Чуть ли не все мои советы по исправлению неприятного песьего поведения включают в себя еду. Может сложиться ощущение, что еда и правда всемогущая, — исправляет, наставляет на путь истинный и не дает с него свернуть. Но это не совсем так, потому что угощение ценно не само по себе — оно лишь инструмент. И, как любой инструмент, нуждается в руководстве для пользователя. И тут я, как всегда, буду рассказывать о двух крайностях. С одной стороны, собаковладельцы знают, что едой легко поощрить нужное поведение. А с другой, часто боятся закрепить что-то ненужное и иногда в этом заблуждаются. Начну с примера про последнее.
У меня есть одна крайне проблемная собака по имени Борсук. Среди ее косяков — агрессия страха к встречным псам на улице. Худший вариант такого поведения выражается в том, что Борсук ломится к встречной собаке и верещит, как поросенок. Я, конечно, не даю ей воплотить эти поросячьи угрозы в жизнь, удерживая от безрассудных поступков поводком. А когда она прекращает верещать и возвращается ко мне — хвалю ее и угощаю той самой всемогущей едой.
Примерно каждый второй владелец встречной собаки тут же делает мне внушение: «Прекратите хвалить и кормить собаку за агрессию!» Некоторые добавляют возмущенно, что я таким образом специально натравливаю свое животное на их псов.
Согласна, что иногда это именно так и выглядит. И даже работало бы ровно так, как кажется прохожим, если бы вместо собаки со мной был бы, скажем, подрощенный ребенок. Вот он гоняется за какой-нибудь встречной собакой с палкой и улюлюканьем, а потом возвращается ко мне, и я говорю ему, что он молодец и вручаю шоколадку. Человеческий детеныш старше пяти лет выучит, что за агрессию в сторону собак можно получить шоколадку, и, вероятно, воспользуется этим шансом в следующий раз. Вот только собачий мозг работает чуть иначе, чем ребячий. Отсюда и заблуждение прохожих насчет того, что я науськиваю Борсука бросаться на встречных псов.
Еда с собаками работает так, как мы хотим, если выдавать ее вовремя. Из-за того, что у собак плохо развито абстрактное мышление, они связывают съедобное поощрение с тем, что делают прямо сейчас. В отличие от ребенка из моего примера, который способен воспринять похвалу и угощение, даже если они поступили спустя некоторое время после действия. Так вот, Борсука я угощаю не за то, что она верещала на собаку, а за то, что она сделала после этого, — то есть переключилась с собаки на меня, успокоилась и подошла. Переключение может занимать полсекунды, потому и кажется, что псица получила свою колбасью попку за агрессию. Но для нее агрессия уже в прошлом, а вот ассоциация «переключись — получишь еду» — в настоящем. Собаки, которые живут здесь и сейчас, связывают поощрение с тем, что делают здесь и сейчас.
Похожая история с собаками, которые чего-нибудь боятся. Тут даже специалисты иногда считают еду настолько всемогущей, что приписывают ей способность закреплять страх. Я много раз встречала совет ни в коем случае не кормить собаку, которой страшно, потому что так собака подумает, что бояться — это классно, и будет бояться еще сильнее в следующий раз, чтобы получить еду. Если подумать, то тут путаница возникает уже на уровне понятий. Дело в том, что любым поощрением (хоть едой, хоть похвалой) мы закрепляем поведение. А страх — это не поведение, это эмоция. Да, страх сопровождается неким поведением, которое мы можем закрепить с помощью еды. Но нельзя заставить собаку бояться, если ей не страшно.
А когда мы кормим пса — страх отступает, а не закрепляется. Потому что на смену этой эмоции приходит другая. Например, радость от поступившей в организм кольбасьей попки.
Есть выражение: «Поддаться панике». Оно объясняет, как закрепляется страх на самом деле. Он закрепляется, если некое авторитетное существо паникует рядом с вами. Если эксперт в ютубе, которому вы доверяете, с ужасом в глазах объявит о конце света, вам станет страшно. А собаки наши ютуб не смотрят. Единственное авторитетное существо для них — это близкий человек. И если этот близкий человек паникует, собака этой панике поддается. А если он кормит — нет причин культивировать в себе страх. Это довольно неприятная эмоция, ее не станешь испытывать намеренно, лишь бы получить еду.
Получается, что от угощения — сплошная польза и никакого вреда? Накосячить в воспитании, постоянно пихая в собаку вкусноту, действительно сложнее, чем испортить пса другими методами. Например, наказанием, которым пользоваться сильно сложнее, чем поощрением. Однако еда — на то и безусловное поощрение, что способна безусловно поощрять некоторые неудобные вещи. Одна из проблем с едой в том, что собака может ее добыть без нашего участия и закрепить способ добычи как привычное поведение. Возьмем кошачьи какашки. Это для нас они какашки, а для собаки вообще-то еда. И ее можно добывать в кошачьем горшке, выучив пару нехитрых манипуляций. И собаки очень быстро учат, что нужно сделать, потому что в случае воровства кошачьего говна это говно одновременно и цель, и поощрение поведения.
