Продолжение.
Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12, Глава 13, Глава 14, Глава 15, Глава 16, Глава 17, Глава 18, Глава 19, Глава 20, Глава 21, Глава 22, Глава 23, Глава 24, Глава 25
Прелестная дамочка с тем же полусонным выражением лица стоит в окружении бразильских бабочек. Ощущение такое, что я вышел из магазина пять секунд назад и снова вернулся.
- Здравствуйте. – Я широко улыбаюсь, изображая персонаж рекламы жевательной резинки. – Как поживают ваши бабочки? – Продавщица меня узнает. Делает строгое лицо:
- А вы, собственно, кто? – Вот тебе и на…. Зачем я улыбался? Зачем насиловал умирающие синяки, растягивая рот до ушей? На кого растрачивал свое природное обаяние?
- Мы так мило на днях поговорили, и вот: вы меня уже не помните. – Я не скрываю, что расстроен.
- Почему не помню? Ещё как помню! Пришли, тень на плетень навели и смылись! Чего вынюхивали?
- А вот и зря обижаете. Как я мог вынюхивать что-то у такой красивой девушки? – я чувствую, что комплимент вышел весьма двусмысленный и пытаюсь, пока спящая красавица не докопалась до смысла сказанного, изменить акценты. – Вынюхивают собаки. А мы же интеллигентные люди. Мы просто общаемся.
- Почем я знаю: интеллигенты вы или из милиции? А может и вовсе налоговой инспектор? Ходите, разнюхиваете, а потом устроите проверку. А меня уволят. – Она ухитряется выдать весь монолог на одном дыхании. К словам «меня уволят» воздуха в бедняжке не остается совсем и трагический полушепот заставляет меня прослезиться от сочувствия.
- Да что вы, как можно. Я обычный журналист. Пишу статью о рынке запчастей. Хотел о вашем магазине написать. Вот и вся моя корысть. – Преданно заглядываю в огромные бессмысленные голубые глаза. – Девушка, как вы могли обо мне так плохо подумать. Я и органы? Посмотрите на моё лицо! Разве с такими лицами берут в налоговую? Это же нонсенс!
Красивое слово «нонсенс» производит на продавщицу неизгладимое впечатление. Она еще упирается, но скорее по инерции.
- А кто вас знает? – На лице работницы прилавка появляется едва заметная улыбка, а в голосе появляются игривые интонации.
- Что значит: кто меня знает? Да я самый известный журналист в городе. Все лучшие статьи, это мои детища. Хотите, я вас напишу? - На эмоциональном пике небрежно кидаю на прилавок журнал, раскрытый на статье о G500 и лезу в карман за блокнотом.
- Ой, что вы! Какие глупости говорите… - Лицо продавщицы приобретает нежно розовый оттенок. – Кто про меня читать станет?
Девица смущенно хватает журнал с прилавка и начинает его лихорадочно перелистывать.
- Если не писать о красивых женщинах, то для чего вообще нужна журналистика? – С пафосом декламирую я.
- Скажете тоже, красивая…. – Бедняжка никак не может понять, чего я от неё хочу. – А вы, что автомобилист? – Она как в воду смотрит. Именно этого вопроса я и жду.
- А то, как же! Заядлый и со стажем. – Не задумываясь, вру я.
- И тачка своя есть?
- Даже две. Одна на фазенде, для навоза, а на второй сам езжу.
- Ну, вы и шутник. – Девочка постепенно приходит в себя. По-моему, она уже созрела для написания статьи. – А какая у вас машина?
Все складывается волшебно. Если бы я предварительно написал сценарий этого эпизода и заставил продавщицу выучить свою роль, все равно, не вышло бы лучше.
- У меня курятник на колесах. Вот такой. – Я разворачиваю журнал и показываю фотографию G500.
- Да ну. Врете вы все. Эта тачка пол нашего магазина стоит. Бешенные бабки. Таких в городе только пять или шесть. – Она уже не строжится. Она уже кокетничает.
