24 марта 1999 года объединенные войска НАТО начали операцию "Союзная Сила" ("Милосердный ангел"), которую объявили "гуманитарной интервенцией" в Югославию. Безо всякой поддержки Совета Безопасности ООН.
Как вспоминал ближайший соратник Милошевича Момир Булатович, бывший председатель Федерального правительства СР Югославии, о событиях за несколько дней до бомбежек:
"На одной из встреч спецпосланник Генсека ООН Мартти Ахтисаари сказал Слободану, что Сербия будет полностью уничтожена, а Слободан сказал ему: "Как ты собираешься объяснить миру, что собираешься убить два миллиона человек в Белграде?" Ахтисаари спросил, знает ли он вообще, сколько людей погибло во Вьетнаме?"
Еще он вспоминал переговоры в Дейтоне Милошевича, Ричарда Холбрука и Кристофера Уоррена:
"За столом сидят Холбрук и Уоррен Кристофер, а напротив мы со Слободаном. Потом Кристофер улыбается, возвращает нам белую бумагу и говорит: "Вы не понимаете, условий нет, вы будете делать то, что мы просим — всегда".
У Югославии не было никаких шансов противостоять агрессии НАТО. Но после начала бомбежек американскими самолетами, 6 апреля 1999 года, президент Югославии Милошевич обратился к президенту Ельцину с просьбой принять Югославию в российско-белорусский союз.
А 12 апреля 1999 года обе палаты Скупщины Союзной Республики Югославия проголосовали за присоединение СРЮ (бывшей СФРЮ) к союзу России и Беларуси.
В постановлении отмечалось, что "Союзная Республика Югославия заявляет о вступлении в союз России и Белоруссии". СРЮ признавала "все цели и принципы" этого союза и готовность "взять на себя в полном объеме все обязанности, вытекающие из договора о союзе России и Белоруссии".
14 апреля 1999 года лидер ЛДПР Владимир Жириновский на выступлении в ГД предложил включить в повестку дня вопрос о "великом историческом шансе: создать новое государство: Союз России — Белоруссии — Югославии". Фракция ЛПДР поддержала это предложение.
Не всем это предложение понравилось. Председатель фракции НДР Владимир Рыжков заметил, что "Дума не должна заниматься политической чесоткой". Разразились ожесточенные дебаты, Жириновский обложил бранью Рыжкова, за что ему отключили микрофон, и вся фракция ЛДПР в знак протеста удалилась из зала.
16 апреля Анатолий Лукьянов (председатель Комитета Государственной Думы по законодательству и судебно-правовой реформе) из КПРФ озвучил проект постановления в связи с решением Скупщины Югославии "О присоединении Союзной Республики Югославии к Союзу Беларуси и России". Проект этот состоял из трех пунктов.
Пункт 1: поддержать решение Союзной Скупщины о присоединении Союзной Республики Югославии к Союзу Беларуси и России.
Пункт 2: рекомендовать Президенту РФ и Правительству РФ незамедлительно приступить к рассмотрению международных, политических, экономических, правовых и иных вопросов, связанных с указанным постановлением.
Пункт 3: поручить депутатам Государственной Думы РФ — членам депутации в Парламентском Собрании Союза Беларуси и России внести на рассмотрение очередного заседания вопрос о присоединении Союзной Республики Югославии к Союзу Беларуси и России.
Подавляющим большинством голосов постановление в связи с решением Скупщины Югославии "О присоединении Союзной Республики Югославии к Союзу Беларуси и России" Госдумой было принято.
В мае 1999 года точно такое же постановление было принято Палатой представителей Национального собрания Республики Беларусь.
Но Борис Ельцин эти постановления заблокировал правом президентского вето и вскоре союзная Югославия прекратила свое существование. Почему президент РФ поступил так?
Решение о присоединении Югославии к союзу России и Белоруссии было бы популистским и не могло нести никаких практических действий. Россия ничем не могла помочь Югославии ни в военном ни в политическом аспектах, а именно этого ожидали сербы, хватаясь за любую соломинку.
Едва такое решение состоялось бы — страны НАТО закрыли бы небо над Европой, не пропустив в Югославию российские военные самолеты с техникой и л/с. Отдаленность Югославии, окруженной странами членами НАТО, от России и Беларуси играло существенную роль.
В либеральной российской прессе просьбы Милошевича подвергались критике. 10 апреля 1999 года газета "Коммерсантъ" писала:
"Обратившись к президенту Ельцину с просьбой принять Югославию в российско-белорусский союз, Слободан Милошевич сделал беспроигрышный шаг. Сказав "да", Москва вступит в конфронтацию с Западом, чего Белград активно добивается. Отказ России позволит Милошевичу обвинить "русских братьев" в предательстве и "мягко" сдать Косово НАТО."
Ельцин не желал конфронтации с НАТО. В апреле 1999 года он трижды заявил, что "не даст втянуть Россию в войну". Что позволило политикам официального Белграда заявлять о "предательстве русских", которые отвергли протянутую сербами руку дружбы".
В том же апреле 1999 года вице-премьер Югославии Вук Драшкович заявил журналистам, что Россия не желает помогать сербам оружием. При этом он сказал: "вот если бы у нас было оружие, а у русских его не было — мы бы обязательно заступились за них".
Но государственный аппарат Ельцина, на тот момент плотно увяз в иностранных кредитах, и не мог позволить себе ссориться с Западом и США. Вступление в конфликт означало бы изоляцию России и уход из нее всех финансовых иностранных фондов, которые субсидировали экономику РФ.
По воспоминаниям помощников, Борис Николаевич опасался, что после этого могут начаться массовые народные волнения, которые могут привести к его отставке.
Рейтинг Ельцина и так был крайне низок среди российского населения (ему не доверяло 89% граждан). После первой чеченской тлел конфликт на Кавказе (а 26 августа 1999 года начнется и вторая чеченская), имелись глубокие проблемы с экономикой. Втягивать Россию еще и в международный конфликт с "друзьями" Ельцин не пожелал.
Даже демонстративный бросок на Приштину российского десантного батальона из сил миротворцев ООН в ночь на 12 июня 1999 года не мог оказать никакого влияния на развитие событий. Несмотря на то, что десантники заняли косовский аэродром Слатина и не пустили туда англосаксов. Это была борьба за сектор размещения российских миротворцев ООН, а не военная помощь войскам СФЮ.
В ходе переговоров стороны приняли решение о размещении российского контингента миротворцев на территории Косово, чем помогли спасти сербское население от агрессии косовских албанцев, но не могли предотвратить развал Югославии и арест Милошевича.
