Арина стояла у окна и смотрела на дождь. Он лил стеной, стекая по стеклу. Что там дальше, за окном, за пеленой дождя, – увидеть было невозможно. Хотя Арина, казалось, смотрела сквозь дождь. И не просто смотрела: она видела там отголоски своей прежней жизни…
Вот она, маленькая трёхлетняя девочка, идёт за руку с мамой в детский сад. Мама – улыбчивая женщина средних лет. Арину она родила от второго брака, когда уже старшие сыновья были достаточно взрослые. Старшему брату девочки, Максиму, было 20 лет, а среднему, Юрию, – 17. Оба они с матерью уже не жили: Максим, окончив училище, работал на местном заводе и жил в общежитии при нём. Парень рано стал взрослым и старался содержать себя сам. Юра учился в училище и тоже жил в общежитии. Хотя парни и были изначально прописаны в двухкомнатной квартире матери.
С их отцом Нина развелась давно: он любил выпить и дрался. Причём преимущественно с ней и детьми. Не раз к ним в квартиру приходила милиция, не раз забирали его в вытрезвитель – это ничего не меняло. В конце концов, они развелись, и Нина смогла жить относительно спокойно. Однако со временем оказалось, что ей так скучно. Женщина привыкла к постоянному адреналину. Поэтому, пожив несколько лет обычной, «скучной» жизнью, работая санитаркой в больнице (образование у Нины закончилось 9-ю классами), женщина «пошла в разнос». Там же, в больнице, она встретила свою давнюю школьную приятельницу – та приходила делать очередной аборт от очередного сожителя. Оксана пригласила Нину в гости – по её словам, по вечерам у них в доме собиралась весьма интересная и весёлая компания. Нина решила провести досуг неординарно и уже в тот же вечер воспользовалась приглашением подруги. Встреча прошла, на её взгляд, интересно и весело: домой женщина вернулась под утро и весьма в нетрезвом состоянии. Благо, что на работу не нужно было идти – воскресенье. Так у Нины началась новая жизнь с ночными посиделками, пьянками и гулянками до утра. Периодически появлялись в её жизни и мужчины, которых она, естественно, приводила домой. Сыновья только успевали запомнить «дядю Толю», как его сменял «дядя Вася», а ещё через пару месяцев на его место уже претендовал «Иван Петрович». Некоторые сожители матери мальчишек просто не замечали – это, как те считали, был идеальный вариант: они никого не трогали и их не трогали. Другие пытались «включать отца»: начинали воспитывать чужих детей. Иногда доходило даже до рукоприкладства. Причём мать всегда становилась на сторону «мужей», чуть ли не вынуждая сыновей называть своего очередного хахаля «папой». Конечно, на этой почве возникали скандалы и ссоры, мальчишки даже несколько раз уходили из дома. Поэтому их хорошо знал местный участковый: он не раз общался и с ними, и с Ниной. Да и вообще, их семья стояла на учёте как неблагополучная. Естественно, как только Максим окончил 9 классов, он с радостью воспользовался возможностью уехать из дома, поступив в училище. Учитывая его ситуацию, парню выделили место в общежитии. Радости Максима не было предела. Все консьержки со временем познакомились и с младшим братом парня: жалея мальчишку, они часто пускали его переночевать к брату в комнату. Сердобольные женщины даже еду мальчишкам приносили. Так и росли сами по себе Максим и Юра, пока их мать пила, гуляла и пыталась устроить свою личную жизнь…
… Нина познакомилась с Николаем на работе. Импозантный, аккуратно одетый мужчина искал рентген-кабинет. Нина мыла пол в холле, вернее, елозила грязной мокрой тряпкой, ожидая окончания рабочего дня. Сегодня оно совпадало с окончанием рабочей недели – а это двойной праздник. Женщина уже представляла себе, как они соберутся у старой подруги (та жила в частном доме на окраине города), закупив перед этим алкоголя, как расслабятся, будут разговаривать «про жизнь»…
- Девушка, Вы не подскажите, как мне найти рентген? – услышала она вопрос, – Девушка!
