В тот же день Игорь освободился пораньше и был дома немного позже полудня. А ближе к вечеру ему позвонили с работы, чтобы согласовать срок вылета в зарубежную командировку.
— Настя, принеси мне ручку и бумагу, — попросил он жену. Анастасия быстро подала мужу то, что он просил. — Так, записываю: номер рейса, время... Да, записал. Благодарю вас. Всего хорошего.
— Это по поводу твоего отъезда звонили? — поинтересовалась Анастасия.
— Да, — ответил Игорь.
Жена подошла к комоду, на котором лежал листок с «каракулями», написанными Игорем, и внимательно всмотрелась в содержимое:
— В двадцать два тридцать? — уточнила.
— Да.
— Когда?
— Послезавтра.
— Значит, улетаешь, — недовольно сказала молодая женщина.
— Настя, что опять случилось? Мне казалось, мы договорились уже обо всем, — строго произнес супруг.
— Ты улетаешь без меня, Игорь.
— Опять истерика. Давай, не будем, пожалуйста...
— Но я не хочу, чтобы ты уезжал, Игорь. — Анастасия, словно ребенок, захныкала. — Позвони и отмени, прошу тебя. — Она сняла трубку с телефона и протянула ее мужу. — Отмени эту командировку.
Игорь выхватил у нее трубку и положил ее на место.
— Я не могу ничего отменить, Настя. Что за бред ты несешь? Подписан приказ о моем назначении, я должен буду начать там работу через три дня.
Владимир Петрович все это время молча наблюдал за супругами. Теперь он не понимал, что происходит с невесткой. Казалось, обо всем уже договорились, а она ведет себя как девочка-подросток.
В следующее мгновение Анастасия упала на пол, держась руками за голову.
— Папа, звони в скорую! — Крикнул Игорь, а сам принялся осматривать жену, которая, по-видимому, потеряла сознание.
«Бедная девочка, все нервы себе истрепала», — думал Владимир Петрович, ожидая ответ диспетчера.
— Алло, скорая...
«Ну и что здесь такого, что муж уезжает в командировку? До обморока себя довела». Свекор знал, что Анастасия любит Игоря, но не знал, что так сильно.
***
Скорая помощь увезла Анастасию в больницу. Врачи привели ее в чувство, но не смогли поставить диагноз, поэтому молодую женщину госпитализировали для проведения обследования.
Следующим утром Владимир Петрович приехал навестить невестку. Он тихо вошел в палату, номер которой сообщила дежурная медсестра, и обнаружил, что Настя еще спит. Однако, она проснулась, пока свекор ставил стул напротив кровати.
— Владимир Петрович? — улыбнулась Анастасия.
— Лежи, лежи, — ответил ей свекор и, поставив пакет с продуктами и некоторыми вещами, присел напротив. — Как ты себя чувствуешь? Лучше?
— Лучше. Только немного голова болит, слабость...
— А я тут мимо рынка прошел и купил тебе свежих фруктов. Когда будешь их есть, помыть не забудь. А холодильник у вас тут есть? — Владимир Петрович оглядел палату, но холодильника не увидел.
— Там, в коридоре стоит. Не знаю, правда, рабочий он или нет, — ответила Настя. — Спасибо, только совсем что-то есть не хочется.
— А я тебе сейчас апельсинчик почищу. — Свекор достал из пакета фрукт, сполоснул его под струей холодной воды и принялся отделять кожуру. — а завтра я тебе принесу что-нибудь сытное, договорились?
— Завтра не надо, Владимир Петрович. Меня, скорее всего, выпишут.
— Как? Уже? Ведь обещали сделать полное обследование. Я видел твоего врача, встретил его в коридоре, но он сейчас занят, так что поговорить толком не получилось.
— А с врачом не нужно говорить. Он мне уже все сказал.
— Что, и диагноз уже поставили? — удивился Владимир Петрович. Медсестра еще пять минут назад пожимала плечами. — И что же он тебе сказал?
— Я даже не знаю, что и ответить... Ой, Владимир Петрович, — тяжело вздохнула невестка, — все очень нехорошо.
— Так, ты мне говори как есть, — строго произнес мужчина. — Не томи.
Анастасия села на койке и взялась руками за голову.
— Ну? Чего ты молчишь, дочка?
— У меня опухоль мозга, — ответила она. — Рак.
