То, что у людей искусства в роли муз часто выступали вполне реальные люди, совсем не новость. Не исключение - творчество Михаила Васильевича Нестерова. Первые женские образы в его работах связаны с его женой - Мариной Мартыновской. Первые, но не единственные. Как человек впечатлительный, он был подвержен страстям.
В 1890 году его приглашает для росписи Владимирского собора в Киев Андриян Викторович Прахов - русский историк искусства, археолог и художественный критик.
Здесь его пленила старшая дочь профессора - Елена.
"Вечером пошли к Праховым... Сам Адриан Викторович был большим мастером слова, большим дельцом. Официально он был профессором истории искусства в Киевском университете и членом комиссии по окончанию Владимирского собора. Украшением семьи была старшая дочь Прахова Леля, та самая, что изображена Васнецовым на лучшем портрете его работы, принадлежащем Гос. Третьяковской галерее. На другой день мы с Виктором Михайловичем были приглашены Праховым обедать..." (М.В. Нестеров "Давние дни")
«...Напротив Праховой (матери) за самоваром сидела, разливая чай, девушка лет шестнадцати-семнадцати, тоже некрасивая, худенькая, на редкость привлекательная. Это была старшая дочь Праховых Леля. Она как-то просто, как давно-давно знакомая, усадила меня около себя, предложила чаю, и я сразу и навсегда в этом шалом доме стал чувствовать себя легко и приятно. Леля, благодаря своему милому такту или особому уменью и навыку обращаться в большом обществе с людьми разными, всех покоряла своей доброй воле и была общей любимицей».
Зимой1893-1894 гг. Нестеров работал над иконостасами Владимирского собора. Святых он писал в соответствии с византийскими канонами. Однако, несмотря на единодушное одобрение комитета, созданные Нестеровым лики святых Константина и Елены, Кирилла и Мефодия, самому художнику казались слишком холодными и обезличенными. Поэтому следующие работы он решил писать с натуры.
И для образа святой великомученицы Варвары Нестеров в качестве модели выбирает Лёлюшку Прахову.
Над фреской "Святая Варвара" Нестеров работал быстро, вдохновенно. По окончанию был очень доволен работой и называл "лучшим образом в соборе".
Но восторга не было ни у комитета, посчитавшего образ слишком земным и узнаваемым, отступившим от византийский канонов; ни у общественности. Жена генерал-губернатора, графиня С. Игнатьева и губернские дамы под ее предводительством взбунтовались: «Не хотим молиться на Лельку Прахову!».
Нестеров уступил перед давлением комитета и уговорами Васнецова:
«Я должен был исполнить каприз киевских дам — переписать лицо Св. Варвары, отдаленным оригиналом для которой послужила мне Леля Прахова… Я пробовал привести Комитету все резоны, почему необходимо было лицо Варвары оставить непереписанным. Все было напрасно. Комитет, загипнотизированный графиней Игнатьевой и киевскими дамами, оставался неумолим. С огромным трудом удалось Васнецову уговорить меня сделать эту уступку (мне было дано понять, что если я не перепишу голову сам, перепишет другой художник). Варвару я переписал. Лицо стало более общее, в нем утратилась индивидуальность милого оригинала. Выражение я старался удержать прежнее, что будто бы, мне удалось. Комитет был в восторге. Меня благодарили. Это была самая крупная неприятность, какую я имел за время росписи Владимирского собора»
Спустя несколько лет художник даже предлагал Леле руку и сердце. Но помолвка расстроилась: у матушки было свое мнение о том, стоит ли дочери связывать свою судьбу с творческим человеком, тем более имевшим отношения с другой женщиной, ожидавшей от него ребенка.
«Если бы мне было суждено когда-либо жениться вторично, то никого бы я не желал иметь своей женой, кроме этой талантливой и необычайно доброй и чистой душой девушки. Но… увы и ах!».
Несмотря ни на что художник и несостоявшаяся невеста на долгие годы сохранили дружеские отношения. Елене Праховой не суждено было выйти замуж, она осталась одинокой и умерла в Киеве в 1948 г.
А эскизы Лели-Варвары Нестеров сохранил, чтобы создать на их основе полотно «Чудо». Над этой картиной художник работал 27 лет, правда, с большими перерывами. В 1898 году картина была готова, и от нее пришел в ужас Серов. «Вы как хотите, но это уже слишком!» — сказал он, отреагировав на сюжет. Нестеров изобразил, как усеченная глава Варвары покоится на земле. Широко распахнутые очи блаженно взирают на небо. Коленопреклоненное тело святой продолжает простирать руки вверх. С небес спускается венец. Пусть ужаснулся Серов, зато полотно понравилось Левитану и Васнецову, чье мнение Нестеров чрезвычайно ценил.
При советской власти в 1923 году картину решили выставить в качестве достижений уже советских художников в Северной Америке. Правда, голову повелели вернуть на плечи. Советский человек не должен голову терять. В результате этого, уже советского «чуда», Нестеров подверг картину смерти — вернувшееся из Америки полотно было им уничтожено.
