё это время так делаете, да ещё верите в то, что говорите, будет трудно. Но следует учиться говорить честно, как есть. Не винить себя в чём-то, но брать на себя ответственность в том, что произошло.
Я вот, что придумал, вы всю жизнь стараетесь у кого-то что-то взять, а теперь постараться нужно жить иначе. Заведите тетрадь и записывайте в неё каждый случай, когда вы добро сделали. Доброе дело должно быть за ваш счёт произведено. Как накопите сто положительных событий за свою жизнь, увидите, станет всё меняться вокруг, – Тихон собирал карточки со стола на последних словах, а Казимир сидел изумлённый и внимательно слушал.
Мужчина приехал за каким-то колдовским решением его вопроса, а тут его воспитывали, да говорили, как нужно правильно жить. Когда он возмущённый приехал домой, то вовсе не стал делать так, как сказал ему Тихон.
Лишь после своего увольнения с работы и после того, как один из детей его новой женщины сильно заболел, он подумал, что может быть и правда именно он приносит вред женщинам. Однажды Казимир стоял в продуктовом магазине, где перед ним бабушка отчаянно искала кошелёк, желая расплатиться за булочку хлеба и килограмм сахара.
Он решительно достал свои деньги и расплатился, успокаивая бабушку, что ему это ничего не стоит. По дороге домой мужчина приобрёл тетрадь, записав туда своё первое доброе дело.