Много лет назад меня в числе других педагогов пригласили на конференцию в Тихвин. Дело было то ли осенью, то ли ранней весной. После лекций во второй половине дня мы выехали из Петербурга. Погода была хмурая, дорога утомительная. Прибыли под вечер и, наскоро поужинав, отправились в монастырь: нам пообещали в неурочное время открыть храм-ковчег и допустить к чудотворной Тихвинской иконе Богоматери. Она вернулась в Россию за несколько лет до того, и каждую службу в храме и возле него собирались огромные очереди молящихся.
Я человек православный, не просто верующий – твердо знающий, что Бог есть и всегда с нами. Но из того абсолютного большинства верующих, кто ходит в церковь не каждое воскресенье, а когда сердце позовет, к кому молитвенное состояние приходит не по церковному расписанию, а опять же – по некоему внутреннему импульсу и порой в самом неожиданном месте. Словом, боюсь, из того самого большинства, для которого кто-то придумал отстраняющее понятие «невоцерковленные». Именно так, в одно слово. Как будто в тело Христово – церковь берут не по вере, а по отметке о дисциплине.
Так вот, шла я к чудотворной Тихвинской – так уж сложилось – безмерно усталая. Болела голова. Спину ломило после дальней дороги. Совсем не радовала перспектива двухдневного сидения на конференции, которую организовали хорошо мне знакомые вчерашние «атеисты» - коллеги с кафедры атеизма, переименовавшиеся в религиоведов. К тому же я практически ничего не знала о самой иконе – кроме того, что она чудотворная и как-то связана с не самой светлой страницей истории Отечества – Столбовским миром[1].
Я встала у стеночки чуть наискосок от часовни, в которой помещен был образ Тихвинской. Специальная часовня в специально возведенном для нее храме. В храме был полумрак, свечи перед образом не горели – свечницы не было, и мы не смогли их поставить. Икона скрыта под золотым окладом, богато украшенным драгоценными каменьями. Лики виделись темными пятнами в прорезях оклада. Я тихонько про себя несколько раз прочитала молитву Богородице, а потом задумалась о чем-то своем, как это, к стыду моему, бывает в храме. И не сразу поняла, что меня оставила усталость, ушла головная боль, отпустило спину, и я почувствовала себя отдохнувшей и бодрой, словно и не было позади тяжелого мутного дня.
Не буду обманывать: не помню, связала ли я тогда изменение самочувствия со своей молитвой перед чудотворным образом. Знаю и помню точно: о ее целительных чудотворениях я узнала уже по дороге домой, когда читала купленную в монастыре Книгу об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской с двумя главами о чудесах от иконы – за 1581- 1611 и за 1632 – 1656 годы.[2]
Так что самовнушение исключалось.
Исключалось и воздействие художественного образа, которому я подвержена в достаточно высокой степени. Я до сей поры не видела прославленной иконы без оклада.
Значит, оставалось одно: поверить в чудо. И я поверила – там же, в храме. И то, что я позже прочитала, было чудесным подтверждением случившегося.
Замечу: это было не первое и не последнее из дарованных мне чудес.
Очень трудно, как всегда, определить выражение Лика Богоматери в этой иконе. Может быть, сострадание, точнее, сопричастности страданию предстоящими Ей? Знаю людей, которым эта икона внушает страх.
И Младенец Христос на Ее руке – не младенец. Ни пропорциями тела, ни выражением Лика Он не имеет ничего общего с младенческими телом и личиком, как на картинах западноевропейских живописцев. Это – Сын Божий, Его Ипостась.
Эти Лики строги и прекрасны. Тонкостны пальцы рук. Упруги линии, обводящие очертания тел. Пурпурный мафорий[3], четко выделяющийся на золотом фоне, окаймлен золотою же каймою. Напомню: золото в иконе – образ Божественного Всеприсутствия.
В одной из предшествующих статей я говорила о том, что образ Богоматери в иконописании создается на основе нескольких иконографических типов – изначальных первообразов, протооригиналов, создание которых в большинстве случаев священное предание считает либо нерукотворным, либо принадлежащим кисти апостола Луки.