Нина, наконец, поняла, что мужчина-посетитель обращается к ней.
- Это Вы мне, что ли?! Придумали, «девушка»! – захохотала она, – Рентген дальше по коридору, прямо идите – увидите! Ой, я не могу, «девушка»!
- Что же Вы так себя не любите?! Конечно, девушка, не мужчина же, притом довольно симпатичная и молодая! – улыбнулся он.
Нина нахмурилась: она не понимала, говорит мужчина искренне или просто издевается над ней. Она давно уже не ощущала себя молодой и красивой: ей было под 40, к тому же женщина часто выпивала, что не могло не сказаться на её внешности: вечно опухшее одутловатое лицо, красный нос, дряблая кожа, тусклые волосы, скрученные в неаккуратный пучок и дрожащие руки. Она выглядела гораздо старше своих лет. Не украшала Нину и её старая поношенная одежда, застиранная и мятая, выглядевшая так, будто она была с чужого плеча (впрочем, часто так оно и было – женщина выбирала себе вещи преимущественно в самом дешёвом секонд хенде города). «Наверное, решил посмеяться надо мной!» – решила Нина, домывая полы. Она всё ещё раздумывала над словами незнакомца.
Переодевшись в старые джинсы и ветровку неопределённого уже цвета, Нина вышла на улицу. Ранняя весна уже ощущалась в воздухе, хотя под вечер повеяло морозцем. Нина поёжилась.
- Вам не холодно? – услышала она знакомый голос, – Кажется, Вы слишком легко одеты! – Обернувшись, женщина увидела знакомого уже мужчину. Он стоял на крыльце, явно кого-то поджидая.
- Есть немного, – ответила женщина, – но мне здесь до дома недалеко – добегу как-нибудь!
- Давайте я Вас подвезу! – предложил вдруг мужчина, – Я как раз на машине – не переживайте, денег с Вас я не возьиму!
Нина растерялась: ей никто никогда такого не предлагал. Конечно, много чего предлагали – даже такое, о чём вспоминать-то стыдно! Но чтобы подвезти, да ещё и бесплатно! Женщина, вообще, не привыкла, чтобы о ней кто-то заботился. Да чего уж там – она и сама-то о себе не заботилась!
- Хорошо, – тихо и как-то неуверенно ответила Нина.
Николай открыл перед Ниной дверцу его не новых уже «Жигулей», но женщина чувствовала себя пассажиркой как минимум «Мерседеса»: мужчина и окошко для неё прикрыл, и музыку тихонечко включил, и даже печку, чтобы она согрелась! От такой заботы Нина растаяла и выложила Николаю всю свою подноготную, как на духу.
- И что же, Нина, тебе такая жизнь нравится? – внимательно её выслушав, спросил мужчина.
- Да я и не знаю уже! – честно сказала женщина, – просто не жила я по-другому, не умею! В детстве я смотрела, как пьют мои родители, потом – как пьёт муж, а теперь и сама… Вот и качусь по накатанной!
- А дети как? Каково им с такой матерью, не задумывалась?
- А что дети? Они уже взрослые. Вырастут – разлетятся! Как-то ж до этого росли! – махнула рукой Нина.
- Знаешь, Нин, я, когда тебя увидел, сразу понял, что тебе помощь нужна. Тебе ещё можно помочь – глаза у тебя добрые, в них ещё живёт душа. Я ведь сам таким был – пил каждый день, куролесил. Жена просила остановиться, подумать о семье, о сыне, а мне что – море по колено! С дачи ехали, а я накатил перед тем с соседом, а жене не признался – за руль сел. На улице туман стоял густой, как молоко, как раз дождь прошёл. Был бы трезвым – ничего страшного, справился бы: потихоньку бы ехал, внимательно. А тут алкоголь в голову ударил: всесильным себя возомнил. Вот и жал на газ, что есть мочи. С управлением в итоге не справился – авария. Сын на месте погиб. Жена в больницу попала. А мне – хоть бы что, лёгкие ушибы. Я своё отсидел. Да только легче от этого мне не стало: сына-то не вернёшь. Ему всего 7 лет было. Жена ушла от меня, на развод подала, в другой город уехала. Так и не видел я её больше. Хотел найти, когда вышел – прощения попросить. Да только простить за такое как?! Виноват я перед ней, а перед сыном и вовсе. А всё выпивку проклятая!