- Вы ошибаетесь: бешенных бабок в городе значительно больше. Только в моём подъезде человек десять.
-Да ну вас! Какой смешной. Я про «Мерседесы».
- А вы откуда знаете, сколько таких «Мерседесов» в городе? У вас муж в ГАИ работает? – Тоже непроизвольно начинаю играть глазами. Сколько, все же, во мне от обезьяны….
- Какой вы, в натуре, забавный, мужчина. – Продавщица быстро отправляет растрепавшуюся прядку за ушко. – Я же вам еще в тот раз рассказывала.
- О чем? – Делаю вид, что вовсе забыл содержание нашего прошлого разговора.
- Ну, как же. Я, такая, стояла здесь. А вы, такой, подкатили и про «крышу» расспрашивали.
- Я? Такой? Подкатил? Про крышу? У вас что-то с крышей? Потолок протекает?
- Какой вы шутник, мужчина. Крыша – это бандиты, охрана наша. – Вот ведь страна: бандиты и охрана слова синонимы! –Кусок хвастал, мол, в городе такая тачка только у него и губернатора!
Читать книгу "Гонка по чёрной полосе" /Купить книгу "Гонка по чёрной полосе"
Ура! Все сходится. Я прозорлив как Ванга!!
- А, вспомнил! Это те типы, которые обещали покатать и обманули. – Наконец, побеждаю склероз. Но восстановление функций памяти, продавщицу не радует. Наоборот, она мрачнеет.
- Все вы, мужики, трепачи. Только бы девушек обманывать.
Ах, бедненькая, как тебе от нашего брата досталось.
-Лиля, почему опять болтаете на работе? – Оглядываюсь на голос и вижу перед собой Геннадия Георгиевича Волобуева собственной персоной. Стоит, этакий вальяжный барин и недовольно грозит пальчиком своей подчиненной. А пальчики - тема отдельного разговора. На них содержимое небольшого ювелирного магазина. Перстенечки и колечки с камушками и без. Такая золотая кольчужка на холёной руке. Серый костюм-тройка, белая рубашка, строгий галстук, поверх галстука золотая цепь грамм на четыреста. Неплохо живут бывшие продавцы пива.
- Она не болтает. – Вступаюсь за неоднократно обманутую мужчинами, продавщицу. – Девушка содействует написанию объективной статьи об успешной деятельности, руководимой вами, фирмы. – Не перестаю себе удивляться. Неужели нельзя сказать тоже самое, но человеческим языком?
- Какой еще статьи? – Судя по всему, интерес прессы к его фирме, у господина Волобуева энтузиазма не вызывает.
- Я журналист из «Городской торговой газеты». – В этот момент принято подавать визитку, но мне светить свою фамилию в «ТетраТехе» не хочется. Поэтому вместо визитки подаю руку. – Андрей Перовский. Вы наверняка читали мои материалы.
- Да, как же. – Мямлит Волобуев. Ещё не приходилось встречать человека, который бы честно сказал: «Впервые слышу. Я в газетах только рекламные блоки разглядываю». В самой читающей стране в мире, не принято казаться неграмотным. – Припоминаю, припоминаю...
- А вы, как я понимаю, известный всему городу бизнесмен Волобуев Геннадий Георгиевич? – Признаться к разговору со специалистом по недоливу пива я вовсе не готов. Не к нему я шел. Но деваться некуда. Придется импровизировать.
- Да, в общем, это я. – Утешает, что и Волобуев не готов к интервью. Предстоит абсолютно чистый эксперимент: кто профессиональнее решит свои проблемы. Я как журналист, или он, как представитель легального подразделения криминальной группировки. – Может быть, пройдем ко мне в кабинет?
- С удовольствием.
Мы проходим мимо витрин и стеллажей, заваленных всяким металлическим хламом, да не обидятся на меня автолюбители за мое непочтительное отношение к их ненаглядным железякам. Но для меня автомобиль, как говорил Бендер, средство передвижения, а не предмет фетиша. В служебном помещении первые двери – бухгалтерия, за ними кабинет директора. Вернее, президента. Потому, что директор магазина ютится в приемной вместе с секретаршей.
