Раньше, в золотые годы, в этом НИИ трудилось больше трех тысяч сотрудников. Огромная территория, корпуса, производственные цеха, парк, столовая, две библиотеки, пожарная часть и даже своя поликлиника - город в городе. Теперь же все стало гораздо скромнее. Щедрая, полноводная река финансирования прекратилась в тоненький ручеек, и институт стал чахнуть.
Вот примерно об этом, о превращении реки в ручеек и вещал новый директор, точнее, топ-менеджер, на собрании администрации, а та, в свою очередь, донесла до начальников отделов простую мысль: денег нет, поэтому, если придумаете, как сэкономить средства, руководство это оценит.
"А я, как назло, в отпуск ухожу почти на два месяца, - развел руками Виктор Иванович, - Оле моей операцию сделали, реабилитация тяжелая, буду ухаживать сам..." - он вздохнул и отвел глаза, а Алексей Геннадьевич, его зам понимающе покивал. "Ты не переживай, Иваныч, - сказал он, - Занимайся женой, это сейчас самое важное. Я же ведь остаюсь. Можешь на меня рассчитывать. Не подведу."
"Знаю," - Виктор Иванович снова вздохнул и надолго замолчал. Он действительно слишком хорошо знал своего зама, человека неглупого, деятельного, но слишком честолюбивого, готового подсидеть и пройтись по головам. В том, что сложившуюся ситуацию он использует грамотно, сомнений не было никаких. Виктор Иванович даже предполагал, что после возвращения из отпуска его ждут не самые приятные кадровые перестановки. Но делать было нечего, сейчас важнее была жена, а не работа.
...В первый же день отпуска начальника Алексей Геннадьевич собрал всех сотрудников отдела и оповестил их о том, что по распоряжению руководства теперь будут вестись журналы учета рабочего времени, так как дисциплина хромает, и многие опаздывают на работу. "Электронные пропуска будут только через месяц, а пока - извольте-с! - каждое утро приходите в мой кабинет и записываетесь в журнале, во сколько пришли. Всем ясно?"
Всем было ясно и, в принципе, никто не возражал. Отмечаться - так отмечаться. Чего же тут сложного? Тем более, это распоряжение руководства, с которым лучше не спорить.
Может быть, где-то дисциплина и хромала, но конкретно в этом отделе сотрудники подобрались ответственные. Никто не наглел, приходили-уходили все вовремя, а если опаздывали, то только по уважительной причине и всегда предупреждали начальство. Поэтому никто не предполагал, чем может обернуться инициатива зам. начальника и неприятный сюрприз оказался полной неожиданностью. Месяц спустя весь отдел не получил квартальную премию.
"Ну а кто же вам злой Буратино? - удивленно поднял брови Алексей Геннадьевич, когда сотрудники потребовали разъяснений. - Я вот свою премию в полном объеме получил, а вам я говорил - руководство недовольно дисциплиной. Было? Было. Так чего же вы возмущаетесь?" - "Лёш, ты не кипятись, подожди, - к нему подошел ведущий научный сотрудник Семен Моисеевич, ветеран отрасли, труда и много чего еще. В свои восемьдесят два он был еще вполне свеж, бодр и энергичен. - Ты объясни толком!"
"А что объяснять? - зам на всякий случай отступил на шаг и потряс журналом, который сжимал в руке. - Тут все ходы записаны!.. Вот вы, Семен Моисеевич! Во сколько вы приходите?" - "В восемь тридцать." - "А почему же в журнале перед вами записаны те, кто приходит в восемь сорок?" - "Да я... Да я... Да я просто отдышаться... В кабинете... Пятый этаж... Без лифта..." - "А я предупреждал - от проходной сразу отмечаться и только потом все остальное!"
"Или вы - обернулся он к мужчине средних лет. - ваша запись "8.30" - вообще самая последняя! Может, вы к обеду приходите!" - "К какому обеду? - вытаращил тот глаза, - Я же по вашему распоряжению с утра иду в цех к работягам, смотреть, как они для нас установку делают!"
"А мне вы сказали в техническую библиотеку каждое утро ходить, выписки из журналов делать, " - это подключился юный аспирант. - "А мне - в канцелярию за почтой!" - подхватила девушка, младший научный сотрудник. - "А меня вообще через день в местные командировки отправляли! - Тамара Васильевна, старший научный сотрудник скрестила руки на груди. - А теперь выходит, что я прогульщица и опоздун?.."
"Тише, тише! - Алексей Геннадьевич поднял ладони, - Что вы возмущаетесь? Вам все четко сказали - СНАЧАЛА отметиться, ПОТОМ заниматься СВОИМИ делами." - "То есть бежать от проходной через всю территорию отметиться, а потом обратно в цех? Это ж полчаса уйдет!" - "Значит, приходит на работу на полчаса раньше! - отрезал Алексей Геннадьевич. - Все! Разговор закончен! Пусть это станет вам уроком. Просто не повторяйте своих ошибок! Прошу идти на свои рабочие места, а в обеденном перерыве подумать, как будем отмечать Восьмое марта - осталось две недели."
За следующие две недели дисциплина возросла. Теперь в начале рабочего дня около кабинета зама сотрудники чуть ли не толкали друг друга локтями, чтобы записаться в журнал. Алексей Геннадьевич кусая губы от злости (записываются ведь! Второй раз номер не пройдет!) попытался стоять рядом с часами и показывать сотрудникам, что двадцать человек не могут одновременно написать "8.30", уже пятый должен указать "8.31", а двадцатый - "8.35", но, посмотрев на лица сотрудников, от этой идеи отказался.
Впрочем, ему и без того было нескучно. Из-за того, что нужно было идти через огромную территорию, чтобы записаться в журнале, а потом обратно, Семен Моисеевич умудрился опоздать на совещание к главному инженеру, а аспирант не успел оформить пропуска для сотрудников другой организации, которые, логично, тоже опоздали на совещание. Алексей Геннадьевич потирал руки - похоже, пора заводить новый журнал. Учета "косяков" в работе. Но не успел.
Восьмое марта отмечали, как обычно, в отделе и, как обычно, с размахом. Поздравили женщин, вручили цветы и подарки и сели за стол. "Ты, Алексей, не держи на нас зла, - Семен Моисеевич похлопал Алексей Геннадьевича по плечу, - расстроились мы, понятно... Но ведь ты прав... Дисциплина нужна... Давай за дисциплину!.." - он поднял пластиковый стаканчик. - "Ну давайте..." - зам был малопьющим, но Семен Моисеевич сам идет на мировую... Да и праздник...
Потом подходили то один, то другой, говорили про дисциплину и про то, что урок они усвоили, а потом услужливо подавали заму стакан с шaмпaнским. Было, конечно, что-то странное в том, что буквально после третьего стакана "шипучки" Алексея Геннадьевича сильно повело, голова затуманилась. Он не замечал, как странно переглядываются сотрудники и как-то очень поспешно убирают бутылку с крепким напитком...
...В первый же рабочий день после праздника Виктору Ивановичу позвонил начальник отделения и попросил срочно выйти из отпуска. "У нас ЧП! Вашего зама седьмого числа взяли на проходной в таком состоянии, что он двух слов связать не мог! - бушевало высокое начальство. - Безобразие! Дисциплинка у вас! Если уж ваш зам себе такое позволяет! В общем, никаких предупреждений! Увольняем, и все. Даже не пытайтесь заступиться! Пусть другим уроком послужит!.."
Почти мистическая история на канале "Хозблог" - здесь