Одной моей подруге вот-вот рожать.
И, аккурат на неделе, обозначенной докторами как неделя Х, я стала ловить себя на мысли, что почти каждый день у нее что-то спрашиваю, как-то особенно регулярно интересуюсь ее самочувствием...Можно даже сказать, чересчур излишне интересуюсь. Надо отметить, что ранее мы общались не чаще одного раза в месяц, так как живем в разных городах. И интересовались исключительно общими вопросами: все ли живы/ здоровы, когда очередная очная встреча по случаю моего приезда. И все. Ну и поржать, именно это слово. Мы это любим и у нас хорошо получается. Все детали всегда только в ту самую очную встречу, ни по телефону, ни в мессенждерах.
Вот пишу я и пишу ей, и меня совершенно не интересует, чем она занята, занята ли вообще. Просто спрашиваю, так как хочу знать. Забочусь. Беспокоюсь. Искренне, действительно.
Но тут, на фоне этого предвкушения и ожидания, я вдруг вспомнила себя, как раз таки на той самой неделе Х. А то и ранее.
Как же меня разждражали эти вопросы. Ежедневные, ежечасные. От людей, которые без моего особенного положения вряд ли бы по нескольку раз в день интересовались: как дела? Пока не родила?
Я не просто раздражалась, я почти грубила. Да и не почти, открыто. Я отключала телефон, чтобы хоть как-то минимизировать свой гнев на постоянно поступающие вопросы. Что, конечно, наводило немалую панику среди родственников, которые за час отключеннного телефона уже сделали все необходимые выводы и донесли их до остальных родственников.
А я выключала телефон и сидела на лавочке в парке, безмятежно попивая кофе и поглощая булочку. И наслаждалась тогдашней теплой и солнечной осенью и последними часами тишины. Имела право? Безусловно. Потом, конечно, муж крайне деликатно просил так не делать, так как смуту среди родственников разруливать приходилось ему. И правильно, ведь я действительно имела право на покой и кофе на лавочке. Конечно, они (родственники, друзья, коллеги, соседи, консьерж, продавец овощей в палатке..) тоже имели право на получение информации о факте Х. Но все же не нарушая границы. Я помню, что всем видом, а также через мужа, умоляла сократить вопросы, сообщения и звонки мне. Это ведь расстановка границ?
Так вот. Подруга. Сейчас я понимаю, что она тоже их расставляет. Причем очень корректно. Не так как я в свое врнмя...
А я не вижу, не хочу. Ведь я забочусь, хочу помочь. Искренне. Ненавязчиво....
Как же быстро мы все забываем и не утруждаем себя видеть и чувствовать потребности других, заботясь лишь о своих собственных. Ведь столь частые вопросы о рождении ее ребенка, это исключительно моя потребность быть в курсе дел. Пусть я и переживаю за процесс, за нее. Но это не ее запрос. Точнее, конечно, она рада, что у нее есть друзья. Но эти друзья должны быть тактичны и переживать за нее деликатно. Друзья, которые понимают, что постоянные вопросы не равно забота, воспитанность, правила приличия. Это вторжение в личную жизнь.
Ведь если она родит, а я не узнаю в тот же день- ничего не случится.
А вот если я постоянно мониторю её своими бесполезными вопросами- грозит испорченным настроением и выбросом негативной энергии...
И вот как быть. Теперь, перестану спрашивать, тоже подозрительно, вдруг подумает, что все, больше не интересует меня ее состояние.
Продолжать спрашивать =продолжать бесить беременную женщину.
Слава Богу, осталось недолго...
Потом, правда, начнётся история с советами по уходу за новорожденными.
Но это уже совсем другая история...