Волобуев устроился неплохо: теплые, цвета кофе с молоком, стеновые панели, потолок отливает адриатической голубизной, элегантная черная мебель. Пара абстрактных картинок в белых рамках, как окна в неведомый мир.
- Присаживайтесь. – Хозяин кабинета указывает на низкий пышный диванчик. – Чай, кофе, коньяк, виски?
Читать книгу "Миллионер" / Купить книгу "Миллионер"
- Спасибо, на работе не пью. – Вообще-то я могу и на работе. Меру знаю. Но, находясь в тылу врага, не стоит расслабляться. Я начинаю плавно погружать свои больные мощи в обволакивающую бездну диванных складок. Посадка происходит на удивление, мягко. Умеют проклятые капиталисты делать мебель. Пока мы размещали по сто пятьдесят боеголовок на одном ракетоносителе, они конструировали диваны, специально для таких как я, ожоговых больных.
- Значит, кофе. – Решает Волобуев и отдает распоряжения секретарше. – И так? Почему вы решили написать именно о «ТетраТехе»?
- Понимаете. – Я доверительно, как великий секрет сообщаю собеседнику банальную истину. – Когда мне предложили написать этот материал, я, предварительно, навел справки о автобизнесе в нашем городе, и получил однозначную характеристику: торговля автомобилями, запчастями и горюче-смазочными материалами на 90% контролируется криминальными структурами. – Физиономия Геннадия Георгиевича полна благодушия и спокойствия. Железный человек. Настоящий чекист. - «ТетраТех» - мне порекомендовали как, чуть ли не единственную фирму, не связанную с организованной преступностью.
- Ясно. Чушь, белиберда, обывательские байки! – Президент «ТетраТеха» от избытка чувств даже припрыгивает в своем президентском кресле. – Сами подумайте: какие у бандитов могут быть интересы в нашем бизнесе? Им нужны динамичные отрасли экономики. Чтобы сегодня вложить рубль, а через месяц снять десять! А у нас? Какие у нас обороты. Тем более в условиях кризиса? Соучредители и поставщики плачут: не могут вернуть вложенное. Товар лежит на полках без движения! Это же не хлеб и не водка. Из масляного фильтра сливочного масла не добудешь! – Господи, как же господин Волобуев переживает за своих поставщиков и учредителей. Вот в ком погиб великий актер. Где уж мне с моим самодеятельным уровнем. Если бы я не знал, что Геннадий Георгиевич фильтрами себе зарабатывает не только на масло, но и домик во Флориде, я бы всенепременно разрыдался и отдал ему последний червонец.
- Что, действительно так тяжело? – Мое сочувствие заставляет Волобуева напрячь извилины и продолжить восхождение на Эверест проблем сибирского автобизнеса.
- Еще как. Вы же видели: приходится торговать всякой дрянью, только бы расширить ассортимент. Бабочки в магазине автозапчастей?! А какие кадры? Разве это люди? Нет, это не люди. Это бездельники и воры. Вот он где криминал. От своих же продавцов приходится прятать товар. Недоглядел – недостача. А потом мне разбираться с поставщиками. Попробуйте объяснить человеку, куда делись его запчасти, если они не проданы, а на складе отсутствует! Я же по лезвию ножа хожу каждый день! – Нет, положительно, я сейчас затоплю слезами шикарный кабинет президента и подарю несчастному страдальцу, всю, имеющуюся у меня наличность. Однако, Волобуеву везет. В тот момент, когда влага уже потекла по слезным каналам, кто-то открыл дверь.
- Геннадий Георгиевич, можно?
- Подожди. Не видишь, я занят. – Волобуева сердит бесцеремонное вторжение. И я с ним солидарен. Нельзя прерывать великого артиста на середине монолога. Искусство требует не только жертв. Но и деликатного к себе отношения. – Зайди через полчаса.