Оранта – Молящая, взывая к новообращенной стране в первые века после того, как христианство стало государственной религией Руси, обещала защиту и спокойствие, устанавливала связь между дольним и горним миром.
Богоматерь Умиление, смягчая жестокие сердца, облегчая муку страждущих, исцеляя болящих, помогала в битвах с врагами.
Богоматерь Одигитрия – Путеводительница, указывая путь, не давала сбиться с дороги[4].
Радуйся, радуйся, Богородице Одигитрие, всех и всегда наставляющи верных шествовати ко всякому пути спасительному – такие слова обращены к Путеводительнице в песне 7 Канона Богородице Одигитрии.
Иконографический тип иконы Одигитрия – Путеводительница являет молящемуся Богоматерь с Младенцем, сидящим на Ее левой руке, как на троне.
Своей правой рукой Матерь Божия указует на Сына как на единственную Истину и Свет, Путь в Царство Небесное: из тьмы к Свету, от смерти – к жизни и от греха – к спасению.
Младенец Христос в левой руке держит свиток или книгу, а правой благословляет Богородицу и в Ее лице все человечество. Реже в Его руках держава и скипетр – знаки царственности. Композиция Одигитрии - это символ спасения и искупления первородного греха для новой жизни человечества, выведенного Христом из тьмы к Богу - Свету.
Матерь Божия и Сын Божий - это новая Ева и новый Адам, несущие человечеству Новый Завет – новый союз с Богом.
Первообраз иконы Одигитрия[5] хранился в монастыре в Константинополе, внутри городских стен, к востоку от храма Святой Софии, во Влахернском храме, стоявшем на пути от городских ворот к святому целительному источнику.
Согласно преданию, к источнику Сама Богородица однажды привела двух слепых, обретших у источника исцеление. После этого чуда монастырь получил название Одигон – «вождение», «указание пути», а икона стала именоваться Одигитрией – Путеводительницей [6].
Церковное предание говорит о сотворенных по молитве перед иконой великих чудесах. Так, Богоматерь трижды спасала Константинополь от неминуемой гибели при нашествиях на него врагов [7].
Образ Одигитрии также послужил основой для множества изводов, отличающихся друг от друга смысловыми акцентами и характерными деталями [8].
Особенное распространение на Руси получил этот образ несгибаемой стойкости и кроткого терпения в XIV – XV веках.
Тихвинская икона Богоматери Одигитрия – влахернитисса, считающаяся точным повторением византийской иконы Одигитрии из Влахернского храма.[9]
Она чудесным образом явлена на Севере Руси в 1383 году. В годы Великой Отечественной войны икона покинула пределы России и вернулась к возрождающему свою веру народу летом 2004 года.
В Сказании о явлении иконы Богоматери Одигитрии Тихвинской повествуется о событиях 1383 года. Это было знаменательное время, когда Русь, одержав победу над ордой Мамая на Куликовом поле, уже готовилась перенять у слабеющей Византии великий дар хранителя православия.
Именно эти годы ясно обозначили близкую гибель великой восточной державы. Турки угрожали Византии, и Иоанн V Палеолог умер, не пережив позора, когда по требованию турецкого султана Баязета I были срыты незадолго до того возведенные укрепления Константинополя.
Одигитрия явилась русским людям как бы переносимая невидимыми небесными силами по воздуху. Многие видели это чудо и свидетельствовали о нем. По преданию, Богоматерь Сама определила место, где была поставлена церковь, увенчанная – опять по воле Богородицы – не железным, а деревянным крестом. Позднее, после трех пожаров деревянных церквей, в которых икона каждый раз чудесным образом оставалась невредимою, по велению великого князя Московского Василия Ивановича для нее был построен на реке Тихвине каменный собор. Строили его присланные из Москвы «нарядчик» Дмитрий Сырков да мастер Фрязин по образцу большого Успенского собора Московского Кремля. Таким же осанистым и богатым. Пятикупольный этот храм стоит о сию пору.