Мужчина рассказывал обо всём этом, опустив голову. Нина понимала, что ему нужен был кто-то, кто выслушает и не осудит. Вот и нашли они друг друга.
- А где ты сейчас остановился? – тихо спросила Нина.
- У матери живу, куда ж мне ещё? – усмехнулся мужчина, – На завод устроился, спасибо, взяли с испытательным сроком.
- А пойдём ко мне, я чаем тебя напою! – предложила Нина, и тут же пожалела о своём предложении – вспомнила, что дома у неё не убиралось уже несколько месяцев. Мужчина на чай согласился.
На следующий день соседи Нины пребывали в глубочайшем шоке: с самого утра в той самой квартире, где частенько собирались какие-то маргинальные личности, и дорогу в которую хорошо знал местный участковый, с самого утра здесь началась генеральная уборка. Нина и Николай выносили к урне огромные пакеты с каким-то мусором, грязные тряпки, бутылки, даже сломанное засаленное кресло. После этого Нина старательно вымывала окна (соседки собрались под подъездом и с удивлением наблюдали за этим процессом – ни разу до этого Нина не проводила подобных манипуляций со своими окнами – по ним это было очень заметно).
- Нинка, видать, квартиру продавать будет! – предположила Алефтина Андреевна, соседка из квартиры напротив.
- Да нет, – покачала головой Татьяна Игнатовна, живущая на первом этаже, но знающая всё обо всех жильцах, – она себе, скорее всего, мужика, наконец, нашла. Видели: какой-то с ней ходит, тяжести таскает!
- Да кто на неё поведётся! Гляньте на неё: видно же невооружённым взглядом, что пьёт, как сапожник! – стояла на своём Алефтина Андреевна.
- Так, может, и он такой! – развела руками Татьяна Игнатовна.
Как бы там ни было, а Нина и Николай к вечеру квартиру от хлама вычистили. На следующий день мужчина привёз от матери остатки стройматериалов, купил недорогие обои и затеял косметический ремонт. Каждый день после работы он час-два посвящал облагораживанию Нининого жилища. Нина тоже работала вместе с ним не покладая рук: подавала, резала, мыла, красила… Спустя пару месяцев квартира изменилась до неузнаваемости: она больше не была похожа на логово алкоголиков, а превратилась в уютное, удобно обустроенное жилище. Даже Максим стал чаще появляться дома, а Юрий теперь ночевал в общежитии у брата крайне редко – скорее, в порядке исключения. Нина больше не ходила к Оксане в гости, как не звала и её к себе. Николай не запрещал им дружить, однако сам он чётко обозначил свою позицию: он не пьёт, поэтому и окружение пьющее – это не для него. Нина быстро определилась с выбором. Когда Оксана с очередным своим сожителем пришла к ним в гости, она была в шоке: квартира бывшей собутыльницы блестела, да и сама она уже была не похожа на ту Нинку, к которой она привыкла. Нина постриглась и покрасила волосы, она была одета в новый спортивный костюм по фигуре, даже её лицо посвежело, а отёчность от постоянного употребления спиртного немного ушла. Оксана выставила на стол 2 бутылки водки и положила палку дешёвой колбасы: «Мы к вам на новоселье не с пустыми руками!» – заявила она. «У нас теперь не наливают!» – отшутилась Нина, сложив гостинцы обратно в пакет подруги и налив всем чаю. Беседа как-то не клеилась и, поспешно выпив чаи и съев пару конфет, Оксана и её кавалер ретировались, не забыв прихватить с собой принесённые гостинцы. Больше в гости они не приходили и Нину с Николаем к себе не звали: непьющие друзья были им не интересны...