- Так, это. Мне срочно. – Нудит невидимый посетитель от дверей. Мне становится любопытно, что за наглец срывает спектакль. Я оглядываюсь. Мои глаза встречаются с глазами «джипика». Того самого, который тормозил дверь моего подъезда своим героическим носом. Принесла же его нелегкая! «Джипик» поворачивает свое заштопанное и перепачканное зеленкой личико, собираясь покинуть помещение, но вдруг до него доходит: кто сидит в кабинете босса.
-Эта сука Валерку шлепнул. – Только человек очень низкого интеллекта может так вольно обращаться со словами. Сука – женского рода, шлепнул – мужской род. Может быть, он не сибирский бандит, а американский шпион? Я, забыв о своих болячках, пружиной вылетаю из мягких объятий диванчика и встаю в боксерскую стойку. Или, скорее, пытаюсь повторить ту позу, которую не раз видел по телевизору в спортивных репортажах.
- Он?! – Кричит за моей спиной Волобуев. С детства помню название фильма «Бей первым, Фреди». Фильм не помню. Но главное не сценарий, а принцип. Я бью. Либо в моем ударе был какой-то дефект, либо поза, не совсем соответствовала классическим образцам, только вместо того, чтобы сломать челюсть «джипику», я сам натыкаюсь на его кулак…
- Лей, я держу. – Сказать, что я пришел в сознание, значит сильно преувеличить. Просто сквозь вату, заткнувшую уши и залепившую глаза, стали прорываться отдельные звуки и тени. Кто-то оттягивает мою челюсть. Ощущаю во рту обжигающее тепло коньяка. Я против того, чтобы пить напиток аристократов «из горла». Мотаю головой, выплевываю полстакана ароматной жидкости на пол.
- Козел. Это же натуральный французский коньяк. – Мне, конечно льстит, что анастетиком выбран именно французский коньяк, но я в принципе против насилия над личностью. А над собой – особенно.
– Сейчас я его. - Меня хватают за горло. Пытаюсь сделать вдох. Ничего не получается. Ещё раз – результат тот же. На третьей попытке пальцы, сжимающие мою глотку, ослабляют хватку. Делаю глубокий вдох. Вместо воздуха в горло, трахею, легкие врывается коньяк. Много коньяка. Кто сказал, что халява сладка? Этого бы идиота и на моё место.
- Куда его?
-Вези к Лидке. У неё огород большой. На этом дерьме картошка хорошо расти будет. – Вот урод. Это он меня дерьмом обозвал. А сам-то, жирный лицемер. Автобизнес- никакого криминала! Мне снова открывают рот и вливают что-то жгучее и терпкое. Кажется, ром. Так я ни разу не набирался. Тем более на работе. Попробуй удержись в пределах нормы, при таком радушном приеме…
Меня поднимают и куда-то тащат.
- Гляди, Лиля. Как твой протеже назюзюкался.
- А говорил: журналист. – Разочарованно тянет продавщица. – Статью напишу. Все мужики вруны и уроды.
Меня забрасывают в машину. Задом чувствую, что это не диван из кабинета.
- До вечера попридержи. Я подъеду, разберемся, что он знает. Свяжи покрепче и глаз с него не спускай.
Читать книгу "Ограбить ГУМ"/ Купить книгу "Ограбить ГУМ
Потихоньку прихожу от ощущения, что мне крайне неудобно и отчаянно плохо. Точнее не плохо, а дурно. Дурно – от неумеренной дозы спиртного, а неудобно из-за связанных за спиной рук. Джипик со всей ответственностью выполнил наказ господина Волобуева, запеленал меня, как вяжут буйных больных в психбольницах. Ни рукой пошевелить, ни ногу подвинуть. Полено - поленом.
Продолжение: Глава 27
Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12, Глава 13, Глава 14, Глава 15, Глава 16, Глава 17, Глава 18, Глава 19, Глава 20, Глава 21, Глава 22, Глава 23, Глава 24, Глава 25
Если не хотите пропустить продолжение, подписывайтесь на канал.
Мои книги можно приобрести только в "Лавке книг" .