С той поры немало чудес произошло от иконы. И главные – это исцеление по молитве перед Тихвинским образом Богородицы множества людей, страдающих страшными болезнями.
До революции торжественно праздновались дни в честь Тихвинской иконы, особенно 26 июня (9 июля) - день чудесного ее явления.
После революции судьба чудотворного образа была исполнена событий драматических. Обитель была сначала преобразована в трудовую артель, а затем в 1924 году закрыта.
После этого советская власть намеревалась передать чудотворный образ в музей, но жители города столь активно этому воспротивились, что икона осталась в пустующем храме. Золотые и серебряные предметы церковной утвари, среди них и драгоценная риза иконы, украшенная многочисленными дорогими каменьями – вкладами русских императриц, изъяты и бесследно утрачены.
В годы Великой Отечественной войны город Тихвин стал местом ожесточенных сражений. Фашисты недолго пробыли в городе, но успели еще во время боев вынести из Успенского собора русскую святыню.
Переданная в 1942 году Псковской православной миссии, в 1944 икона была отправлена в Ригу для дальнейшей транспортировки в Германию. Именно в Риге была она встречена Рижским епископом Иоанном (Гарклавсом), на долгие годы ставшим ее хранителем. В том же 1944 году епископ выехал в Либаву (Лиепае), туда вскоре привезли и икону.
Затем гонимая святыня была переносима из Лиепаи в Данциг, потом в Прагу, а из Праги в Яблонец, где и находилась в момент окончания войны. И везде, где чудотворному образу довелось быть, в храмах и в лагерях для перемещенных лиц проходили богослужения. Сотни и тысячи людей возносили перед святым образом молитвы о своих родных и близких, о Родине, в разлуке с которой они оказались.
После победы над фашистами в 1945 году епископ Иоанн и его сподвижники обратились в Москву с просьбой о содействии в возвращении иконы, но ответа не получили.
В 1949 году Тихвинская икона Божьей Матери Одигитрия оказалась в Америке – в Бостоне, затем в Нью-Йорке и, наконец, в Чикаго, где епископ Иоанн служил до своей кончины в 1982 году.
После этого попечение об иконе было передано приемному сыну епископа Иоанна – священнику Сергию (Гарклавсу), который юношей на протяжении нескольких лет скитаний по лагерям беженцев носил чудотворный образ. Всю жизнь отец Сергий посвятил его сохранению – и выполнил завет владыки Иоанна: передать икону в Тихвинский монастырь, «когда не будет угрозы Православию» и монастырь будет восстановлен[10].
Строг лик Богоматери на Тихвинской иконе, но нет в нем упрека – лишь твердая вера в то, что у человека во имя спасения души один путь – тот, который указует она тонкой своей десницей: это путь ко Христу. Младенец же сидит, скрестив ножки, на левой руке Матери и благословляет в Ее лице все грешное человечество. В левой руке Бога Сына свиток Нового Завета, дающего человеку свободу выбора пути. Обнаженные маленькие нежные стопы Младенца – словно символ нелегкого пути духовного возрождения, который предстоит нам пройти.
