Тоня все пыталась припомнить; а кто же готовил тогда, двадцать лет назад? Она хоть и любила поесть, но как-то не особо помнит, чтобы во время своего короткого замужества ей приходилось стоять у плиты. Скорее всего, Устинья не допускала.
Да и верно, в доме должна быть одна хозяйка.
Сегодня же на столе в чугунной сковородке дымилась жареная картошка, а в глубокой глиняной тарелке маслянисто поблескивали соленые грибы, пересыпанные толченым чесноком и зеленью. Серый ноздреватый хлеб казалось, только что выпрыгнул из печи. Одуряющие запахи ударили в голову и немного сняли напряжение.
- Ух, ты! – по-свойски обрадовалась Инна. – Все то, что мы любим! – и как бы показывая подруге пример, не скромничая, наложила себе полную тарелку. - Приятного аппетита, - прежде чем набросится на еду, пожелала она.
И Тоня который раз за минувшие дни подумала, как же прекрасно, что послал ей Господь такую подругу. А подумав, решила не отставать от внучки Стража; уж что-что, а силы им точно понадобятся.
Включив актрису на все сто, Инна пела дифирамбы хлебосольной хозяйке, расспрашивала про грибочки и все сетовала, что в Волгограде не такой богатый выбор.
- А оставайтесь здесь! – предложила вдруг раскрасневшаяся от похвалы Устинья.
От такого наглого заявления подруги как по команде поперхнулись.
- В смысле, - вытирая подступившие от кашля слезы, просипела Инна. – Навсегда?
- Пока поживите, а если понравится, то и навсегда! – усмехнулась хозяйка.
Ох, как цинично прозвучало это «навсегда» из ее уст. Так цинично и беспардонно, что жалостливо приподняв брови, шустрая гостья хлопнула пару раз черными длинными ресницами и совсем уж неожиданно выпалила.
- А выпить у вас имеется?
Тут пришла очередь Устиньи закашляться. Кашляла долго и натужно, пока Инна не огрела ее промеж лопаток.
- Спасибо, - прохрипела хозяйка. – Вы употребляете?
- А вы нет? – искренне подивилась нахальная гостья. – Да как так! – театрально развела руками. – Ягод видимо невидимо, только и успевай настойки ставить, да самогон гнать! Точно не балуетесь?
- Ну, отчего же, - кокетливо так повела плечом Устинья. – Сейчас, - и вышла из комнаты.
- Ты чего? – прошептала Тоня. – Пить с ней собралась?
- Придется, - нарочито беспечно отозвалась подруга. – Нам бы неделю продержаться, да кольцо с драконом отыскать, а для этого что нужно?
- Что? – непонимающе буркнула ведунья.
- Держать врага рядом.
- А иными словами, бухать вместе с ним…
- Знаешь что? Если Устинья расслабится, нам только на пользу будет.
Послышались шаги, и в комнату влетела запыхавшаяся хозяйка.
- Вот! – с размаху водрузив на стол пузатую бутылку, довольно улыбнулась она. – На кедровых орешках. Специально для Демида ставила…
- Не помогло? – хмуро поинтересовалась Тоня.
- Не помогло! – с вызовом ответила золовка. – Как бросила ты его, так зачах сразу, будто жить расхотел… - и, достав граненые стаканы, плеснула от души до самых краев.
Настойка теплого древесно-карамельного оттенка была душиста и пилась весьма приятно. Устинья пила с удовольствием и если гостьи пропускали, то хозяйка, то и дело подливала себе.
- Ничего себе, откровение, - наблюдая за негаданной картиной, только и успевала приговаривать Тоня. – Демид-то в курсе, что я приехала? – решилась спросить она.
- А для него сейчас все едино, - пьяно отмахнулась золовка. – Что день, что ночь, что ты, что я…
- В смысле?
- Да не в себе он какой год уже… Лежит как овощ…
- Ты же вроде по телефону говорила, вот-вот умрет он. И мне там положено ритуал какой-то возле гроба произвести, - не отставала дотошная сноха. – Что я должна делать? Возле гроба посидеть?