Николай всё так же работал на заводе, Нина – санитаркой в больнице. Спустя год оказалось, что женщина беременна.
- Коль, что делать?! – Нина развела руками, – Мне же уже 40 год, сыну старшему – 20! А я рожу! Что люди-то скажут?!
- А зачем тебе люди? Пусть себе говорят! Пацанам-то что – взрослые уже, поймут. От них не убудет. Рожай, Нин! – мужчина обнял её, и женщина расплакалась – то ли гормоны, то ли простое человеческое счастье…
Нина родила девочку. Крошечная малышка с огромными серыми глазами с удивлением познавала новый мир. И Нина, и Николай чувствовали себя помолодевшими на десять лет. Они вместе гуляли с коляской, вместе купали Арину по вечерам, по очереди вставали к дочке по ночам. Девочка росла на удивление спокойной: она практически не нарушила своим появлением привычный ритм жизни своей семьи. Родители её не просто любили – они её боготворили. Да и старшие братья Арину обожали: Максим, получая зарплату, обязательно покупал ей какую-нибудь игрушку или вкусняшки, Юра выделял деньги на гостинцы для сестрёнки со своей стипендии. Когда Арина немного подросла, братья стали брать её на прогулки. Маленькая девочка объединила вокруг себя всю семью.
Соседи только руками разводили:
- Ты посмотри, на старости лет родить решили! – то ли возмущалась, то ли восхищалась Алефтина Андреевна, – Вот рисковая Нинка-то!
- А как друг на друга смотрят, как за ручки держатся! Будто им по 16 лет! – поддакивала Татьяна Игнатьевна.
- А малышка у них – просто прелесть, – кивала головой Алефтина Андреевна.
- Да и Нинка, глянь, как похорошела, расцвела прямо! – вторила ей Татьяна Игнатовна.
Время шло. Арина хорошо помнила, как мама, улыбчивая женщина средних лет, водила её за руку в детский сад, как вечером они вместе с ней ждали с работы отца. Он приходил, уставший и голодный, но такой родной и любимый! Он кружил Арину на руках и расспрашивал о том, как прошёл её день. Мама, счастливая, стояла рядом. Именно эти дни своего детства Арина старалась хранить в памяти, вытесняя оттуда всё то, что произошло позже. К сожалению, полностью забыть прошлое не получалось.
…Всё началось как-то незаметно, исподволь. Николай работал дробильщиком извести на местном заводе – работа вредная и тяжёлая. Кашлять он начал уже давно – сразу после заключения он проходил флюорографию и делал рентген, чтобы исключить всевозможные усложнения. Однако в последнее время его кашель становился всё более сильным: иногда мужчина просыпался из-за этого по ночам и не мог заснуть до утра.
- Коль, сходи в больницу! – просила Нина. Мужчина боялся: он понимал, что здоровье подводит его и опасался возможного диагноза.
В конце концов, в больницу он пошёл-таки: побоялся, что может быть опасен для семьи. Доктор успокоил его: для родных его болезнь не опасна. А вот ему самому жить осталось считанные месяцы: рак лёгких, четвёртая стадия.
Казалось, мир рухнул. Нина, узнав о диагнозе мужа, не поверила: она водила его по докторам, по целительницам, по гадалкам, хваталась за любую, малейшую, надежду. Однако надежды не было…
Николай умер спустя 3 месяца. Буквально за день до этого состоялся их последний с Ниной разговор. Мужчина уже не вставал с постели, он исхудал, а на лице, казалось, жили только пронзительные серые глаза.
- Нин, – слабым голосом обратился он к жене, – я прошу тебя, воспользуйся этим шансом на жизнь: ты здорова, у тебя растёт дочь, 2 сына. Живи. Только не пей. Иначе загубишь себя, как я в своё время. Живи, Нин! Я очень вас люблю!
Николай устало вздохнул и закрыл глаза. По его щеке стекла слеза. Больше он в сознание не приходил. Ушёл Николай тихо – во сне...
