Мы немного рассказали о легких полевых орудиях той войны. Что у нас было с боеприпасами к этим орудиям?
Иногда они были достаточно… любопытными. Например, в 1870 году на вооружение был принят новый тип снаряда — шароха, имевший в головной части сферическое ядро.
При стрельбе эти снаряды должны были рикошетировать и тем самым наносить большой урон живой силе противника. Однако боевые действия показали низкую эффективность этого боеприпаса, и он постепенно был выведен из боекомплекта орудий. В том же году на вооружение был принят разработанный комиссией под руководством В.Н. Шкларевича новый образец шрапнели. Введение диафрагменной шрапнели позволяло отказаться от картечи и при искусной стрельбе восполняло недостатки гранат. Для примера рассмотрим четырехфунтовый боезапас. Бронебойные (и прочие аналогичные снаряды этого вида) в их боезапасе отсутствовали, танков не было, броненосцы по суше не гуляли, крепости из бетона пока еще не строили. Да и сам боезапас немного отличался от современного. В армии использовали два основных вида боезапаса: гранаты и шрапнели.
Четырехфунтовая граната имела корпус, длиной около 175-мм и весила почти 6 кг. Из них 3кг приходилось на толстостенный чугунный корпус, 2 кг на свинцовую оболочку, 200 грамм на ударную трубку, а, на разрывной заряд приходилось всего 200 грамм черного пороха. Такой снаряд «фугасным» не назовешь, просто разрывной снаряд с достаточно слабым фугасным действием.
Вся стрельба велась исключительно чугунными гранатами с головным ударным приспособлением «прусского образца». Несмотря на несовершенство, этот механизм при аккуратном обращении действовал удовлетворительно.
Действие немецких гранат против гражданских построек было удовлетворительно на все дистанции, но при стрельбе по войскам гранаты давали заметные поражения только при малых углах падения; в этих условиях разрывы снарядов благодаря медленному действию порохового заряда происходили на рикошете, и осколки не терялись в земле. На дистанции свыше 1,5 км разрывы гранат происходили в грунте, и поражений от них было очень мало, но этот опыт пришел позже.
В первой русской ударной трубке 1863 г. чека во время хранения удерживалась на месте прядями стопина (огнепроводного шнура), который выгорал при выстреле, высвобождая ударник, который при попадании снаряда в цель, накалывал капсюль. Подробно я не описываю, это нужно рисовать. Примерно тот же принцип был использован в трубке 1866 года, которую использовали во время войны, в 1877 году. Главными недостатками этой трубки были преждевременные разрывы снарядов при стрельбе и несрабатывание трубки при попадании в воду или топкий грунт.
Четырехфунтовая картечная граната это все то же самое, но, пороха еще меньше (94 грамма), а в снаряде содержится 36 круглых пуль, диаметром 6 линий (15,9-мм) или 111 пуль меньшего диаметра.
Четырехфунтовая диафрагменная шрапнель содержала 150 пуль, весом 10,6 г. Дистанционная трубка воспламенялась при выстреле, и за счет своей конструкции позволяла выставить время до 7,5 секунд (старые трубки) или до 10 секунд (трубки 1875 года). Принцип классический – время регулируется длиной (а, следовательно временем горения) пороховой дорожки, после чего срабатывает вышибной заряд.
Четырехфунтовая картечь полевая содержала 48 пуль из свинца с сурьмой весом по 74 грамма
Четырехфунтовая картечь австрийская имела цинковую оболочку весила 7 кг., и содержала 108 пуль весом 40 грамм.
Примерно та же картина была и с девятифунтовыми боеприпасами. Размер их был чуть больше, но, даже ее граната, весом 11 кг, содержала всего 400 грамм пороха.
Горная артиллерия была оснащена трехфунтовой пушкой, принятой в 1869 году. Отличие ее боеприпасов было в том, что за счет калибра, пороха в ее снарядах было еще меньше (в гранате, например, содержалось всего 150 грамм).
Для русской полевой артиллерии дальность действительного шрапнельного огня не превосходила 2200 м, а для горной — 1500 м. Предельная досягаемость гранат с трубками 1875 г. не превосходила 4500 м для полевой и 2500 м для горной артиллерии. Однако на предельных дистанциях снаряды глубоко зарывались в землю, оставляли в воронках главную массу осколков и наносили противнику слабые поражения; поэтому русская полевая артиллерия избегала стрелять на предельные дистанции.