Еще одна всемогущая еда, которая собаке точно вредит, это еда, разбросанная на улице. Голубиный хлеб — отличное поощрение поиска всякой запрещенки на земле. Чем больше собака съедает голубиного хлеба или тухлых сосисок возле помойки, тем устойчивее становится ее поведение по поиску запрещенного съестного на улице. И тут поощрение сильнее всякого наказания: знай себе, вынюхивай голубиный хлеб. А если мамичка будет ругаться, то твои песьи скиллы по поиску и пожиранию все равно сильнее, чем мамичкины скиллы из серии догнать и отобрать. Какая разница, чего она там кричит про мерзкую собаку-говноедку, если поощрение все равно получено.
Чтобы инструмент под названием «еда» работал правильно, нужно, пожалуй, помнить всего две вещи. Первая: угощение способно закрепить поведение, а не эмоцию. Эмоцию оно способно изменить — с градуса «боюсь» на градус «хочу еды». Вторая: угощение закрепляет ровно то поведение, которое совпало с поступлением в собаку еды.
И тут доходит до абсурда, скажем, во время дрессировки. Потому что надо успевать поощрять до того, как собака нужное нам поведение изменила на ненужное. Вот идет она у ноги по команде рядом, прислоняясь попкой к вашему бедру, — это нужное поведение. Но пока вы тянетесь в карман за едой, псица может ломануться в сторону, а вы по инерции эту еду до нее донесете уже в тот момент, когда она не у ноги, а в стороне. Получится, что вы поощрили поведение «ломиться в сторону», а не «идти по команде рядом».
Эту инерцию куска, путешествующего из хозяйского кармана в собачий рот, порой трудно остановить. Из-за этого мы иногда поощряем вместо сидящей на выдержке собаки собаку, сорвавшуюся с выдержки и бегущую к нам. Или вместо собаки, мирно ожидающей лифта, собаку, прыгающую лапами на наше белое пальто. А иногда мы вообще хотим «заткнуть фонтан котлетой», то есть прекратить поведение собаки, выдав ей еду. А вместо этого лишь закрепляем то, что хотим прекратить. Классический пример — псы-попрошайки, которые не дают своим нытьем спокойно ужинать. И мы откупаемся от них той самой котлетой, чтобы фонтан слюны хоть на секунду перестал течь на пол.
Обратный эффект не заставит себя долго ждать. Слюны и нытья будет тем больше, чем чаще они поощрялись «затыкающим» куском. Собаки — парни простые: если вследствие нытья можно получить котлету, значить будут ныть чаще и громче. Ну а про слюну еще академик Иван Павлов нам все рассказал: она будет обильно выделяться в обстоятельствах, которые приводят к получению еды. Мне, кстати, пришлось выучить со своей собакой Лидусей команду «слюни», по которой она должна облизываться и класть морду на пол, чтобы слюни не текли. И дело не в том, что Лидуся попрошайничает у стола, а я это поощряю. В ее присутствии можно спокойно есть любую еду, она в это время будет спать под столом. Но стоит достать яблоко — фонтан обеспечен.
Проблема в том, что я Лидусе всегда отдаю огрызок от яблока. И она ничего не может уже поделать с этим условным рефлексом: если где-то начали есть яблоко, значит, скоро будет огрызок. И слюни уже не унять. Пришлось выдавать огрызок после того, как собака выполнит команду «слюни», чтобы не устраивала потоп, а втягивала все в себя. Отказывать собаке в огрызке яблока я считаю верхом негуманности. Но это только у нас с Лидусей так. Вы можете отказывать, конечно. Особенно, если опасаетесь поощрить поведение, которое потом станет проблемой.
Еда, конечно, мощный инструмент в отношениях с собаками, которые любят поесть. Но и пользоваться ей надо, как инструментом — не выпускать из-под контроля и применять в подходящие моменты.
Хотя это не значит, что вы не можете угощать свою собаку просто так. Кормить кого-нибудь — это довольно радостно, и можно себе в этой радости не отказывать, если в этот самый момент собака не совершает ничего противозаконного. Если вы слышали где-то фразу про то, что любой кусок собака должна заслужить, то знайте, она его заслуживает, даже ничего специально не делая, а просто нравясь вам в этот конкретный момент. Но минздрав предупреждает, что лучше собак не перекармливать, потому что ожирение — это болезнь.
Фото michelle_karamel_basenji, обработал Ренат Муртаев