- Подруге уже твоей объясняла, не умер он! Его еще спасти можно…
- Так мы готовы! – воскликнула Тоня. - Лекарство достать, врача привезти, а может лучше Демида в больничку отправить? У нас медицина далеко шагнула.
- Штаны ваша медицина порвала, как далеко шагнула, - расхохоталась Устинья. – Не смеши меня! Ни одного эскулапа на порог не пущу. У меня лучше средство есть…
- Расскажешь?
- Еще круче! Покажу!
- Когда? – затаили дыхание подруги.
- Вы куда-то торопитесь? – хозяйка словно бы немного и огорчилась. – Поживите, отдохните, а то вон бледные обе, смотреть тошно. – Даже с настойки не разрумянились ни черта! Фифы городские… - презрительно бросила она. – А я обещаю кормить вас как на убой! Все натуральное, не то, что у вас в городе. Быстро мясцо нарастите, и румянец во всю щеку нагуляете.
Двусмысленные слова и выражения были произнесены таким сердечным и ласковым тоном, что если бы подруги не ведали про намерения темной ведьмы, то с великой радостью приняли бы ее за участливую и приветливую хозяйку.
Взглянув на подругу, Тоня незаметно подмигнула; пока складывалось все как нельзя лучше. Их бледность и худоба, а так же внезапное пристрастие Устиньи к горячительным напиткам, сыграли на руку. Хотя особой бледности в лицах гостий не наблюдалось, но как знать, может глаз Дракона показывал их именно такими; тщедушными замухрышками…
К концу разыгравшегося застолья, снохе все-таки удалось вытребовать свидание с мужем.
- Ты тоже пойдешь? – осоловело взглянув на Инну, поинтересовалась хозяйка.
- Конечно! – бесстрашно кивнула та.
- Хорошо же, - разлив остатки наливки, хозяйка пододвинула гостьям стаканы. – На посошок… Выпейте. Зрелище еще то… не для трезвых глаз…
Зная, что им предстоит увидеть, Инна кивнула подруге и первая осушила стакан.
Хоть Тоня и подготовилась мысленно, но увидев на кровати высохшего старика, невольно вскрикнула.
- А я предупреждала, - пробубнила Устинья.
Но Тоня уже не слышала ее. Опустившись на колени перед кроватью, она взяла еле теплую сморщенную ладонь мужа и, прижавшись к ней губами, тихонечко заскулила.
Боясь разреветься, Инна беспомощно потопталась рядом и, развернувшись к хозяйке, бесшабашно предложила оставить влюбленных наедине, а самим продолжить задушевное застолье. Та с радостью согласилась, и негромко переговариваясь, они вышли из комнаты.
Оценив самоотверженность подруги, Тоня вгляделась в незнакомые черты, стараясь хоть немного, но отыскать в них того Демида, что повстречала на берегу Вятки тем далеким-далеким летом.
- Милый мой, потерпи, - покрывая поцелуями лицо, как в бреду зашептала она. – Все будет хорошо, обещаю… Ты многого не знаешь… Многое забыл… Живешь в нарисованном мире, ходишь по дорогам, что известны лишь тебе одному. И никому не достучаться до твоего разума. Отказавшись от обряда, ты добровольно приговорил себя к смерти. У нашей сосны спилена верхушка, а это значит, ты давно должен умереть и только магия Устиньи удерживает тебя в мире живых. Ах, если бы ты мог вспомнить, где твое кольцо с драконом, что подарила сестра.
В нем, именно в нем заключена какая-то сила, и даже может статься, что и твоя жизнь… Вспоминай, вспоминай мой голос. Вернись на нашу родину, к высоким горам и зеленой долине.
Воссоздай тот день, когда темная ведьма похитила тебя, почувствуй на пальце кольцо и подумай хорошенько, куда оно могло деться? А я буду рядом... Стану ловить каждый вдох и не пропущу ни слова, что слетит с твоих губ.
Продолжение
Предыдущая часть.
Начало.