С относительно «малокалиберными» полевыми орудиями все проще. Куда сложнее проходило перевооружение осадной и крепостной артиллерии. К началу войны удалось обеспечить лишь незначительную часть тяжелой артиллерии нарезными орудиями.
Если анализировать осадный парк русской артиллерии, то в нем числились:
12 фунтовая (120-мм) медная и стальная (крупповская) пушки, 24 фунтовые медные «длинная» и «короткая» пушки.
Эксперименты с «не совсем удачной» 12 фунтовой (119,8-мм) медной осадной пушкой показали, что орудие еще достаточно «сырое», кроме того, бронзовый ствол для орудий такого калибра уже не очень подходил, его живучесть оказывалась ниже ожидаемой. В связи с этим, в 1868 году провели ряд опытных стрельб, в ходе которых сравнили возможности 9-фунтовой пушки по разрушению каменных стен крепости с 12-фунтовой и 24-фунтовой пушками. На основании полученных результатов 9-фунтовые нарезные пушки в качестве временной меры включили в состав осадной артиллерии.
Первая 24-фунтовая (152,4-мм) медная нарезная пушка с замком Крейнера была отлита в 1865 году, и сразу, (еще до проведения испытаний) был дан заказ на производство 50 пушек для осадных парков на С.-Петербургском арсенале. Испытания показали ряд проблем орудия, но, тем не менее, производство этих орудий велось до 1873 года.
Потом было решено, что весь этого орудия слишком велик, и в 1873 году прошла испытание и пополнила осадный парк 24-фунтовая бронзовая нарезная короткая пушка.
Пермский, Обуховский и другие заводы горного ведомства только осваивали производство стальной нарезной артиллерии, а Петербургский, Брянский и Киевский арсеналы и Петербургская орудийная мастерская не справлялись с требовавшимися объёмами производства. Проблему пытались решить путём изготовления небольших серий орудий за границей. Однако их стоимость оказалась высокой, и заграничные заказы поглощали значительную часть ассигнований, выделенных на производство артиллерийского вооружения.
Особняком в этом ряду стоит 6-дм стальная осадная пушка «в 190 пудов» (приставка добавлена, чтобы отличать их от других 24 фунтовых или 6 дм пушек). По состоянии на 1879 год их числилось 100 единиц. Изготавливали их Обуховский и Пермский заводы.
Тяжелые орудия 120-152-мм калибра имели такие же дистанционные трубки, а ударные трубки собирались по прусскому образцу в очке снаряда.
Умные люди пишут: «Отметим главнейшие недостатки русских трубок. При перевозке снарядов — даже в зарядных ящиках — в ударных трубках нередко ломались чеки, тесьма разматывалась, а ушки проволоки ломались; иногда подмоченная тесьма загнивала. В результате отдельные снаряды теряли чеки и становились небезопасными. Были даже отдельные случаи взрыва зарядных ящиков в походе. Поэтому приходилось ввинчивать боевые винты только перед сражением. При стрельбе по топкому грунту грязь проникала внутрь трубки и стопорила ударник раньше, чем он накалывал капсюль. Заряжание тяжелых орудий при трубках прусского образца в случае выпадания чеки было небезопасно; иногда случались преждевременные взрывы снарядов при досылке в орудие». Это не мое мнение, и мнение не современное, а старый учебник по артиллерийскому делу.
В одной из работ встретилась интересная фраза: «Существенным недостатком русской артиллерии было отсутствие в составе полевой артиллерии специальных орудий, способных вести навесную стрельбу (мортир). После Крымской войны быстрыми темпами развивалась полевая фортификация, и этот недостаток остро давал о себе знать. Спроектированные в 1867 году 6-дюймовые, а годом позже 8-дюймовые мортиры имели большой вес и могли использоваться лишь в качестве орудий осадной или крепостной артиллерии».
Наверное, все же это современный взгляд на то время. В 1877 году линии фронта, окопов, блиндажей, огневых точек (в том виде в котором мы привыкли сейчас) еще не было. Это были скорее атрибуты крепостей и укрепленных позиций, хотя идея автора понятна, правильна. В этой войне войска уже использовали укрытия на поле боя.