Нонна Яковлева
______________________________________________________________
[1] Во всезнающей Википедии об этом мире можете прочесть следующее: «В январе 1616 года, после прекращения военных действий между Русским царством и Шведским королевством, в Старой Руссе съехались делегации Швеции и России для проведения мирных переговоров. Посредниками выступали англичанин Джон Мерик и голландские послы. Но через два месяца из-за выявившихся глубоких разногласий переговоры были сорваны, и в феврале члены делегаций разъехались по своим странам. Однако необходимость в их возобновлении была ясна, и почти через год, в декабре 1616, по инициативе шведской стороны, они были возобновлены в деревне Столбово, близ Тихвина, в 53 км от современной Новой Ладоги, на реке Сясь. В этот раз посредником выступал один Джон Мерик. (…) После двух месяцев бурных дебатов переговоры были завершены в январе 1617 года, а 27 февраля того года был подписан мирный трактат, получивший название Столбовского мира. (…) Согласно тексту договора, новгородские земли разделялись между двумя государствами: Русскому царству возвращали захваченные в годы Смуты Великий Новгород и всю Новгородскую вотчину, в том числе Старую Руссу, Ладогу, Порхов, Гдов с уездами, а также Сумерскую волость (район озера Самро, ныне Сланцевский район Ленинградской области) и всё захваченное шведами на этой территории казённое и церковное имущество; Шведскому королевству отходили русские города Ивангород, Ям, Копорье, Корела, вся Нева и Орешек с уездом. Кроме того, Москва обязалась уплатить шведской короне 20 000 серебряных рублей — огромную сумму с учётом курса рубля начала XVII века (в начале XVII века один рубль содержал 49 грамм серебра, соответственно, 20 000 серебряных рублей равнялись 980 кг серебра). Москва отказывалась от претензий на Ливонию и Карельскую землю.
[2] Это те десятилетия, за которые сохранились скрупулезные описания 51 чуда исцеления. Поражает число исцеленных от слепоты – их 20 человек. 8 умалишенных, 7 расслабленных и столько же бесноватых. Несколько глухих, немых и глухонемых. Во всех случаях записаны имена исцеленных, место их жительства, время и обстоятельства исцеления. В ведь это только 6 десятилетий из 6 столетий, что простояла икона в тихвинском храме.
Сегодня такого рода заболевания скорее всего определили бы как психо-соматические. - СПб., 2004: Изд. Дом «Русская Симфония», с. 104-144.
[3] Плат, который носили замужние женщины, аналогичный античному пеплосу. Надевался поверх одежды, прикрывая голову и тело.
[4] Эти основные иконографические типы образа Богоматери пришли на Русь уже в домонгольский период. За столетия появилось огромное количество их вариантов – изводов, а также икон сложных иконографических типов, среди которых исследователи выделяют символические композиции, включающие ветхозаветные прообразы Приснодевы.
[5] Земная жизнь Пресвятой Богородицы и описание святых чудотворных ее икон. – Ярославль., 1994. С. 87.
[6] Она хорошо была известна на Руси по рассказам паломников, посещавших Царьград, а в 1381 году епископ Дионисий Суздальский заказал и привез на Русь два списка с чудотворной Константинопольской иконы Одигитрии.
[7] Одигитриею именовали и образ, помещаемый мореплавателями на носу или на корме корабля. - Праздники в честь чудотворных икон Пресвятой Богородицы с приложением тропарей, кондаков и молитв, с кратким объяснением. – М., 1996. С. 116.
[8] «Небольшие иконографические различия в деталях связаны с подробностями истории происхождения каждого конкретного образа. Так, третья рука у иконы «Троеручица» добавлена св. Иоанном Дамаскиным, когда по его молитве Богородица восстановила отрубленную его руку. Кровоточащая ранка на щеке «Иверской» возвращает нас во времена иконоборчества, когда этот образ был подвергнут нападению отвергающих иконы: от удара копья из иконы истекла кровь, что повергло свидетелей в неописуемый ужас. На иконе Богоматери «Страстная» обычно изображают двух ангелов, летящих к младенцу с орудиями страстей, тем самым предвещая Его страдания за нас. В результате этого сюжетного поворота несколько изменена поза Младенца Христа - Он изображен вполоборота, смотрящим на ангелов. Его руки держатся за руку Марии».(И.К.Языкова. Богословие иконы. М., 1995. С.95).
[9] Л.А.Колесникова. Протоиерей Александр Гарклавс. Возвращение. Тихвинская икона Божией Матери. – СПб.: АРС, 2004. С.9-10
[10] Сведения взяты из кн. : Л.А.Колесникова, протоиерей Александр Гарклавс. Возвращение. Тихвинская икона Божией Матери. – СПб.: АРС,2004.