После этих слов Владимир Петрович почувствовал боль в сердце. Ему самому чуть плохо не стало. «Бедная девочка, совсем молодая еще... двадцать семь лет... За что?...»
Диагноз прозвучал как приговор.
***
Придя в себя, Владимир Петрович принялся успокаивать невестку, которая разрыдалась, пока он пребывал в шоке.
— Дочка, милая, не мучай себя, не плачь. Может, врачи ошиблись. В конце концов, полное обследование ты еще не прошла. Всякое бывает... И даже если не ошиблись врачи, сейчас есть такие препараты... медицина поднялась. Пусть даже и платно все — найдем деньги, излечим тебя.
— Владимир Петрович, я вас очень прошу, только ничего не говорите Игорю.
— Как это не говорить? Он твой муж. Да он в первую очередь должен об этом знать.
— Я не хочу, чтобы он из-за меня отменял эту поездку. Он ее так долго ждал, — аргументировала Анастасия, — ждал этого назначения.
Владимир Петрович даже не обратил внимания на то, что вчера, однако, Настя говорила совсем по-другому, с точностью до наоборот.
— Потом он будет со мной из жалости и всю жизнь будет меня винить в том, что из-за меня у него не сложилась эта карьера, — добавила Анастасия и вновь зарыдала.
— Да при чем здесь карьера, дочка? О чем ты говоришь? Как у тебя язык поворачивается?
— Получается, что я ему всю жизнь сломаю, понимаете? У него все прекрасно складывалось, были такие планы, а тут... вот из-за меня в один миг все перечеркнется.
— Игорь никуда не поедет, милая, я тебе обещаю. Мы тебя не бросим, приложим все усилия, чтобы ты выздоровела. Мы тебя вылечим.
«Нашла время, когда вспоминать про карьеру мужа, когда такая беда случилась, — подумал Владимир Петрович. А вслух произнес: — Это наверное, у тебя на нервной почве».
***
Владимиру Петровичу было трудно сообщить сыну о том, что у его жены диагностировали рак, по крайней мере, по телефону. И все же вечером, когда тот вернулся с работы, он решился рассказать Игорю обо всем.
— Понимаешь, сынок, Настя не хочет тебе это говорить... Она и меня просила тебе не рассказывать, но я считаю, что ты должен знать. Дело-то серьезное. — Отец сел напротив сына и продолжил: — Врачи нашли у нее рак мозга.
— Как?... Как рак мозга? — Игорь на мгновение потерял дар речи.
— Вот так, сынок.
— Не может быть. Папа, почему она? За что?
— Я не знаю.
— Не может быть, папа, — не верилось Игорю.
— Сынок, я сегодня был у нее. Ты только не отчаивайся, не падай духом...
— Да я полчаса назад разговаривал с Настей. Она ничего мне об этом не сказала.
— Говорю же — не хочет она тебе этого говорить, чтобы не быть обузой. Но сейчас нужно думать о другом: нам нужно ей помочь.
— Так, я все сделаю.
— Да подожди ты. В больнице мне не удалось поговорить с врачом, и я наказал Насте, чтобы та подробно узнала у него, какие вообще есть варианты.
— Да, пусть она скажет, что нужно: какие лекарства, операции — я все сделаю.
Игорь встал со стула и заходил по кухне.
— Сядь, — сказал отец. Он видел, как переживал его сын. В такие моменты Игорю обычно помогали решительные наставления. — Угомонись. Лекарства сейчас разные, и медицина сейчас на таком уровне... Мы обязательно вылечим девочку. Ты сейчас подумай, можно ли отложить командировку или подмениться. Думаю, с этим проблем у вас не будет, учитывая, что твой Рослов рвет и мечет как бы уехать вместо тебя.
— Да. Я завтра же отказываюсь от поездки.
— Правильно. Китай нам сейчас ни к чему. Появились дела поважнее.
— Операцию же надо делать, папа, — вновь запаниковал Игорь. Он не мог сидеть сложа руки. — Нужно деньги искать.
— Нас еще обокрали как назло. Ни копейки за душой, — задумчиво протянул Владимир Петрович.
— Ничего, ничего, найдем, папа, не переживай. У друзей займем...
На самом деле Владимир Петрович уже не верил, что следователь найдет того, кто их обокрал, не сможет доказать, что это сделала Маргарита или Григорий Рослов. Поэтому надеяться на то, что деньги вернутся в семью, было большой глупостью. А ведь тех сбережений с лихвой бы хватило на любую, даже заграничную, операцию.