Ох, ну какое-то совсем темное Сенье у нас в этот раз. Уже всё-всё тёмное, а моя Двуногая меня только пустила. Но я вам все равно на нее нажалуюсь! А то все время случалось что-то такое, отчего я забывала про это мрякнуть, а она не напоминала. Конечно, ей невыгодно, чтобы вы знали, в каких ужасных условиях проживает бедная кошечка, то есть я.
Вот вы же, Двуногие читатели, вы же пускаете своих пушистых с вами спать, правда? Вы не пытаетесь их не пустить? Учтите, я в вас разоурчуюсь… ой, то есть, разочаруюсь, мне тут подсказывают, если не пускаете! Но моя в этом отношении правильная, редко-редко не пускает. Говорит, «провертрить» надо. Не знаю, что это значит, но тогда не пускает.
Но я вообще не об этом! Опять сбиваюсь, ну что за безурбразие! В общем, у двуногих есть на больших лежанках маленькие. Вот прямо как для маленьких кошек! И я туда ложусь. Но там обычно лежит ее голова! И она не хочет лечь рядом! Даже Грозный иногда двигается, она нет. А это мое мягкое, оно как для меня сделано!
А она не уходит, говорит:
— Это моя ушка, Урсула!
Но ушки у нее как раз на ней и лежит, точнее, одно ушко. Так что я ее не понимаю. Ну очевидно же, что там должна лежать я! Я ей объясняю, урчу, двигаю ее, а она все равно своей головой там лежит. Или совсем встает и уходит!
А без нее мне там спать неинтересно! Она же большая, тёплая и моя, ну как без нее-то? Не надо никуда к светяшкам уходить, надо лежать со мной, так как удобно мне. И лапы тянуть к моей шерстке, только если я разрешу!
Все же просто, а? Не понимает…
Вот… Двуногая! Не представляю, что с ней делать. Может быть, вы подскажете?