Поздняя осень бросала в окна сухие опавшие листья, холодный дождь барабанил по стёклам. Нина будто умерла вместе с мужем. Она сидела в комнате, уставившись в окно, и не реагировала ни на что. Машинально насыпала дочери борща – благо, перед этим соседка приготовила полную кастрюлю на поминки. И села у стола. Женщина не плакала. Казалось, её душа просто опустела.
- Нинка! Слышала, горе у тебя, – Оксана без стука вошла в квартиру, – пойди погуляй, малявка, – отправила она в комнату 4-летнюю Арину, – давай-ка я тебе помогу, подруга, знаю хороший способ!
На столе появилась бутылка водки…
- Мам, что ты делаешь?! – Максим смотрел на пьяную мать, – Ты же работу потеряешь! А Арина, ты о ней подумала?! Она тоже переживает!
- Мне всё равно! – равнодушно проговорила женщина, – Ни о ком больше думать не хочу!
- За что жить будешь?! – не отставал сын.
- А зачем мне теперь жить?! – мать взглянула на парня пустыми глазами, и он вдруг испугался – в них, действительно, не было жизни.
- Николай бы этого тебе не простил! – Максим отвернулся к окну. Он не мог смотреть на то, во что снова превращается его мать. Больше всего ему было жалко маленькую ни в чём не повинную девочку, которая вдруг оказалась лишней.
- Нечего было меня приучать к хорошему! – вдруг закричала мать, – Не надо было меня любить! Зачем мне этот шанс?! Зачем?! И ребёнок этот – кому он теперь нужен?! – женщина жутко завыла. Арина, сидящая в углу, поёжилась.
Максим забрал девочку с собой. Он покормил её в соседнем кафе, погулял с нею. В общежитие он забрать её не мог, поэтому пришлось отвести ребёнка обратно. Мать их, казалось, не заметила: она всё так же сидела на кухне, уединившись с бутылкой водки…
Жизнь Нины быстро покатилась под откос. С работы её уволили, хорошие вещи были проданы или обменяны на выпивку. Даже старенький телевизор, который хоть как-то отвлекал Арину от ада, царящего вокруг неё, вынесли собутыльники матери. Максим и Юра забирали девочку время от времени, но полностью отобрать её у матери они не могли: не у одного из них не было своего жилья и стабильных доходов.
Денег на выпивку Нине стало не хватать. Она собирала бутылки и картон, выносила из квартиры то, что ещё можно было вынести. Оксана подсказала ей «прекрасный» вариант: поменять её двухкомнатную квартиру на домик в пригороде. Естественно, с доплатой. Очень быстро нашёлся подходящий вариант. Мать, не теряя времени, перевезла некоторые вещи – так они оказались на новом месте. В первый класс Арина уже пошла в школу в пригороде…
Здесь Арине нравилось: простор, воля и меньше людей. Недалеко от их дома (вернее, маленького двухкомнатного домика с печным отоплением) раскинулись луга, дальше – речка. Девочка никогда раньше не видела такой красивой природы. Она часто ходила к реке: садилась на берег и любовалась. Вскоре её знали уже все местные рыбаки: они всегда угощали маленькую грустную девочку то конфеткой, то печеньем, то просто бутербродом. Девочка не отказывалась: дома мать не всегда вспоминала о том, что ребёнка нужно накормить. У неё и здесь нашлись «братья по разуму», поэтому дома её можно было застать редко…
Арина стояла у окна и смотрела на дождь. Он лил стеной, стекая по стеклу. Что там дальше, за окном, за пеленой дождя, – увидеть было невозможно. Хотя Арина, казалось, смотрела сквозь дождь. И не просто смотрела: она видела там отголоски своей прежней жизни… Жизни, которая вот-вот снова изменится…
Арине исполнилось 10 лет. Она плохо училась – матери не было до неё никакого дела. Дом обветшал, забор Нина почти весь пустила на дрова. Теперь женщина выглядела лет на 60. Она еле-еле ходила: ноги опухли, а руки дрожали постоянно так, что женщина и есть-то почти не могла. Зато могла пить. Что она и делала. С дочерью Нина почти не общалась. Она, наверное, даже не всегда помнила, что у неё есть дочь.
Арина ненавидела свою мать. Из-за неё она вынуждена ходить в каких-то обносках, питаться пустыми кашами и жить в доме, который вот-вот развалится. У девочки не было подруг: кто захочет дружить с дочерью алкоголички? У Арины была всего 1 игрушка – кукла, которую ей привёз Максим перед отъездом: он уехал на заработки и обещал, что, вернувшись, купит квартиру и заберёт её к себе. Арина мечтала об этом давно. Однако брат уехал ещё 2 года назад. С тех пор от него ни слуху, ни духу. Младший, Юра, попал в колонию – он обворовывал квартиры.
Сегодня Нину похоронили. Так и не смогла она воспользоваться шансом, предоставленным ей самой жизнью – бездарно променяла его на выпивку. Девочка всё стояла и смотрела в окно на дождь. Она пыталась там разглядеть что-нибудь хорошее, что случилось за эти годы её жизни вдвоём с матерью, и не могла ничего вспомнить. Только голод, холод (не всегда было чем растопить печь), нищета и вечно пьяная мать. Какие-то её знакомые, грязные и едва стоящие на ногах, пустые бутылки по всему дому (Арина приспособилась их сдавать – так у неё были деньги хоть на хлеб), пьяные разборки и крики, угрозы участкового и нецензурная брань… Это всё – её будни с 5 до 10 лет. Это всё Арина видела каждый день. Арина ненавидела свою мать. И даже не стыдилась этого.
Классная руководительница сказала, что если брат Арины не объявится в ближайшие 2-3 дня, то она обязана будет сообщить в соцзащиту. Тогда девочку заберут в интернат. Арина не хотела в интернат: там не будет той свободы, к которой она привыкла, не будет возможности побыть наедине с собой, помолчать о своём у реки. А ещё там будет много людей. Арина сторонилась людей.
Девочка собрала свои вещи в школьный рюкзак, который ей отдала соседка. Возможно, ей лучше просто уйти, уехать и самой разыскать Максима – она же знала, что он в Москве. Так, по крайней мере, она не попадёт в интернат. Тогда Арина даже не подозревала, что найти кого-то в Москве, не зная точного адреса, просто невозможно. Сумка была почти готова, когда открылась дверь. На пороге стоял Максим. Он зарос, возмужал, но на его лице была всё та же добрая улыбка:
- Сестрёнка! Я успел! – воскликнул он, подхватывая Арину на руки.
- А я уже хотела ехать к тебе! Что же ты так долго? – нахмурилась Арина, крепко обняв брата.
- Куда ко мне? Я на буровой вышке работал, чтобы поскорее квартиру купить. Теперь у нас с тобой есть жильё! – рассмеялся парень, – Я купил трёхкомнатную квартиру.
- А дом? Мне так нравится это место! – Арина показала рукой в сторону реки.
- А здесь у нас будет дача. Будем летом тут отдыхать, на речку ходить, огород засадим!
- Мама умерла! – сказала Арина, улыбка сошла с её лица, – Она последние дни уже не вставала, только стонала. Я ей воду подавала, врача вызвала, а та отказалась её в больницу везти: мол, толку нет. Сказала, чтоб я родственникам позвонила. А кому я позвоню? Проснулась – а мама холодная уже. Страшно! Я соседку позвала. Она потом остальных, кого надо. Подруга мамина приезжала, Оксана эта. Всё обшаривала полки да шкафчики, искала что-то. А что у нас искать – денег всё равно не было, мать всё подчистую пропивала…
- Ты проси меня, что я так долго, Ариша, – опустил голову Максим.
- Главное, что приехал! – обняла его Арина.
А дождь всё шёл. Он давал Арине ещё один шанс начать новую жизнь. Ведь недаром говорят, что всё, что начинается в дождь, хорошо заканчивается.
Автор: Ирина Б.